Александр Карпов - В небе Украины
Фронтовая жизнь шла своим чередом. Полк изо дня в день вылетал на боевые задания. Летчики штурмовали вражеские аэродромы, бомбили укрепленные районы, поддерживали наземные войска в наступлении.
Пока самолет не был введен в строй, Головков ходил в наряд, выполнял различные поручения, а подчас и просто слонялся без дела. Но чем бы он ни занимался, всюду ловил на себе изучающий взгляд Хитали. Казалось, тот внимательно наблюдал за ним.
Бури перебушевали, сплыли бессонные ночи. Больше не было ни сил, ни терпения в душе у Георгия. И Головков пошел к командиру полка.
Когда он вышел от командира, ненастный день уже не казался таким неприветливым и хмурым. Георгий улыбался, не замечая, что по его щекам стекает пот.
Солнце палит нещадно, по-летнему. Над прогретой землей дрожит зыбкое марево. Взлетает «ил» — его горбатый нос вместе с фонарем кабины, кажется, оторвался от фюзеляжа и несется сам по себе. А киль и колеса, как бы размытые струящимся воздухом, бегут по выбитой полосе сами по себе.
— Интересное явление, а, Головков? — кивает ему Хитали, почему-то вдруг оказавшийся рядом. — Говорят, ты завтра тоже летишь? — спрашивает он Георгия и улыбается доброй ободряющей улыбкой.
XXIОни расстались месяц тому назад и вот вновь встретились — подполковник Выдрыч и старший лейтенант Хиталишвили. Два сталинградца, два коммуниста, два отважных летчика: бывший комиссар полка — ныне инспектор Военно-Воздушных Сил и командир эскадрильи.
— Как воюется? — спросил подполковник Выдрыч, крепко пожимая руку летчика.
За эти несколько недель он мало в чем изменился. Все та же налитая упругой силой фигура, все тот же живой блеск светлых глаз на смуглом, обветренном лице. Выдрыч спрашивал о фронтовых друзьях, интересовался новостями в тактике вражеских истребителей.
Вечером на аэродром собрались летчики всех трех полков. Разговор шел о наболевшем, о том, что часто «мессершмитты» встречают нас до подхода к цели и разрушают боевой порядок. Наши истребители, как правило, опаздывают с помощью. В результате начались потери.
— Наши штурмовики могут противостоять вражеским истребителям! — решительно заявил подполковник Выдрыч и предложил на другой день устроить состязание двух самолетов. Все знали, что Выдрыч слов на ветер не бросает, и с нетерпением ждали завтрашнего дня. На следующий день собрали весь летный состав дивизии. Каждый из нас понимал, что самооборона двухместного штурмовика — вопрос не новый, но практически мы еще не видели воздушного «боя» штурмовика с истребителем, поэтому предстоящий поединок вызывал небывалый интерес.
В воздух поднялись два самолета: штурмовик Ил-2 и истребитель Як-3. На «иле» находился подполковник Выдрыч, на истребителе один из опытных летчиков.
Мы видели, как умело строил маневр Выдрыч, как уверенно пилотировал он самолетом. Истребитель никак не мог зайти в хвост штурмовику, а если и заходил, то тотчас попадал под губительный пулеметный огонь воздушного стрелка.
Самолет инспектора в глубоком вираже. Кажется, вот-вот штурмовик сорвется в штопор, но летчик вовремя добавляет двигателю обороты. 99 Машина, словно волчок, кружится вокруг своей оси, все ближе и ближе подбирается к истребителю.
Затаив дыхание, летчики следили за этим увлекательным поединком. Кто же окажется победителем? Заложив максимальный крен, — а выполнил это Выдрыч уверенно и четко, — летчик на секунду выровнял самолет и произвел «очередь» по истребителю. Теперь оставалось ждать, что покажет фотокинопулемет. Но что бы он ни показал, одно ясно — воздушный бой выигран штурмовиком.
Выдрыч торопливо убрал газ, повел свой самолет на посадку. Едва машина зарулила на стоянку, подполковник с легкостью юноши выскочил из кабины «ильюшина» и, сунув пилотский шлемофон подмышку, ускоренным шагом пошел к нам навстречу.
— Ну, что скажете? — с интересом спросил он. — Представляете, что значит не запоздать с маневром? — И Выдрыч начал объяснять, как поступать в тот или иной момент.
Хитали не отходит от своего бывшего комиссара, ловя каждое его слово. Как только Выдрыч кончил говорить, комэск обратился к нему:
— Это вы показали одиночный бой. А как группе защищаться от «мессеров»?
— «Круг», «круг» надо отрабатывать! — решительно проговорил Выдрыч. — Что-то подобное мы уже делали под Сталинградом. Вспомните! Да, кстати, — неожиданно меняя тему разговора, спросил подполковник, — как Головков?
