Оборотная сторона медали. Книга вторая - ADMIN RSOTM
Нам было поручено оказывать поддержку в дальнейших наступательных действиях. Ведь одной «Маслобойней» сыт не будешь, а аппетит, как известно, приходит во время еды. Каток давил дальше. Это ощущение настоящего действа подкинуло нам добрую дозу адреналина. Пора приступать к долгожданной серьезной работе!
Утром к дому подъехал «Мицубиси-Паджеро», порядком потрепанный, непривычным для себя образом жизни в боевых условиях, но все еще достаточно резвый и с характером. Из автомобиля вышел бравый парень лет тридцати пяти, среднего роста, крепко сбитый и экипированный по последней военной моде, по внешнему виду не уступающий «морским котикам». На его шлеме была установлена маскировочная сеть, «плитник», изготовленный по индивидуальному заказу, прикрывал широкую грудь, а «пятиточечник», метко именуемый в народе «поджопником», свисал до колен. Весь закованный в кевлар, как рыцарь в турнирную броню, с красиво покрашенным автоматом.
Хорошо бы еще, чтобы внешность соответствовала внутренним качествам, тогда подумал я, и этот крутой чувак не слился бы как Стрекоза в самый неподходящий момент. Последующие события показали, что с этим бойцом полный порядок! Мои опасения оказались напрасными, что неудивительно, ведь я не провидец, а здоровый скепсис никогда еще мне не вредил. Собственно, это и был Добрый — офицер разведбата оперативно-боевого тактического формирования «Каскад».
На его могучем «японце» мы доехали до окраины Ка-линовки, где нас ждал БТР и небольшая группа людей, из которых мы с Максом узнали только заместителя командира 5-го батальона с позывным «Медведь». Было сложно не узнать этого огромного стосорокакилограммового качка, на котором даже бронежилет смотрелся, как топик на любителях аэробики из восьмидесятых. Здоровяку было под сорок, но он все еще мог украсить своим литым торсом настенный календарь с бодибилдерами.
Руководители групп провели совещание. Из разговоров я понял, что вчера при ротации ребят к «Маслобойне», по ним, со стороны промзоны, отработал противник с бронетранспортера.
Поскольку меня всегда напрягала игра в русскую рулетку, я обратился к парням с предложением, перед выездом к «Маслобойне» совершить облет той территории, откуда противник вчера вел огонь и только после этого выдвигаться на место. Мне ответили, что проскочить нам нужно будет «всего метров восемьсот», поэтому обойдемся без облетов.
«Ну что ж, — подумал я, — снова старуха-судьба мне приготовила свой шар, посмотрим, повезет ли в этот раз!»
После команды «К машине!», мы забрали из «Мицубиси» свои неподъемные пожитки и направились к БТРу. А в голове у меня крутился обрывок фразы «обстреляли из БТРа».
Крайняя улица Калиновки находилась в низине. Нам нужно было заехать на холм, чтобы понять рельеф местности. Сориентировавшись, определить, откуда противник мог вести огонь и прикинуть, как действовать дальше.
Я вспомнил схожую ситуацию, которая произошла со мной в Сирии. В тот раз мы увидели танк и, не выяснив чей он, поперли в атаку. Здесь может произойти то же самое.
Закинув свой тяжеленный рюкзак на броню и, взбираясь в полной экипировке на БТР, с грацией пожилого бабуина, я уже в сто первый раз произнес фразу из известного американского боевика про то, что слишком стар для всего этого дерьма. Макс негромко хохотнул и похлопал меня по плечу. Молодые юмора не поняли, посчитав, что дядька, и вправду, староват, того и гляди свалится без чувств, а то и при смерти…
После меня на БТР взобрался Добрый. Макс в позе жабы раскинулся на моторе броневика. Наверное, старался уменьшить свой тучный силуэт, чтобы в него сложнее было попасть. Остальные бегемотами восседали на броне, представляя собой прекрасную мишень, особенно по этому поводу не переживая. Чему быть, того не миновать, как говорится.
Когда мы въехали на холм, то увидели перед собой широкое поле, усыпанное воронками и кривую колею, ведущую к «Маслобойне».
На случай прилета ПТУРа и сбрасывания нас с брони, я заприметил один особо глубокий отрезок этой колеи, в который можно было бы экстренно заползти, а уже дальше действовать по ситуации. Не хотелось быть подбитым посреди голого поля в самом начале квеста.
БТР двигался с прогулочной скоростью. Он, словно катер, бороздил седой океан. Только весь этот океан состоял из волнообразной жирной грязи. Это раскисшее поле-океан не давало бронемашине набрать нормальную скорость.
Подъезжая к территории завода, я заметил за ним плоские крыши десятиэтажек. «А ведь неплохое место для того, чтобы неприятель поставил там «Утес» или «Стуг-ну», — рассуждал я про себя, очень надеясь на их отсутствие там, — тогда это поле было бы сложнее преодолеть».
На территорию «Маслобойни» мы въехали через проломленный забор. Отбитая часть промзоны Мариуполя выглядела мрачно, но эффектно и напоминала о том, что еще вчера здесь было очень жарко. Разбитые элеваторы для хранения семян подсолнечника, догорающие строения, вонь тлеющих семечек, туман и скрип оторванных от крыш металлических листов — все это напоминало сюжет видеоигры в жанре постапокалипсиса.
Машина остановилась у административного здания завода и мы спешились. Здесь разрушений было не так много. Добротное предприятие с хозяйственными постройками, цехами, складами, скамеечками и курилкой. Аллеи, местами все еще сохраняющие ухоженный вид, декоративный камень, стеклопакет на окнах дверях. Атрибуты мирной жизни. И вот, орава здоровых мужиков в камуфляже, вооруженная до зубов, заполнила все пространство этого огромного комплекса, всю его утробу, способную стать укрытием, защитить от летящей с неба смерти. Стоят кучками, сосредоточенно курят в неположенных местах. Густой, словно грозовое облако, повис над покалеченными клумбами негромкий, но отборный русский мат. Где-то совсем рядом, как будто специально стараясь перекричать, пересилить его, непрерывно бухают взрывы. Ведь еще сравнительно недавно здесь трудились люди: вразвалку расхаживали работяги, цокали каблуками ногастые и жопастые бухгалтерши, орали на персонал директора. Теперь, самому обычному заводу довелось стать нашим форпостом, посреди бушующего поля битвы, которому ни конца, ни края не видно.
В двухстах метрах от нас находилась подземная парковка, где укрывались от обстрелов. Там же люди наладили скромный походный быт. Немолодая полная санитарка подкармливала пару бродячих собак, которые в опустевшем месте рады были снова встретить живого человека. Цокала на них, когда те намеривались выскочить на улицу, повинуясь своим собачим инстинктам, во время особо продолжительной пальбы. Им было невдомек, что одинаковые люди затеяли наверху. Откуда столько шума и дыма. Дежурной шуткой среди бойцов стала фраза, с которой я однажды обратился к очередному, не в меру шустрому бродяге: «Эй, песель, без каски и бронежилета на улицу не бегать».
Добрый махнул нам с Максом рукой, указывая направление, в котором нужно двигаться дальше. Мы обошли здание и встали
