Александр Тамоников - Истребитель майданов
– Ладно, идем.
Бандиты вышли на дорогу.
– Твою мать!.. И где этот бомж?
– Может, не успел подойти? Руслан просто так не стал бы посылать.
– Я уже слышал это. И позвать нельзя. Что делать будем?
– А вон в канаве не человек лежит?
– Где?
– Справа от тачки.
– Не вижу.
– Ближе подойди.
Самохин зашел за машину, сосредоточенно вглядываясь в темноту, выпрямился.
– Нет там никого… – Он осекся, увидев холодные, безжалостные глаза подельника.
– Ты чего, Коган?
Тот ударил Самохина ножом в живот и печень.
– Ничего, как говорится, личного, Самоха. Я всего лишь выполняю приказ.
– Сволочь! – Самохин упал на груду мусора. – Ну ты и…
– Сука, хочешь сказать?
Самохин захрипел, повернулся набок, закрывая руками раны.
Коган нагнулся над ним и резанул тесаком по горлу. Из безобразной раны толчками хлынула черная кровь.
– Вот и все, Самоха. Да будет тебе земля пухом. – Он протер нож о штанину покойника и забросил его как можно дальше.
Потом Коган перевернул бывшего подельника, достал из кармана рубахи пакет, сложенный пополам, сунул себе в брюки.
– Тебе они теперь ни к чему. – Он осмотрелся, никого не заметил и пошел к «Тойоте».
Коганов вернулся на базу в полночь, подошел к скамейке, где до сих пор сидел главарь банды.
– Все, Руслан, нет больше Самохи. Если его труп кто-то и найдет, то только утром.
– Не найдут. Впрочем, это уже неважно. Проблем с ним не возникло?
– Нет. Он и не понял, что бомж – элементарная подстава.
– Тем лучше. Сразу умер?
– Почти. Напоследок сволочью меня обозвал. Руслан, я забрал деньги, долю Самохи. Вернуть?
Таев махнул рукой.
– Оставь себе.
– Спасибо.
– Тебе домой ехать поздно, останешься здесь. Ступай в контору, там места хватает. Подъем в пять тридцать.
– Понял. Руки только помою.
– Можешь в душе ополоснуться.
– Сейчас уже не жарко. Или на смерть надо идти чистым и во всем новом?
Таев посмотрел на Коганова:
– О какой смерти ты говоришь, Витя? Мы сделаем дело и все выживем.
– Сомневаюсь.
– Можешь отказаться.
– Чтобы не дожить до утра? Нет уж, Руслан, раз подписался, надо идти до конца.
– Это правильно. Отдыхай. День завтра предстоит тяжелый. И не только день. Давай!
Коганов ушел в здание.
К Таеву вышел Габаров.
– Ты чего не ложишься, Руслан?
– Думаю.
– О чем? О завтрашней акции?
– О том, не кинут ли нас в самый последний момент.
– А смысл? Мы же можем Бородинского слить, а от него связи тянутся на самый верх, в Москву, если не дальше.
– Бородинский не пойдет в здание, да и на митинг. Он будет с безопасного места следить за происходящим. Если дадим сбой на каком-нибудь этапе, то уважаемый Владимир Константинович возьмет с собой чемоданы, наверняка уже упакованные, да махнет прямо в столицу вместе со своей Лерой. Оттуда за границу. Мы не успеем слить его, как он будет под другим именем загорать где-нибудь на Мальдивах.
– Это вряд ли, – произнес Габаров. – Кто такой для настоящих боссов Бородинский? Почему они должны предоставлять ему право самому распоряжаться своей судьбой? Бывший депутат, такой же мэр. Его, как и нас, держат, пока нужен. Если мы спалимся, то и Бородинскому уйти не дадут. В Москве не идиоты сидят. Здесь, в городе, уже наверняка есть люди, которые держат нашего бывшего мэра на прицеле.
Таев пожал плечами:
– Может, и так.
– Да не «может», Руслан, а точно. Такая акция планируется на самом верху.
– А нам, как мыслишь, дадут свалить за бугор, если все отработаем по плану?
– Вот об этом, Руслан, я и хотел с тобой еще раньше поговорить, да все некогда было.
– Сейчас времени достаточно.
– Считаю, что рассчитывать на московских боссов особо не стоит.
– И что ты предлагаешь?
– Мы должны в концовке кончить губернатора, так?
– Ну?..
– Кончить, когда будем вне досягаемости спецов ФСБ. Но те вряд ли упустят нас. Да, нам дадут оторваться, но будут держать под контролем. Это они умеют. Поэтому валить губернатора для нас нет никакого резона. Потащим его с собой за кордон. Он в дружеских отношениях с премьером, тот не позволит, чтобы Кошелев пострадал, и отдаст приказ открыть для нас границу. Но вылететь или выехать с ним за бугор мы должны после того, как получим бабки за работу.
