Kniga-Online.club
» » » » Морис Симашко - Гу-га

Морис Симашко - Гу-га

Читать бесплатно Морис Симашко - Гу-га. Жанр: О войне издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Это песня с Молдаванки, и Даньковец поет ее, неспешно выговаривая слова, как где-нибудь за столом, выставленным под акацию на узкий, мощенный булыжником двор. Ее пели всегда без женщин, пьяно перемигиваясь, матросы с «дубков» и старые уже биндюжники с воловьими глазами. Пели с лихой и какой-то добродушной ухмылкой. Тут, ночью, на этом болоте, песня действует неожиданно. Чувствую, как внутри меня отпускает что-то, тянувшее душу. Все на свете делается проще, яснее, и жизнь моя не имеет большой ценности, Радостная, злая кровь медленно приливает к голове.

В восемь часов ве-ечера был свершен налет.

Поет Даньковец, и мы начинаем мерно, глухо, в сто двадцать голосов:

Гу-га, гy-га, гу-га, гу-га.

Немцы молчат. Только одинокая очередь срывается у них и тут же кончается. Взволнованные голоса доносятся до нас, то ли команды, то ли еще что-то.

Шум у немцев усиливается — он слышится теперь здесь, на болоте, и где-то в глубине у них, на косогоре. А мы, приподнявшись на локтях, в полный голос говорим в их сторону: гу-га, гу-га, гу-га, гу-га.

Чиркает одна, вторая ракета, но падают как-то беспорядочно, в стороне от нас. Их мертвый огонь только мешает увидеть что-то в серой мгле рассвета.

Лаца-дрица, бабушка здорова.Да гу-га, гу-га, гу-га, гу-га.

Все не стреляют немцы, и мы знаем, что руки у них дрожат.

Лаца-дрица, бабушка живет…

Теперь и там, в глубине немецких позиций, куда заползли наши, слышится медленное, неотвратимое:

Гу-га, гу-га…

Кажется, узнаю голос Никитина. И за потонувшим орудием отзываются хриплые голоса, как будто болото выдыхает их. Видно уже, как приподнимаются, перебегают немцы от этих голосов в одну, потом в другую сторону. Слышны одиночные выстрелы. А мы все лежим.

Гу-га, гу-га, гу-га, гу-га.

Теперь мы встаем, все сразу, сбрасываем шинели с плеч. Впереди Даньковец, а мы за ним плотной массой, стараясь не ступать в сторону. Иванов идет сразу за мной, несет на плече пулемет. Торф мягко поддается под сапогами. Мы не бежим даже, мы идем и уже без песни, в такт шагу кричим:

Гу-га, гу-га, гу-га, гу-га…

Гремят где-то рядом взрывы. Кто-то из наших сунулся в мины. И тут немцы начинают стрелять, только непонятно куда. Мы уже здесь, среди них, и вижу, как целая толпа немцев, человек десять, бежит куда-то мимо нас, перескакивая через свои окопы. Иванов втыкает сошки пулемета в торфяной бугор, ложится и начинает бить в упор. Немцы остановились, словно наткнулись на стену. Я почему-то не ложусь и стреляю с руки.

— Гу-га, гу-га! — кричу я.

Рядом тоже кричат и стреляют куда-то вниз, в ходы сообщения и в стороны очередями из автоматов. Потом мы идем вперед, спотыкаясь, падая и выбираясь из воронок. Где-то тут, около нас гулко стучит немецкий пулемет, но пули к нам не летят.

— Гранаты! — кричит чей-то голос.

Я бросаю гранату под штабель торфа, кто-то бросает еще одну. Они рвутся, выбрасывая рыжее пламя. Но пулемет стучит безостановочно. Иду туда напрямик, вижу окоп, но не прыгаю вниз, подхожу сверху.

От удивления я даже опускаю карабин. Укрытое бревнами и землей пулеметное гнездо аккуратно присыпано торфом. И деревянная скамеечка там есть. На ней сидит немец с какими-то вытаращенными глазами и весь содрогается вместе с пулеметом. Поворачиваю голову и смотрю, куда же он стреляет. Вижу, что наступил уже день. Изрытое воронками торфяное поле с развалинами на краю кажется мне знакомым. Ну да, это же наши позиции. Только зачем он туда стреляет? Там ведь никого теперь нет…

Неожиданно вижу другого немца, с белым лицом и без каски. У него в руке пулеметная лента, и он смотрит на меня, не мигая. Сажу в него из карабина, а он все стоит, лишь светлые волосы чуть шевелятся от ветра. Только теперь соображаю, что карабин не заряжен. У меня полные карманы обойм, но я лезу рукой за пояс, достаю гранату. Делаю шаг назад, потом второй, нащупываю выступ.

— Гу-га, — говорю, бросаю гранату и падаю зачем-то не вперед, а на спину. Ноги мои подбрасывает, и сразу становится им тепло.

Встаю и смотрю туда. Еще сыпется торф, и появляется тот же немец с белым лицом. У него в отведенной руке автомат. Он оглядывается на меня и уходит по окопу сначала медленно, потом все быстрее. Я иду за ним. Немец еще раз оглядывается и уже бежит. Я тоже бегу, мне поверху неудобно, ноги скользят, проваливаются в ямы. Какие-то люди мешают мне, перебегают дорогу. Сталкиваюсь с одним из них, вижу, что это другой немец в каске. Этот мне не нужен. Отталкиваю его и бегу дальше, не выпуская из виду того, с белым лицом. Он вылезает из окопа, останавливается и тянет, дергает из-под локтя свой автомат. Я стою напротив и не обращаю на это внимания. Лицо у него вовсе расплылось, и нос, рот — все слилось в какой-то неясный белый круг. Глаз я не вижу, только мокрые волосы по краям этого круга.

