Владимир Бирюк - Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб
Письмо заканчивалось просьбой дать указания по существу вопроса, а также о возможных сроках и пунктах вывоза. Необходимо отметить, что в момент отправки письма в Москве еще не было ночных тревог, воздушных бомбардировок, пожаров.
На следующий день в правительство ушло второе письмо. В нем отмечалось: «В государственной коллекции старинных музыкальных инструментов при Большом театре находится более 500 инструментов таких мастеров, как Страдивари, Амати, Гварнери. Из этого количества более 20 инструментов представляют исключительную ценность. Стоимость коллекции составляет около 200 000 рублей золотом. Комитет считает целесообразным временно вывезти из Москвы наиболее ценные инструменты».
Отправив эти два письма, ответственные работники засомневались в своих действиях. Все ли они сделали для проведения успешной эвакуации? Много ли можно будет увезти в указанных ящиках? Немедленно связались с музеями, и после уточнения количества вывозимых предметов искусства 3 июля в Совнарком было отправлено третье письмо.
В нем говорилось еще о двух дополнительных вагонах для экспонатов Музея восточных культур (в настоящее время это Государственный музей Востока).
Всего было необходимо 63 вагона, чтобы вывезти значительно большее количество произведений искусства, чем планировалось раньше, в города Новосибирск (куда эвакуировали Оперный театр) и Пермь (сюда вывезли Музей изобразительных искусств).
Все три письма подписал заместитель председателя Комитета по делам искусств Александр Солодовников, а сам председатель — Михаил Храпченко, в последующем академик, — находился в тот момент в Ленинграде, где руководил эвакуацией Эрмитажа.
Получив три письма, председатель Совета по эвакуации Николай Михайлович Шверник, будучи в то время первым секретарем ВЦСПС, направил записку первому заместителю председателя Совнаркома СССР и Государственного Комитета Обороны Вячеславу Михайловичу Молотову:
«Совет по эвакуации просит утвердить следующее решение. Разрешить Комитету по делам искусств эвакуировать из Москвы уникальные произведения искусства и другие особо ценные и дорогостоящие экспонаты из Третьяковской галереи, Музеев Изобразительных искусств имени Пушкина, Нового западного искусства и Восточных культур в пункты согласно приложению».
При рассмотрении этого архивного документа в его левом верхнем углу можно обнаружить резолюцию, написанную и подчеркнутую красным карандашом: «т. Молотову». Под чертой одна буква: то ли «П», то ли «И». Кто мог дать такое указание Молотову, кто скрывается за этим иероглифом? Выше Молотова стоял только Сталин. Но опытные архивисты пришли к мнению что, по всей видимости, это не его подпись, хотя очень часто Сталин подписывал документы первой буквой своего имени. Скорее всего, это буква «П» — инициал личного секретаря Сталина Поскребышева, через которого проходило огромное количество документов, адресованных Государственному Комитету Обороны. Он распределял документы по направлениям работы.
Итак, записка Шверника, пройдя приемную Сталина, легла на стол Молотова для безотлагательного решения. Ответ не замедлил: «Товарищу Швернику. Вновь обсудить, без транспортировки по железным дорогам. Молотов». Молотов знал, что железнодорожный транспорт испытывал невероятное напряжение по более значимым для фронта и тыла перевозкам.
Тем не менее Михаил Храпченко не согласился с таким решением правительства. Как еще можно было «транспортировать»? Гужевым или автомобильным транспортом? Или по воде? Надо отметить, что несогласие — сам по себе факт небывалый в условиях военного времени и жесткой централизации.
9 июля 1941 г. последовало еще одно письмо под грифом «Секретно»:
«Комитет вносит предложение — в целях сохранения выдающихся произведений русского и западноевропейского искусства произвести перевозку наиболее значительных из этих ценностей из г. Москвы железнодорожным путем в г. Новосибирск. Транспортировка водным путем в один из приволжских городов наиболее крупных произведений искусства не дает необходимой гарантии их сохранности.
Повышенная влажность воздуха при транспортировке водой и возможность проникновения сырости может оказать вредное воздействие на картины, упакованные в своем большинстве в обычные ящики.
Для перевозки наиболее ценных произведений искусства потребуется шесть пульмановских, десять товарных вагонов, одна платформа и один вагон для охраны и сопровождающих груз работников…
Прошу санкционировать перевозку музейных ценностей железнодорожным путем с пунктом назначения в г. Новосибирск и дать указание о выделении необходимого количества вагонов.
