Отто Кариус - «Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста
Однако фельдфебелей, которые спали в другой комнате, по соседству с нами, коробило, что командир всегда первым прыгал в подвал через дыру в полу, хотя такой спешки и не требовалось. Кроме того, в соответствии с воинской традицией командир должен думать о личной безопасности в последнюю очередь. Ротный связист, фельдфебель Шотрофф, в других случаях спокойный, надежный человек и образцовый солдат, сорвался, оскорбил фон Шиллера. Дошло и чуть ли не до рукоприкладства. Фельдфебель был взят под стражу как бунтовщик.
Фон Шиллер настаивал, чтобы я немедленно пошел с ним в военный трибунал. Нам в любом случае нужно было идти на совещание к командиру танкового полка дивизии «Великая Германия» полковнику графу Штрахвицу. По дороге я призвал фон Шиллера не портить жизнь такому надежному солдату, как Шотрофф.
В конце концов я добился того, что он заколебался. Наверное, сообразил, что в трибунале придется говорить вещи, которые будут неприятны ему самому. Как бы то ни было, к моему огромному облегчению, он повернулся ко мне и сказал:
— Ладно, Отто, я все это обдумал. Ради тебя лично накажу Шотроффа за безобразное поведение. Посажу под арест, а потом возьму с собой на боевые действия.
Я молчал; с моих плеч свалилось огромное бремя. Фельдфебель Шотрофф был подвергнут самому суровому наказанию, которое ему мог определить ротный командир: ему было запрещено отлучаться из расположения роты. Затем ему предстояло выполнять обязанности радиста в танке командира во время нескольких следующих боев. Последнее наказание было вдвойне фальшивым психологически. Назначение во фронтовые подразделения не могло быть карой, а только долгом каждого из нас. Оно требовалось от всех нас, как само собой разумеющееся. Следует заметить, что Шотрофф часто просил разрешить ему участвовать хотя бы в нескольких атаках. Однако ему всегда отказывали, потому что его трудно было кем-либо заменить. Наконец, фон Шиллеру никогда бы не разрешили взять его в свой танк, что вскоре и подтвердилось.
«Операция Штрахвица»
Полковник резерва Гиацинт граф Штрахвиц был таким человеком, которого, повстречав один раз, не забудешь никогда. Прекрасный организатор, он давал подчиненным возможность проявлять смекалку и считал это делом само собой разумеющимся. Нам очень повезло, что мы участвовали в нескольких операциях под его командованием. Они были прекрасным образцом успешных действий. Граф Штрахвиц получил Рыцарский крест 25 августа 1941 года еще как майор резерва и командир 1-го батальона 2-го танкового полка. 17 ноября 1942 года он был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. В качестве полковника и командира танкового полка дивизии «Великая Германия» 28 марта 1943 года он получил мечи к Рыцарскому кресту. Мы внесли свой вклад в операцию, о которой пойдет речь. За успешное ее проведение 15 марта 1944 года он был отмечен бриллиантами к Рыцарскому кресту.
Сплетники утверждали, что Штрахвиц был отстранен от командования танковым полком дивизии «Великая Германия» за слишком большие потери. У меня есть правомерные сомнения относительно этих утверждений. Граф Штрахвиц и его личный состав всегда использовались в горячих точках на фронте, где им приходилось выполнять чрезвычайно трудные операции. Тяжелых потерь не всегда можно было избежать в такого рода боях, но благодаря именно этим операциям удавалось спасти жизни многих солдат из других подразделений.
Граф Штрахвиц взял с собой из «Великой Германии» личный состав, а также несколько танков и бронетранспортеров. Наша рота играла лишь второстепенную роль в первой операции, призванной отрезать «восточный мешок» и уничтожить его. Атака проводилась в направлении с запада на восток вблизи «каблука ботинка».
Был образован фронт наступления, и «мешок» в конце концов был ликвидирован. Дорога, которой пришлось для этого воспользоваться, была недостаточно широка и тверда для наших «тигров». Так что им пришлось довольствоваться танками «T-IV», которые были на 30 тонн легче.
Их граф взял с собой. Он ехал в передовом танке и тем самым с самого начала завоевал наше доверие. В этой операции мы отвечали только за то, чтобы сдерживать натиск, которому вполне естественно подвергались другие районы «западного мешка» в результате атаки.