— Ты б… худая, — говорю. — Бежишь!

И бью не прикладом, а дулом вперед, в середину круга. Все заливается красным у него, а я бью коротким стальным стволом еще и еще раз сверху. Когда убиваю его, вдруг начинаю все видеть и слышать. Холодный дождь идет из низких туч. Гимнастерка у меня совсем мокрая. Немцы бегут по всему болоту, непонятно, в какую сторону, и мы бежим вместе с ними, сталкиваясь, стреляя, но не отставая друг от друга. Стреляют из окопов, из воронок, но, кто и куда, непонятно. Почему-то кажется, что все вместе это движется по кругу, возвращаясь к какому-то месту и снова отдаляясь от него. Лишь Иванов лежит с пулеметом на том же бугре и время от времени дает короткие очереди…

— Полундра, Боря!

Оборачиваюсь и вижу автомат, медленно направляемый в мою сторону. Он в трех шагах. Знаю, что ничего уже не успею сделать, и поэтому только смотрю. И, когда ствол подходит к моему животу, слышу очередь. Автомат взлетает вверх, и вижу тогда немца. Он валится, все пытаясь еще подхватить свой «шмайссер», а Даньковец дает еще одну короткую очередь. Почему-то мне казалось, что все происходило медленно.

Даньковец еще что-то кричит мне, но я не слышу. Обтираю свой карабин, старательно, с разных сторон прижимая дулом к торфу, заряжаю его. Теперь я вместе с Кудрявцевым и Глущаком бегу к перевернутой вагонетке, где усилилась стрельба. Узкие ржавые рельсы лежат сорванные, изломанные, торчком уходя в болото. По ним, как видно, возили торф. И вдруг Глущак как-то странно ахает и, не выпуская автомата, начинает медленно становиться на колени. Хочу поддержать его, но он валится головой вперед. Шея его неестественно поворачивается, и я вижу открытые, спокойные глаза. Смотрю недоуменно, Еще несколько наших пробегают мимо меня. Я оставляю Глущака, бегу с ними, стреляя в серо-зеленые спины…

Опять мы перебегаем рельсы, но уже в обратную сторону. Все думаю, где же Даньковец. Слышу хлесткие тупые удары, торф у самых ног будто ножом вспарывается рваными полосами. Мы приседаем, ложимся на землю. Это те, в суконных гимнастерках лупят с горы, гады, из крупнокалиберного, помогают нам…

Снова я возле Иванова, все ищу кого-то глазами и вижу вдруг капитана Правоторова. Тот стоит без оружия на краю окопа и смотрит вверх, на косогор.

— Все к дотам! — резко бросает он, ни к кому не обращаясь.

— Все к дотам!

Это пронзительно кричит Саралидзе.

— Все к дотам! — кричу я, срывая голос.

«К дотам… к дотам!» — кричат в поле. Иванов встает, берет пулемет на плечо. С ним Шурка Бочков, Сирота, кто-то еще. Мы скорым шагом идем к косогору, стараясь разглядеть что-нибудь там сквозь пелену дождя. Немцы толпой бегут вверх. Они выскакивают из-за штабелей торфа, из ходов сообщения, из каких-то вовсе неизвестных нам укрытий. Их много, куда больше, чем нам казалось, и мы бежим вместе с ними.

Ровное поле кончается, рядом с немцами, обгоняя их, лезем вверх к мокрым, с перебитыми ветками кустам. Тут только видим мы темный гладкий бетон. Он выступает из земли метра на полтора, тянется метров пятнадцать по косогору и на краю поворачивает под тупым углом в сторону. Ровные продольные щели видны в бетоне, а сверху, на крыше продолжает расти все тот же кустарник и небольшие деревца с желтыми листьями. Значит, давно уже стоит этот дот…

Бегущие немцы устремляются в обход по узкой тропе, что идет вокруг дота, другие просто лезут, цепляясь за кусты. Они рядом и впереди. И за нами тоже немцы. Когда остается до вершины шагов тридцать, кто-то у нас говорит: гу-га. И мы опять кричим, обреченно и страшно:

— Гу-га, гу-га, гу-га, гу-га.

Немцы шарахаются от нас, теснятся, отталкивая друг друга. Наверху они разбегаются по лесу, но большая часть сгрудилась позади дота, лезет в узкий, загороженный щитами ход. Туда их, как видно, не пускают. Гу-га — кричим мы и через их головы бросаем внутрь, в темноту гранаты. Я тоже бросаю свою последнюю гранату, и прямо по немцам, по спинам и головам лезем мы в дот. Там все еще что-то рвется, и пламя с дымом выбивается наверх. Из пламени показывается человек, почему-то в нижней рубашке, с красным ободранным лицом. Он смотрит на нас и тонко, непонятно кричит, отступая назад, заслоняясь руками.

Перейти на страницу:

Морис Симашко читать все книги автора по порядку

Морис Симашко - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Гу-га отзывы

Отзывы читателей о книге Гу-га, автор: Морис Симашко. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*