Виталий Чернявский - Диверсанты Третьего рейха
Даже его бывший шеф бригадефюрер СС Шелленберг не имел столь ревностных покровителей в американской военной форме. По так называемому «делу Вильгельмштрассе» Шелленберга приговорили в Нюрнберге за преступления против человечности и принадлежность к преступным организациям к слишком мягкому, но все же наказанию — к шести годам тюрьмы.
СКОРЦЕНИ СОВЕРШАЕТ ПОБЕГ
В дармштадтском денацификационном лагере, куда поместили человека со шрамами, Скорцени продолжал твердо верить, что его не замедлят зачислить в категорию рядовых попутчиков нацизма, и тогда, получив отпущение грехов, он сможет приняться наконец за новые дела. Но на сей раз дело не клеилось, денацификация задерживалась.
Некоторое время Скорцени скрывался под присвоенным ему американской армией псевдонимом Эйбл, но антифашисты тех стран, где творил свои чудовищные преступления человек со шрамами, напали на его след.
В апреле 1948 года дружки Скорцени по Си-ай-си сообщили ему, что в Чехословакии отдан приказ о его аресте за зверства в Плоштине и правительство этой страны потребовало от Комиссии Объединенных Наций по расследованию военных преступлений его выдачи. И если Си-ай-си под предлогом «перегруженности работой» удалось на несколько недель оттянуть вручение администрации дармштадтского лагеря требование о выдаче Скорцени, то окончательно воспрепятствовать этому она, опасаясь общественного возмущения, не решилась. Но Скорцени понял недвусмысленный намек своих покровителей…
В то время эсэсовцы, которые сначала скрылись, а теперь вновь вынырнули на поверхность под видом добропорядочных бюргеров, прилагали все силы, чтобы сохранить свою преступную организацию.
Нацисты, и прежде всего бывшие сотрудники службы безопасности, уже успели создать нелегальные ячейки и восстановить связи, как это намечалось планом, разработанным Скорцени в альпийской хижине. Им не хватало только главаря, который мог бы использовать зарубежные каналы и привлечь к делу доверенных лиц — иностранцев.
Сообщники Скорцени готовили его освобождение из дармштадтского лагеря для интернированных нацистов. Они осторожно нащупывали почву. Связь между нацистами, находящимися в изоляции друг от друга в дармштадтском лагере, осуществлялась через человека с темным прошлым по кличке Бункер-Якоб. Когда он выходил из лагеря на свободу, Скорцени вручил ему адрес и записку. С нею Бункер-Якоб немедленно отправился в городок неподалеку от Ганновера. Там Якоб Грёшнер (таково было его настоящее имя) встретился с доверенным службы безопасности, и тот через три дня, предварительно расшифровав записку Скорцени, дал связному подробные инструкции.
Грёшнеру было необходимо вновь увидеться со Скорцени. С этой целью он наплел американцам о Скорцени такую мешанину из правды, полуправды и лжи, что мелкий чиновник Си-ай-си, мнивший себя весьма проницательным, решил устроить им свидание, чтобы подслушать их разговор. Он оставил Скорцени и Грёшнера одних и включил вмонтированный в лампу миниатюрный микрофон. Эта хитрость была давно известна Скорцени: в былые времена он и сам не раз пользовался подобными уловками. Он знал, что Грёшнер принес важные известия. За несколько минут, пока они оба шумно шаркали ногами и стучали кулаками по столу, чтобы заглушить голоса, Скорцени успел узнать все о плане своего побега, подготовленного сообщниками по службе безопасности, и наметил дату.
Несмотря на то что ни один из заключенных не имел права получать почту без просмотра цензурой, возглавлявшая отдел цензуры почтовой корреспонденции некая фрау Шрётер не раз передавала Скорцени непросмотренные письма. Как было видно по штемпелям, все они отправлялись из Нижней Саксонии. Из этой корреспонденции Скорцени узнал детали предстоящего побега и был уверен в его успехе. 25 июля 1948 года его вызвала администрация лагеря, чтобы сообщить новую дату рассмотрения его дела денацификационным судом.
Тем временем из Гамбурга на юг уже мчалась автомашина с тремя немцами в штатском. Вот уже позади остался Вюрцбург. Но, странное дело, теперь на машине появился опознавательный знак американских оккупационных войск. Штатские же немцы вдруг превратились в чинов американской военной полиции. Вот и Дармштадт. Машина остановилась перед воротами лагеря для интернированных нацистов. Из нее вышли трое: внушительного вида капитан и два солдата в касках американской военной полиции. Капитан резким тоном потребовал от немецкой охраны выдать Скорцени для допроса. Часовой подчинился: ему даже в голову не пришло потребовать документы.