Вся операция шла при поддержке пикирующих бомбардировщиков «Штука», или, вернее сказать, предполагалось, что будет проходить при поддержке пикирующих бомбардировщиков. Однако они оказались неэффективными на поросшей густым лесом местности и даже представляли опасность для наших войск! Летчики были не в состоянии распознавать цели. «Юнкерсы-87» прибыли вовремя и храбро спикировали на предназначенные им цели. Одна из их бомб упала на единственную дорогу, по которой только и могли двигаться атакующие танки. Упади она минутой позднее, сам граф Штрахвиц стал бы жертвой этой бомбы. Он разразился ругательствами, и атаку пехоте пришлось проводить без поддержки бронетехники.
Следует отметить, что намеченные цели должны были быть достигнуты любой ценой до наступления темноты. В противном случае существовала опасность того, что русские вырвутся из мешка на юг или двинутся на наши собственные позиции, которые висели на волоске. Фактически, Штрахвиц достиг цели без танков и пикирующих бомбардировщиков.
На следующий день «мешок» был ликвидирован. Русские большей частью попали к нам в плен вместе со своей военной техникой. Лишь немногим из них удалось ночью убежать на юг, где русские готовили контрнаступление. Этот мощный откат привел к тому, что противник сосредоточил в «восточном мешке» еще больше солдат и военной техники, чем прежде. Он не предполагал, что мы доберемся до него совершенно иным способом.
У графа были свои причуды, но никто из-за этого не относился к нему хуже, потому что он уже завоевал наше уважение и признание. Например, он не разрешал, чтобы к нему обращались «господин полковник». Люди, которые знали его еще как майора, говорили, что он также не стеснялся дать понять высокопоставленному начальству, что он граф. Говорил, что титул графа значит больше, чем воинское звание.
На первом инструктаже он не оставил сомнений в том, как представляет себе операцию. Смелые планы нас удивили, но вскоре в них обнаружилось много здравого смысла.
— Ну, господа, вот как я все себе представляю, — сказал он несколько надменно. — Наша боевая группа проведет фронтальное наступление на так называемый «восточный мешок». От «детского дома» мы отправимся через равнину к железнодорожному переезду. Четыре «тигра» будут следовать в авангарде. После пересечения железнодорожной насыпи они повернут направо и ударят во фланг.
Следующие четыре «тигра», на каждом из которых будет сидеть пехота, как дьяволы, ринутся к развилке дороги, которая находится в 100 метрах к юго-востоку от железнодорожного переезда. Этой развилки нужно достичь как можно быстрее и охранять, обеспечивая проезд через нее. Таким образом, четыре танка «Т-IV» и бронетранспортеры смогут двигаться вперед и занять равнину, которая спускается к основанию «мешка». — Он указал на карту. — Вот так можно с этим справиться.
Ночью будет установлено кольцо окружения и будет удерживаться до тех пор, пока другой пехотный полк не образует линию фронта. Затем будет установлен контакт на запад и на восток.
Главное, на что я хочу обратить ваше внимание, это то, что вся операция должна проходить точно по плану. Это значит, что ни один танк не должен оставаться на дороге и мешать мне. Успех всего дела может оказаться под угрозой из-за задержек. И я не позволю, чтобы таковые возникали. Так что категорически требую, чтобы каждый обездвиженный танк был отбуксирован в болото всеми возможными способами и не задерживал другие машины.
Ответственность за успех операции ложится непосредственно на командира танка, какого бы он ни был звания. Вам все ясно?
— Так точно, господин граф!
Полковник скривил губы в саркастической усмешке — он знал, что мы позволяли себе некоторые замечания относительно обращения, которого он требовал. Ни одно из них не найдешь в учебнике хороших манер.
— Очень хорошо. Пока что все было довольно просто. Но теперь вопрос к экипажам «тигров». С каким батальоном вы хотели бы вместе воевать?
Мы посмотрели друг на друга, пораженные щедростью такого предложения, и сразу же выбрали пехотный батальон, с которым уже действовали вместе.
— Очень хорошо, вы его получите. — Полковник повернулся к своему адъютанту: — Позаботьтесь, чтобы эти пехотинцы были сняты с фронта на Нарве, где они сейчас находятся, и переброшены сюда. О применении огнеметов, инженерных частей, артиллерийских наблюдателей и всего прочего мы поговорим позднее.
Огневое превосходство на этом участке обеспечат штурмовики. Об этом уже достигнута договоренность с авиагруппой. У вас будет необходимая радиосвязь с пикирующими бомбардировщиками через предоставленный вам бронетранспортер связи. Что-нибудь еще? Ах да, конечно! Вы получите карты и аэрофотоснимки. Они сделаны специально для этой операции. Все важные для вас районы помечены цифрами. Благодаря этому не будет недопонимания и не возникнет ненужных вопросов. Более того, вы сможете быстро и точно сообщить о своем местонахождении.
