Альберт Зарипов - Афганистан. Гора Шабан
А три бронетранспортёра продолжали мчаться по пустыне Дашти-Марго к этой самой горе Шабан… Как выяснилось из радиопереговоров, это была разведгруппа из третьей роты нашего шестого батальона спецназа. Не «безлошадные» кандагарцы, а именно наши…Лашкарёвские пацаны…
— Ну, сейчас наши им покажут! — усмехнулся дед Ермак. — Окружат эту горку с трёх сторон… Да и влупят сразу из трёх КПВТ… Так, что духам мало не покажется!
По моему, это был очень хороший сценарий предстоящего боя. Крупнокалиберный пулемёт ДШК, конечно же, является грозной силой, да ещё и установленной на тактически выгодной позиции. То есть на вершине этой горы Шабан, с которой вся окружающая местность просматривается на десятки километров. Духи издалека заметят приближение трёх единиц советской бронетехники… Но скрыться не успеют… Разве что бросив свой тяжеленный пулемёт прямо на горной вершине…
Ну, а если же афганские моджахеды отважатся принять бой сразу с тремя нашими бронетранспортёрами… То духам не позавидуешь… Ведь на каждом БТРе имеется крупнокалиберный башенный пулемёт КПВТ, не говоря уж о спаренном с ним 7,62-миллиметровом ПКТ. Так что наша Лашкарёвская разведгруппа будет иметь тройной численный перевес… Да и 14,5-миллиметровые пули башенных КПВТ чуток поэффективнее вражеских 12,7-миллиметровых пуль…
Минут через сорок наши вертолёты стали садиться на взлётку аэродрома Н.П. Лашкаргах. Приземление осуществлялось по-самолётному… То есть наша «восьмёрка» не зависла над своей стоянкой, чтобы затем плавно на неё опуститься… Наш Ми-восьмой на бреющем полёте приблизился к началу взлётно-посадочной полосы и в определённом месте его шасси коснулось металлического покрытия полевого аэродрома…
От резкого толчка я подскочил… Но не сел обратно на своё сиденье, а помчался в хвост вертолёта… Меня туда толкала очень даже понятная сила… Вернее, позывы…
— Чего ты? — испуганно спросил Билык.
Он сначала отшатнулся от меня, но затем даже схватил мой рукав… Наверное, решил, что я хочу выброситься из вертолёта… Который всё ещё на большой скорости катился по взлётке…
— У-у-а!.. У-у-а-а…
Это я… «Пугал» всю лашкарёвскую округу… Предусмотрительно сдвинув кормовой пулемёт вправо… И чуть ли не перевесившись через турель… В общем… Я «метал харч» прямо на ходу… Извергая из себя, да прямо на мелькающую взлётку всё то, что успел съесть пару часов назад… И эту молочно-гречневую кашу… И Молочный супчик с вермишелью… И даже военный кофе с какао…
— Ты ещё долго? — на полном серьёзе спросил пулемётчик Билык.
А ведь свежий ветерок так приятно освежал мою прихворавшую сущность… Однако ж… Пора было и честь знать…
— Вроде бы всё! — с тяжким вздохом ответил я. — Кажись… «Усё!»
Это было очень даже хорошо… Что мои рвотные позывы прекратились за минуту до того, как наш вертолёт окончательно замрёт на своей стоянке. А то бы мне… Дали в руки веничек и отправили подметать всю взлётно-посадочную полосу…
Но всё обошлось вполне благополучно. Наши разведчики спокойно выгрузились из вертушки. Сержант Ермаков не проявил абсолютно никакого своего дембельского интереса к тому, что один из его молодых подчинённых забрызгал аэродромное пространство, скажем так, молочно-кислыми бактериями…
Борт-техник вертолёта оказался очень доброжелательным и всё понимающим человеком. Он вынес небольшую канистру с водой, после чего полил мне на руки, чтобы я хорошенько прополоскал горло и даже умылся… Так я пришёл в более или менее нормальное состояние.
— Бывает… — добродушно проворчал борттехник, закручивая пробку канистры. — Когда вот так поболтаешься… По всему салону.
— Ага… — отвечал я, утирая мокрое лицо холодным рукавом. — Над же!.. Как укачало!.. Спасибо большое!
— Да не за что… — сказал пожилой вертолётчик и пошёл к себе на борт.
Пока я занимался водно-гигиеническими процедурами, все наши разведчики отправились ко второй «восьмёрке», чтобы своими собственными глазами убедиться в недавнем существовании вполне реальной опасности. В хвостовом отсеке вертолётного корпуса действительно имелось четыре пробоины. Входные отверстия, как и полагается, были аккуратно-округлыми… А вот выходные выглядели гораздо безобразнее.