– А если они не придут на счет?
– Сдадимся вместе с губернатором.
– Подумал, что сказал? Нет, поначалу ты неплохой план предложил, а вот в финале все испортил. Не сдаваться будем, а требовать выкуп за губернатора. Освободим его, как только окажемся там, где влияние России минимальное.
– Где именно? К арабам нельзя, к талибам тоже. Обдерут как липку, да еще и прирежут перед камерами вместе с губернатором.
– Зачем нам арабы, талибы, Дамир? Да, они наши братья по вере, но лучше стороной обходить таких родственников. А вот Украина сейчас самое то. Нынешняя власть в Киеве нас Москве не отдаст. А с Украины мы можем свалить куда угодно. В Одессе у меня есть друг еще с Кавказа, заправляет местным радикальным движением. Он и с документами поможет, и с переправкой денег на Запад. Может, какое-то время порезвимся в Украине? – Таев заметно повеселел.
Вариант с Украиной вселял в него уверенность.
Габаров тоже улыбнулся:
– Почему не порезвиться, Руслан? Можно заодно и следы до конца замести. Там затеряться сегодня легко. Особенно на Донбассе.
– Значит, так и поступим, да?
– А другого выхода, Руслан, нет. Мы живем по законам стаи, а в ней слабых убивают. И старых, отслуживавших свое, тоже.
– Хоп! Договорились. Машина в порядке?
– В полном. Я залил в бак еще две канистры, проверил зажигание. Движок заводится с пол-оборота. Вместо переднего бампера швеллер, для того чтобы выбить ворота.
– Ну и отлично. Пойдем спать.
– Да, пора.
Главарь банды и его заместитель прошли в отдельную комнату, войти в которую можно было только из кабинета.
Над городом нависла тревожная тишина. Где-то вдали слышались катающиеся эхом раскаты грома. На горизонте сверкнули отблески зарниц, но небо по-прежнему было чистым и звездным. Воздух остыл, но запаха озона не чувствовалось, значит, дождя ждать не приходилось, по крайней мере в ближайшие часы.
Бородинский тоже позвонил Градоверову, как только получил доклад Таева. Руководитель радикальной партии выслушал бывшего мэра, хотя ему хорошо было известно, как проходила эта акция. Градоверов успел посмотреть сайт в Интернете, где демонстрировалась бойня, устроенная в областном центре.
– Таким образом, Аркадий Максимович, первую акцию мы провели успешно.
– Что сказать, Владимир Константинович? Молодцы.
– Вы смотрели материалы, выложенные в Интернете?
– Нет, – солгал Градоверов. – А что, уже есть на что посмотреть?
– Отличная картинка. Я бы советовал взглянуть. Завтра она пойдет по всем телеканалам.
– Вот завтра и посмотрю. Когда покажут, что группа неизвестных лиц, возмущенных действиями местной власти, захватила Дом правительства. Взгляну и на то, сколько народу в итоге поднимется в Губинске.
– Все пойдет по плану.
– Очень на это надеюсь, Владимир Константинович. Да, ты сам-то завтра на демонстрацию собираешься?
– Нет, я буду наблюдать за происходящим из офиса, – ответил Бородинский.
– А вот это неправильно. Ты должен быть среди демонстрантов, более того, возглавить их, руководить толпой, требовать объяснений от губернатора. Именно ваше движение «Наш порядок» должно быть инициатором выступления против вседозволенности власти, пренебрежения интересами рядовых членов общества, произвола правоохранительных органов. В то же время ты должен жестко осудить действия экстремистов, которые, используя мирную демонстрацию, пойдут на радикальные меры. В дальнейшем, когда Кремль вынужден будет отправить в отставку губернатора, освобожденного из рук террористов, ты выдвинешь на этот пост свою кандидатуру. Так что твое активное участие в массовых мероприятиях просто необходимо. А мы поддержим тебя. Всем, что в наших силах. Возможности же наши практически безграничны. Ты понял меня, Владимир Константинович?
– Понял, – упавшим голосом ответил Бородинский.
– Ты боишься или мне показалось?
– Вам показалось, Аркадий Максимович.
– Ничего не бойся. Вспомни слова из песни: «Только смелым покоряются моря». До свидания, Владимир Константинович.
– До свидания, – ответил Бородинский, выключил телефон, бросил его на стол.
– Черт бы тебя побрал, Градоверов! Легко сказать, возглавь народное выступление. Вот взял бы и занялся этим сам. Ан нет, нашел козла отпущения.
В гостиную вошла Плахина в кружевном пеньюаре.
– Ты, что, Володя, сам с собой разговариваешь?
– Заговоришь тут!..
– Что случилось, дорогой? – Валерия присела, обнажив стройные ноги.
– Налей мне коньяку, Лера, – попросил Бородинский.
