Георгий Савицкий - Штрафник-«охотник». Асы против асов

Но в этот момент второй торпедоносец «Шнелльбот» ставит дымовую завесу, прикрывая подбитый корабль. Ну, и ладно, тому все равно — крышка.

В принципе цель не они, а вот эти две моторные шхуны, которые так перегружены, что еле тащатся. С их палубы тоже стреляет что-то автоматическое, однако же их зенитный огонь слаб, и против стремительных «Аэрокобр» военные «транспорты поневоле» ничего сделать не могут. И снова ливень огня обрушивается на немецкий конвой. Драпать вздумали?!! А нате вам, сто немытых вам в душу!

Начинает стрелять и быстроходная десантная баржа — «Marinefahrprahm», а это уже куда опаснее.

Эта серия боевых надводных кораблей оказалась настолько удачной, что состояла на вооружении немецких ВМС и некоторых союзных им флотов в годы Великой Отечественной войны.

Обладавшая сильной армией и военно-морским флотом, Германия к началу Второй мировой войны не имела ни одного массового высадочного средства. Поэтому в операции по захвату Норвегии и Дании «Везерюбунг» основным средством для перевозки войск к намеченным для захвата плацдармам стали быстроходные крейсеры и эсминцы. Но из-за неприспособленности этих боевых кораблей к подобным задачам десантные соединения на них не имели ни тяжелой артиллерии, ни танков, ни автомобилей. По тем же причинам во время высадки десанта с крейсеров в Осло-фьорде и районе Бергена пришлось пересаживать людей на торпедные катера и малые тральщики. В Копенгагене германские суда просто пришвартовывались к причалам, и войска высаживались на набережную. В тех же случаях, когда противник оказывал сопротивление, Кригсмарине нес значительные потери.

При разработке плана по захвату Великобритании в ходе операции «Морской лев» предполагалось высадить в первых эшелонах около 700 тысяч человек и 125 тысяч лошадей.

Поэтому понадобилось и современное десантное средство. В кратчайшие сроки был разработан проект десантной баржи — MFP.

«Marinefahrprahm» оказалась настолько удачной, что впоследствии использовалась и по прямому своему назначению, и как канонерская лодка, и даже как самоходная зенитная батарея. В последней своей ипостаси быстроходная десантная баржа была особенно опасна для советских истребителей. На ней устанавливалось одно 75-миллиметровое или даже 88-миллиметровое орудие и три спаренных 20-миллиметровых зенитных автомата. Однако это вооружение могло дополняться еще одной пушкой «acht-acht»[26] и парой скорострельных зениток, а еще — крупнокалиберными пулеметами на турелях. Настоящий «крейсер ПВО» в миниатюре!

«Marinefahrprahm» были практически неуязвимыми для торпед из-за своей малой осадки. Их осадка составляла менее двух метров в корме и меньше метра — в носу. MFP превосходили различные катера противника по мощи артиллерийского вооружения, в то же время будучи достаточно защищенными от огня легкого оружия. Количество огневых средств ПВО, размещенных на MFP, с учетом сравнительно небольших размеров барж делали их очень сложными целями для авиации противника. А три дизеля «Deutz» общей мощностью 1170 лошадиных сил обеспечивали скоростной десантной барже вполне приличную для такого корабля скорость в 10,5 узла. При этом дальность хода составляла 1075 миль при экономичной скорости в 7,5 узла.

В дальнейшем на основе «Marinefahrprahm» типа «D» выпускались также артиллерийские самоходные баржи «Artilleriefahrprahm», имеющие дополнительное бронирование от 20 до 100 миллиметров, и 105-миллиметровые орудия главного калибра, а также усиленное зенитное вооружение.

Быстроходные десантные баржи «Marinefahrprahm» довольно широко применялись гитлеровцами и их союзниками на всех морских театрах боевых действий, и особенно на Черном море и Азове. Здесь для них были практически идеальные условия.

Хотя — нет. В данный момент условия для данной самоходной баржи были весьма не идеальны. И советские «Аэрокобры» прилагали для этого все усилия. Истребители кружились над немецким караваном ангелами мщения. Уже горела одна из моторных шхун, а вторая застопорила ход.

Но расплата за такой успех пришла очень быстро и была страшна. Огненные очереди зенитных «Флак-систем» разнесли в обломки сразу пару «Аэрокобр». Вот так переменчива фронтовая судьба: оба сбитых летчика побывали в самых серьезных переделках, в самых жестоких воздушных схватках, однако погибли на штурмовке. Напоролись на прицельные трассы 20-миллиметровых снарядов. И только крики заживо сгорающих людей разнеслись над морем, и только тоскливые крики чаек были им ответом…

— Сволочи! — Майор Волин, на глазах которого разыгралась эта трагедия, рванул на себя ручку управления самолетом, а потом снова устремился в пике после горки.