— Глянь-ка… — восторженно орал Коля Малый. — Даже мой кулак пролазит…
Одна из крупнокалиберных пуль угодила в какой-то авиационный прибор, закреплённый в задней части Ми-восьмого. Молодой борттехник уже вооружился нужными ключами и собирался приступить к демонтажным работам… Чтобы снять повреждённый пулей прибор и установить на его место другой. То есть совершенно новый, который должны были вот-вот подвезти…
А наша разведгруппа продолжала «любоваться» свежими пробоинами и по ходу этого приятного дела обсуждать любопытные моменты недавней боевой ситуации.
К нашему всеобщему счастью, четыре вражеские пули попали в заднюю нижнюю часть вертолётного корпуса, где не имелось «жизненно важных» приборов или механизмов. Вот если бы афганский крупнокалиберный пулемётчик взял чуток повыше… То эти четыре пули угодили бвхвостовую балку Ми-восьмого. А внутри неё проходят как рулевые тяги… Вернее, длинный вал маленького рулевого винта, расположенного в самом хвосте. Помимо этого существовали и другие опасные варианты. Ведь внутри этой хвостовой балки имеется что-нибудь ещё… Например, силовые кабели или другая электропроводка. И в случае своей удачи моджахеды повредили бы не только наружную обшивку советского военно-транспортного вертолёта, а очень ценные узлы и детали…
— Так и навернулись бы… — проворчал дембель Лебедев, который летал именно на втором Ми-восьмом.
— Типун тебе на язык! — возразил сержант Сорокин. — Нечего тут…
— Каркать что ли? — ухмыльнулся дед Ермак.
Дембель Кар-Карыч понял намёк на своё откровенно-воронье прозвище, но обсуждать данную тему не стал… Ведь вокруг столпилось столько военного персонала. А поспорить можно было и в роте…
Повреждённый борт уже ремонтировали. Простреленный прибор, оказавшийся вертолётным «чёрным ящиком» увезли на склад и умелые технари уже устанавливали новый. Другие авиационные умельцы вовсю латали пробоины. Для этого они установили высокую оранжевую стремянку. Один техник влез на самый её верх и теперь прикладывал к круглым дыркам различные дюралюминиевые заплатки. Другой «мастер Левша» находился внутри вертолёта… Как оказалось, очень даже наготове…
— Давай! — сказали со стремянки.
Сразу же послышался сильный стук. Современную авиационную технику ремонтировали старинным дедовским способом… Не явно кузнечным, конечно… Но очень уж похожим, так сказать, проверенным веками способом. На пробоину накладывалась дюралевая заплатка, которую закрепляли по краям обыкновенными заклёпками… Вот потому-то над афганскими просторами разносился грохот старинной российской кузни…
— Та-ак… — в перерывах между ударами послышался голос командира облётной группы. — Ермаков! Строй личный состав… Проверим оружие и в роту! Нечего тут мух ловить…
— Щас, товарищ старшнант! Нам сюда должны фотоаппарат принести… — пояснил дед Ермак. — Минут пять назад отправили за ним…
Однако старший лейтенант Веселков был неумолим. И через пять минут наша группа уже выстроилась в одну шеренгу… после проверки оружия на разряженность прозвучала команда «Напра-ВО!»… И наша доблестная РГ № 613. гуськом потопала в родную первую роту…
Но мы успели лишь войти во внутренний дворик и приступить к разэкипировке… Как вдруг…
— Тревога!
Глава 11
Афганский кишлак Шабан
Разведывательная группа специального назначения № 632, которой командовал старший лейтенант Ильдар Ахметшин, в этот день выдвигалась по заранее оговорённому маршруту и кишлак Шабан должен был остаться в стороне. Новенькие бронетранспортёры неслись вперёд легко и почти беззвучно, если не брать в расчёт еле слышного гудения сильного двигателя и характерно-хрустящего шума массивных колёс, мощно взрывающих каменистую почву… Да свиста ветра в ушах…
— Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду…
Это специфически басовитое и быстро узнаваемое «дудуканье» крупнокалиберного пулемёта ДШК послышалось слева… Спустя секунды оттуда же донеслось надрывное завыванье вертолётных турбин… И командир группы тут же обнаружил четыре небольшие точки, суматошно мечущиеся по серому афганскому небу… Попавшие под вражеский обстрел советские вертушки хоть и летели чуть наискосок, но почти что в сторону второй разведгруппы третьей роты. А это прерывистое «ду-ду-ду» продолжалось и продолжалось…
— Булыга! Руль влево! — быстро скомандовал водителю старший лейтенант Ахметшин. — Вертушки видишь? Вот на них давай!
