Kniga-Online.club
» » » » Сергей Михеенков - Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью

Сергей Михеенков - Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью

Читать бесплатно Сергей Михеенков - Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью. Жанр: О войне издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

— Эй, в землянке! Выходи! — тихо окликнул он.

Там затихли. И через мгновение, шаркнув по сухим ивовым прутьям, из черного зева землянки в траншею вылетел какой-то небольшой предмет и волчком завертелся под ногами Нелюбина. Прежде чем мозг успел подать сигнал об опасности, тело Кондратам Герасимовича сгруппировалось, казалось, сжалось до размеров того самого предмета, который волчком вертелся на дне траншеи, издавая зловещее шипение замедлителя-воспламенителя, и пружинисто выпрыгнуло за бруствер, распласталось по земле осенним серым листком. Взрыв тряхнул ивовые маты, осыпал ротного землей. Он отряхнулся, огляделся и пополз к землянке верхом. Если они бросят еще одну гранату, то она полетит туда же, в траншею. Немцы устраивали свои землянки и блиндажи несколько иначе. И вход, как правило, вырезали с зигзагом, с тупиком, а потом еще ступенька вниз. Так что бросавшему гранату пришлось подползать к повороту. А из-за поворота, да когда над лазом нависает козырек накатника, вверх гранату не бросишь.

— А ну вылазь! Гранатометчики, ектыть! А то и я сейчас вам брошу! — окликнул Нелюбин и постучал затыльником приклада по бревну накатника. — Живо всем в траншею!

Из черного зева показалась голова в родной красноармейской каске и удивленно произнесла:

— Ротный?! Ты?! А мы думали…

— Сколько вас? Кто старший? Раненые есть?

— Старший вроде я — младший сержант Пиманов. Со мной трое моих бойцов: Морозов, Шилин и Чебак. Все ранены. Вот ждем…

— Чего ждете? Когда германец вас на кофей пригласит? Оружие не бросили? Двигаться можете?

— Да движимые вроде все. Перевязались вот. Оружие при нас.

Младший сержант Пиманов был незнакомый. Или из пополнения, которое поступило накануне форсирования Днепра, так что Нелюбин не успел запомнить этого отделенного. Или из тех рот, которые были потоплены пикировщиками вчера утром. Выяснять его принадлежность было некогда, и Нелюбин приказал выходить в траншею.

Все четверо действительно были в бинтах. Один опирался на винтовку и охал. Повязка на бедре темнела багровым пятном.

— Бежать можешь? — кивнул Нелюбин раненому.

— Если потихоньку…

— Потихоньку знаешь, куда бегают?.. Прорываться надо, ребятушки. Вот сейчас всех соберем и пойдем на прорыв.

Раненый в бедро опустил голову. Его товарищи молча посматривали на него как на обреченного.

— Как твоя фамилия? — спросил его Нелюбин.

— Морозов, — ответил тот. Голос его дрожал.

— Отвечай по уставу.

— Рядовой Морозов, первый взвод Шестой роты второго стрелкового батальона, товарищ старший лейтенант.

— Ну вот, Морозов, ты пока боец, а не раненый. Раненым будешь, когда мы тебя в санчасть определим. Понял? — И Нелюбин похлопал Морозова по плечу. Почувствовал, как тот дрожит всем телом, будто сейчас его крутила не рана, а малярия. И подумал: значит, эти из второго батальона.

— Не бросите, товарищ старший лейтенант? Не бросите меня? — торопливо спрашивал Морозов.

— В Седьмой роте, боец Морозов, никогда раненых не бросали.

— Спасибо вам, товарищ старший лейтенант. Я о вас маме напишу. Они за вас, товарищ старший лейтенант, всем хутором молиться будут. Правда. Материнская молитва крепкая. Правду вам говорю… — Голос Морозова западал.

— Ладно, ладно, Морозов. Винтовку нести сможешь?

— Она мне заместо костыля. Пускай при мне будет.

Теперь, когда все поняли, что плацдарма нет, что с минуту на минуту предстоит решающий бросок на прорыв, в душе у каждого метался, как тяжелая днепровская вода, страх. А что если прорыв не удастся? Да и куда теперь прорываться? Своих-то на правом берегу нет. Везде немцы. И они вот-вот расправятся с остатками батальонов и примутся зачищать местность. Но уверенность старшего лейтенанта, появившегося в траншее невесть откуда, возвращала самообладание, укрепляла надежду, что он действительно сможет их вывести.

В траншею спрыгнул связист Звягин и еще несколько человек.

— Ну вот, старлей, накрылся наш плацдарм медным тазом. — Капитан-артиллерист стоял, привалившись к плетню и мучительно, с тошнотой, сплевывал тягучую слюну. — Почему покинули позиции в овраге? Почему мы оказались без прикрытия?

— Помолчи, капитан. Приказ комбата — атаковать траншею. Вот мы и атаковали. Приказ выполнен. Траншея в наших руках.