— Был у нас с ним мужской разговор, — неохотно произнес Хитали. — Ну, теперь летает, как орел.
Наступила небольшая пауза. По-видимому, Выдрыч еще о чем-то хотел спросить, но времени было в обрез, он должен был лететь в соседнюю дивизию. Садясь в самолет, он на ходу бросил:
— Помните, «Ильюшин» способен способен драться с «мессерами»!
Теперь всем было ясно, что курс, взятый на освоение новых боевых порядков и наступательной тактики в воздушном бою, правильный, и все сомнения скептиков отметались сами собой.
— Понимаешь, — говорил Хитали, когда мы возвращались в общежитие, — я давно думаю над этим маневром. Для этого нужна отличная техника пилотирования и, конечно же, великолепная слетанность экипажей. Вот проснусь ночью… и думаю… Кажется, уже что-то придумал. Даже самому понравилось.
— Так что же? — спросил я.
Хитали резко повернул ко мне голову и, схватив за руку, почти шепотом проговорил:
— Вот полетим завтра на задание, тогда узнаешь.
* * *Сигнал тревоги прозвучал незадолго до рассвета. Через несколько минут мы с Хитали были на командном пункте. С первых слов командира полка, который ставил задачу, сразу стало понятно, что воздушная обстановка сегодня очень сложная.
Вот и команда на выруливание. Мой самолет немного попрыгал по выбоинам, которые не успели заровнять на аэродроме, и остановился правее пары Хитали.
Не сбавляя обороты и не установив машину против ветра, Хитали начал взлет. Спешу и я. Избегая традиционного круга над своим аэродромом, делаю небольшой доворот и пристраиваюсь к впереди идущей паре Хитали.
Летим без прикрытия. Комполка предупредил: над целью барражируют «яки». Удар должны нанести по восточной окраине Крымской. Летим, соблюдая радиомолчание. В кабине жарко. Одно спасение — открыть обе боковые форточки и создать небольшой сквозняк. Чувствуется, что воздух основательно прогрет, и на высоте восьмисот метров градусов двадцать пять, не меньше. Да и мотор обдает жаром. Лучи солнца бьют в переднее стекло кабины. От них не спрячешься.
Внизу марево, синей дымкой покрыта Кубанская низменность. По-весеннему красиво вокруг. Тишина и покой. Земля вроде бы мирно дремлет, не подозревая, что уготовила ей война. И зеленые квадраты виноградников, и круглые блюдца озер, окруженные густым камышом, и серенькие, чуть заметные дороги отсюда с восьмисотметровой высоты, кажутся нарисованными, на редкость причудливыми и живописными.
Вот и Крымская. На окраине станицы зловеще мелькает яркая горстка огней. Это зенитная батарея, с которой предстоит поединок.
Первая пара «илов» в пике. Чуть отдав ручку управления от себя, сразу почувствовал, что отрываюсь от сидения и на секунду зависаю на привязных ремнях. Ловлю в перекрестке прицела обнаруженную зенитную батарею и нажимаю кнопку «эрэсов». Четыре 82-мм снаряда один за другим понеслись к земле. Они еще не достигли цели, как я открываю огонь из пушек и пулеметов.
— «Мессеры!» — предупредил Хитали.
Становимся в круг. Две пары «мессеров» заходят со стороны солнца. Это их излюбленный маневр. Видно, никто из фашистских асов не сомневался в успехе, поскольку наших истребителей не оказалось в районе цели.
Один из «мессершмиттов» уже совсем близко. Нырнув сквозь наш боевой порядок, он оказался внизу и исчез из поля зрения. Остальные истребители держатся на расстоянии, видно, выжидают удобного момента.
Мой воздушный стрелок Иван Абрамов передал, что «мессер» подбирается к самолету Амбарнова. Вражеский пилот, по-видимому, знал слабое место «ильюшина» и строил свою атаку снизу, под ракурсом одна четверть. Воздушный стрелок Амбарнова Иван Жога не видит «мессеров», да и не может их увидеть.
Вижу, как Хитали вводит самолет в глубокий вираж. Он пытается замкнуть круг и одновременно не дать вражескому истребителю зайти в хвост «ильюшину» Амбарнова.
Теперь каждый из нас следит за хвостом самолета товарища. Все шесть «илов» замкнули круг. «Мессер» продолжает приближаться, подбираясь к «илу» вплотную. Но вот Хитали вывел из крена самолет и, не разрывая оборонительного круга, прижал на какую-то долю секунды нос машины вниз, дав длинную очередь из пушек и пулеметов. «Мессер» загорелся. Оставляя после себя черный шлейф дыма, он стремительно посыпался к земле.