Так в июле 1948 года под «охраной» собственной «полиции» покинул дармштадтский лагерь человек со шрамами — Скорцени.
ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ НЕ НУЖНО ВИЗ
Шли недели, а Скорцени оставался недосягаемым для своих бессильных, или, лучше сказать, парализованных, преследователей. Западногерманская полиция спасовала перед гитлеровским главарем секретной службы.
И хотя власти земли Гессен, на территории которой находился дармштадтский лагерь, заявили, что отдали приказ об аресте Скорцени и дело будет рассматриваться в его отсутствие, все честные немцы были возмущены.
Через полтора года после побега Скорцени в полицей-президиум обратилась жительница Ганновера. Она заявила, что видела Скорцени. Бедно одетый, он позвонил в дверь ее квартиры и попросил милостыню. Полиция не приняла это заявление всерьез. Почему? «Полиция придерживалась того мнения, что Скорцени, если бы это действительно был он, не пришлось бы просить милостыню» — так комментировала этот эпизод западноберлинская газета «Курьер». И это предположение столь внезапно ослепшей полиции только что созданного западногерманского государства попало в самую точку.
Ведь об исчезновении Скорцени после побега позаботились его американские сообщники по секретной службе. На первых порах он укрылся в США, где служил американской разведке в качестве инструктора летного дела. Американское агентство Ассошиэйтед Пресс в сентябре 1948 года сообщало, что бывший гитлеровский агент по особым поручениям «находится в Соединенных Штатах, где занимается подготовкой летчиков».
На самом же деле Скорцени занимался совсем иным: в штате Джорджия он обучал американских коллег методам забрасывания и эвакуации агентов-парашютистов. Глава секретной службы США генерал-майор Донован приказал ему продемонстрировать метод, при помощи которого самолет может взять агента на борт без приземления. Разумеется, Скорцени охотно согласился помочь американской разведке. Ведь такие опыты были успешно завершены службой безопасности при его личном участии еще в 1943–1944 годах на экспериментальном аэродроме Айнринг. Чтобы поднять агента на борт самолета прямо с земли, без посадки, применялась трапециевидная конструкция из небольших штанг с канатом длиной в четыре метра. Низко пролетающий самолет захватывал ее специальным крюком. За этот старый трюк службы безопасности Скорцени отхватил чек в тысячу долларов, а затем возвратился в Европу.
Прежде всего Скорцени направился во Францию. По пути он остановился в Андорре — карликовом государстве в Пиренеях, находящемся под покровительством Франции и Испании. Там Скорцени встретился с неким Лавалем,[55] который числился у него в списке лиц, связанных с эсэсовской акцией по распространению фальшивых денег. В 1944 году этот агент службы безопасности сумел в освобожденной Франции обменять через испанские банки миллион фунтов фальшивых стерлингов на полноценную валюту, но к этому времени его контакты с Главным управлением имперской безопасности были уже нарушены. Поскольку в кругах службы безопасности Лаваль слыл человеком надежным, Скорцени был уверен, что скоро получит этот припрятанный миллион. Все складывалось для Скорцени как нельзя лучше: пост министра финансов в первом послевоенном правительстве Франции занял закадычный друг агента Лаваля — Леперк.
Разумеется, обо всем этом не мог знать фоторепортер из газеты «Се суар»: однажды он встретил в ночном кафе Парижа человека с лицом, иссеченным шрамами. Было установлено, что человек, случайно сфотографированный репортером «Се суар», не кто иной, как Скорцени.
Парижане были возмущены. Скорцени целый день не решался выйти из снятой им виллы, а затем под покровом ночи сбежал из столицы на Сене с новым паспортом.
15 февраля 1950 года парижан, спешивших на работу, оглушили возгласы мальчишек-газетчиков: «Скорцени, эсэсовский убийца, сбежал! «,[56] «Скорцени, шеф гитлеровских агентов, исчез из Сен-Жермен-ан-Лай! «[57]
Итак, Скорцени дал тягу. В каком направлении? И что предпринял для его поимки префект парижской полиции?
Имя Скорцени вдруг всплыло в западногерманской прессе. Теперь о нем писали не иначе как о «человеке, которому не нужно виз».