— Да кому она нужна, твоя траншея! Плацдарм просрали! Знаешь, что нам с тобой за это светит? В лучшем случае «Валентина». А скорее всего, шлепнут на месте как не обеспечивших переправу основных сил полка. За полком должна была переправляться вся дивизия. Понял теперь, окопная твоя душа, что нам светит? Всех собак на нас и повесят.

— Ну, тогда иди к ним! — закричал вдруг Нелюбин и толкнул капитана-артиллериста в грудь стволом ППШ. — Иди! Они примут по-другому! Ни «Валентины», ни скорого суда! Допросят, вытряхнут из тебя, как из мешка с дерьмом, все, что имеешь и знаешь, а потом отправят в тыл, за колючку с ежедневной баландой. И не забудь консервную банку с собой прихватить!

В траншее повисла тишина. Разговор двух офицеров ничего хорошего не сулил ни самим офицерам, ни сгрудившимся вокруг них бойцам.

— А зачем — консервную банку? — тихо проговорил капитан-артиллерист.

— Чтобы баланду хлебать. У тебя же котелка нет. Погибнешь сразу. От голода околеешь.

— А ты что, был в плену? Говоришь так…

— Был. И в плену был, и в лесу был, и в штрафниках ходил. Так что, капитан, возьми себя в руки, найди оружие и давай думать, куда прорываться будем. Всем приготовиться, проверить оружие и распределить между собой раненых. Готовность — пять минут. Исполнять!

Национальные, расовые, религиозные условности для пули были пустым звуком. Она не знала никаких границ. Свобода, не ограниченная ничем. Было от чего прийти в восторг. Хотя изготовлена она была в германском городе, на военном заводе. Она уже забыла, когда это произошло. Кажется, в 1936 году. Ну да, в тридцать шестом. Ведь на тыльной части гильзы, которую она покинула в ту памятную ночь, вылетев в пространство войны через тесный канал Schpandeu, имелась маркировка: «р25 s* 10 36». Гильза — это не просто оболочка, кусок ненужного теперь уже металла, о котором можно не вспоминать. Гильза — часть родины. Так же, как и Schpandeu. Они дали ей силу и жизнь. И это была не просто жизнь, а жизнь среди смерти.

Глава четырнадцатая

Когда в стороне станции все утихло, Бальк вывел русскую из ущелья. Теперь он знал, что ее зовут Анной. Его это несколько удивило, потому что точно так же звали его двоюродную сестру, которой было двенадцать. Она еще училась в школе и жила с семьей в соседнем городке. Старший брат Анхен Норберт Тепельман был призван еще в сорок первом и воевал на Южном фронте в одной из горно-стрелковых дивизий вермахта.

Русская хорошо понимала Балька. Он это понял сразу по ее глазам и реакции на его фразы. В Германии она жила около года и уже сносно говорила по-немецки. Бальк узнал, что прибыла она из-под Новгорода. Это в полосе действий группы армий «Север». Работает в порту. Живет в бараке рядом с бараком французов.

Анна сильно отличалась от тех девушек, которых Бальк видел в России, проходя маршем по деревням и небольшим городкам. Когда батальон останавливался на временный постой где-нибудь вблизи деревни или занимал оборону по берегу речушки или на опушке леса, им тут же зачитывали приказ: из расположения роты ни шагу, любые контакты с местными жителями будут караться как воинское преступление. Это останавливало самых рьяных, знавших толк и в сале, и в самогоне, и в русских женщинах. Даже фельдфебель Гейнце, самый неукротимый и самый опытный по этому виду трофеев, только издали поглядывал на серые, землистые кровли дальних или ближних домов и посмеивался. Конечно, он вскоре увиливал из расположения. Повод, как всегда, находился. И назад возвращался в полночь, не раньше. Бросал под голову узел, от которого вкусно пахло домашними припасами, и тут же засыпал сном праведника. Но такие вольности были позволены немногим. Даже не все ветераны отваживались нарушить приказ старика. Просто Гейнце было наплевать, вручат ему от имени фюрера очередной крест или отменят перед строем.

А теперь в один миг упали все преграды. Формально фузилер Бальк нарушил не просто один из запретов нацистов, но и законы Рейха, вступил в интимную связь или физическую близость с неарийкой, представительницей низшей расы. Он не знал, как это назовут в полицейских следственных документах и на судебном разбирательстве. Но если их поймают здесь, в этой пещере у ручья, им конец. Анну просто изобьют до смерти, уже потому, что она, возможно, приняла его семя. А его, в лучшем случае, после суда отправят назад, на Восточный фронт, в «отряд вознесения»[12].

— Анна, нам нужно уходить отсюда немедленно, — сказал он и начал быстро собирать ранец.

Перейти на страницу:

Сергей Михеенков читать все книги автора по порядку

Сергей Михеенков - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью отзывы

Отзывы читателей о книге Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью, автор: Сергей Михеенков. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*