Караван отступающих из Мариуполя немецких судов горел. С тонущих, разбитых кораблей люди прыгали в воду, спускали шлюпки. Вода вокруг кипела. Одна из шхун накренилась набок и вот-вот грозила перевернуться кверху килем. Один из торпедных катеров дымил развороченным моторным отсеком. Он беспомощно дрейфовал, все увеличивая дифферент на корму.

Майор Волин поднялся на высоту две тысячи метров и заложил широкий вираж, оглядывая картину морского побоища. Он переключил частоты радиостанции и связался с нашими торпедными катерами:

— Вымпел-15, я Леопард-1, прием. В квадрате 23–16 перехвачен конвой противника в составе шести вымпелов. В ходе штурмовки повреждены один «Шнелльбот» и два транспортных судна противника.

— Я Вымпел-15, спасибо, мужики! Идем наперехват.

— Осторожнее, у немцев здесь — быстроходная баржа с мощным артвооружением.

— Ясно, учтем.

На перехват немецкого конвоя устремились пять торпедных глиссирующих катеров типа Г-5. Небольшие катера стремительно неслись по водной глади, распушив белые «усы» бурунов и оставляя за кормой белопенные кильватерные шлейфы. Два авиационных мотора АМ-32 конструкции Микулина передавали свою мощь, по 850 лошадиных сил каждый, на трехлопастные гребные винты, которые разгоняли Г-5 до скорости в шестьдесят узлов.

Майор Волин на обратном пути прошел на бреющем над нашими катерами. Они буквально летели над гребнями волн, грозно уставив в небо стволы пулеметов. На корме трепетали на ветру флаги Военно-Морского флота СССР.

Вооружение советского торпедного катера не было таким мощным, как у немецких «Шнелльботов». Оно состояло из двух турельных установок с крупнокалиберными пулеметами ДШК и двух торпедных аппаратов. Но по скорости и маневренности советские торпедоносцы превосходили гитлеровцев.

Глиссирующие торпедные катера использовались не только по прямому назначению, но и для решения вспомогательных задач: для высадки десанта, постановки минных заграждений, доставки грузов, обстрела побережья, противоборства с катерами и минными тральщиками противника.

Сейчас, например, им нужно было подавить остатки сопротивления немецких сил и взять под конвой разбитый караван противника.

А шесть истребителей «Аэрокобра» уже легли на обратный курс…

Поквитаться за потерю двух своих истребителей майору Волину посчастливилось уже в следующем вылете. Приземлившись на береговом «аэродроме подскока», «Аэрокобры» быстро пополнили запасы горючего и боеприпасов. И снова ушли на патрулирование морских коммуникаций.

В этот раз Александр Волин вылетел четверкой. Недалеко от берега он обнаружил пару немецких гидросамолетов «Хейнкель» Не-59В-3. Эти бипланы были основой немецких сил базовой патрульной авиации. И хоть к 1943 году они уже изрядно устарели, но продолжали выполнять свои функции по патрулированию, поиску и спасению кораблей.

Вероятнее всего, эти два гидроплана были вызваны на помощь с того каравана немецких кораблей, которые майор Волин атаковал в прошлом вылете. Теперь получалось, что немецкие гидросамолеты попали в ловушку, и командир эскадрильи «воздушных охотников» их отпускать не собирался. Пальцы легли на гашетки пушки и пулеметов, а неуклюжие силуэты двухмоторных бипланов с торчащими снизу массивными поплавками перечеркнули концентрические круги коллиматорного прицела.

Гидросамолет «Хейнкель» Не-59, ведущим конструктором которого был Рейнхольд Мевес, стал наиболее интересной разработкой фирмы в начале 1930-х годов. Этот самолет хотя и не отличался оригинальностью и аэродинамичным изяществом форм, но для фирмы «Heinkel» эта машина стала крупнейшей серией из всех ранее построенных самолетов. «Хейнкель-51» создавался как гидроплан двойного назначения — для патрулирования и для нанесения бомбово-торпедных ударов по морским и наземным целям.

Его предполагали выпускать в колесном и поплавковом вариантах. Оба варианта прошли полную программу летных испытаний. И в 1933 году вновь образованное Рейхсминистерство авиационной промышленности приняло самолет на вооружение в качестве стандартной машины для эскадрилий общего назначения морских авиагрупп.