Председатель Комитета по делам искусств М.Храпченко».16 июля железнодорожный состав из 24 вагонов тронулся в дальний путь в Новосибирск, увозя из Москвы самые ценные произведения искусства.
Суровые испытания ожидали ценный груз других музеев, находившихся в ведении Наркомата просвещения РСФСР, которые не удалось эвакуировать по железной дороге.
23–24 июля 1941 г. 680 ящиков с наиболее ценными предметами Исторического музея были доставлены на причал Южного порта Москвы. Там их должны были перегрузить на баржу, а затем отправить по Москве-реке, Оке и Волге в небольшой городок Хвалынск недалеко от Саратова. Вместе с экспонатами из Исторического музея на той же барже отправлялись ценности из Музея революции, Биологического музея имени Тимирязева, наиболее ценные книги Библиотеки имени Ленина, Библиотеки иностранной литературы… Почти каждую ночь над Москвой шли воздушные бои. Фашистам удавалось иногда сбрасывать фугасные бомбы, но, по счастью, на причал прямого попадания не было. Зато зажигательные бомбы почти каждую ночь падали на пристань. 27 июля в 17 ч баржа с музейными ценностями, ведомая небольшим буксиром «Чибью», отплыла из Южного порта Москвы. В районе Люберец в 21 ч караван попал под бомбежку, но как-то все обошлось… Московские ценности были доставлены в пункты назначения без повреждений и после окончания войны вернулись на прежние места.
Победа, равнозначная поражению
К началу Второй мировой войны Африканский континент находился под властью нескольких европейских колониальных держав. Страны Африки были полем ожесточенной борьбы между англо-американским блоком и державами «оси».
Берлин снисходительно относился к африканскому «предприятию». Германские войска были посланы в Северную Африку лишь для того, чтобы воспрепятствовать разгрому итальянцев. Даже тогда, когда усилиями нацистского генерала Роммеля, прозванного Лисом Пустыни, англичане были отброшены назад, а итальянцы спасены от полного поражения, успех вовсе не побудил германское командование изменить свои планы. Северная Африка должна была оставаться второстепенным военным театром, поскольку державам «оси» было труднее, чем союзникам, доставлять туда подкрепления. Переброска дополнительных войск через Средиземное море со всеми вытекающими отсюда опасностями, грозившими со стороны подводных лодок и самолетов, базировавшихся на Мальте, была Берлину не по душе. Не слишком прельщало немцев и сотрудничество с итальянцами на суше, на море и в воздухе.
Германская авиация была отозвана с Сицилии. В течение августа 1941 г. погибло 33 процента грузов и подкреплений, предназначенных для Роммеля. В октябре эта цифра возросла до 63 процентов. Ночью 8 ноября, получив донесение от экипажа разведывательного самолета, английское соединение «К» (2 крейсера и 2 эсминца) напало на итальянский конвой из семи торговых судов, эскортируемых шестью эсминцами и прикрываемых отрядом из двух тяжелых крейсеров и четырех эсминцев. Это был первый конвой с момента возобновления движения по линии Италия — Африка. Все торговые суда (водоизмещением около 39 000 тонн) были быстро уничтожены, один эсминец потоплен, а другой поврежден английскими крейсерами. Итальянский отряд прикрытия участия в бою не принял.
Адмирал Дениц неохотно согласился перебросить из Атлантического океана в Средиземное море 25 германских подводных лодок. На Сицилию из России был переведен авиакорпус. Это был мастерский ход, так считал и У. Черчилль.
12 ноября «Арк Ройал», возвращавшийся в Гибралтар после доставки самолетов на Мальту, был торпедирован и затонул всего в 25 милях от Гибралтара. Это стало началом целого ряда тяжелых потерь, понесенных британским военно-морским флотом на Средиземном море. Однако все уже было готово к так долго откладывавшемуся наступлению — операции «Крусейдер».
В распоряжении английского адмирала Кэннингхема поступила 8-я армия генерала Монтгомери, состоявшая из 13-го корпуса в составе индийской и новозеландской дивизий и 1-й армейской бронетанковой бригады; 30-го корпуса в составе бронетанковой дивизии и бронетанковой бригады, южноафриканской дивизии и гвардейской бригады.
