Георгий Савицкий - «Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Стремительная крылатая тень падает прямо из зенита на серо-зеленую тушу с черными крестами в белой окантовке на широких крыльях. Стрелок-радист «Хейнкеля-111» судорожно ведет стволом, задрав его почти вертикально вверх, насколько это позволяла турельная установка.
Но русский истребитель, даже такой перетяжеленный, как ЛаГГ-3, все же маневреннее неуклюжего и массивного бомбардировщика.
Хлесткий удар тугой огненной плети обрывает попытки верхнего турельного стрелка создать заградительный огонь. Вместе с жизнью самого стрелка. Остекление верхней турели иззубрено, расколото и заляпано кровью.
Новая очередь краснозвездного истребителя не заставляет себя долго ждать.
Снаряды и пули распарывают правую плоскость «Хейнкеля», поджигают двигатель. Он неуклюже отваливает в сторону, беспорядочно сбрасывая бомбы в степь. Немцы пытаются уйти, но еще одна очередь разносит вдребезги хвостовое оперение бомбардировщика. Он валится на крыло, беспорядочно падает и пропахивает огромную огненную борозду в лесу.
Всего три русских истребителя пронеслись над строем из тридцати бомбардировщиков! И три тяжеловесных двухмоторных «Хейнкеля» разом устремились в свое последнее пике.
* * *Но вот огонь трех русских истребителей стал вроде бы менее интенсивным — огненный шквал прошел. Видимо, у «лаггов» заканчивался боекомплект. Теперь они стреляли все реже и только лишь с очень малой дистанции. За что один из русских истребителей и поплатился.
Трассирующая очередь кормового стрелка «Хейнкеля-111» пересекла его траекторию движения. ЛаГГ-3 отвалил в сторону и пошел со снижением — белый шлейф перегретого пара из водорадиатора.
Истребители с V-образным рядным двигателем водяного охлаждения были очень чувствительны к боевым повреждениям. Таковыми являлись и Як-1, и МиГ-3, и ЛаГГ-3, так же как и «Мессершмитт-109». Достаточно было одной-единственной пуле попасть в мотор — и все: alles Kaput!
Герман Вольф оскалился: одним русским меньше. Сам он вместе со своей восьмеркой все же «стряхнул» с себя русские «яки». Воздушный бой с ними был жестоким и изнуряющим, хотя и длился считаные минуты. Два краснозвездных истребителя превратились в огненные кометы, но один из немецких летчиков отправился в Вальхаллу, а второй успел выпрыгнуть с парашютом из горящего «Эмиля» — «Мессершмитта» Bf-109E.
Два остальных «яка» продолжили бой на виражах с четверкой «Мессершмиттов-109Ф». А остальные три Bf-109F и один Bf-109E поспешили наконец-то на выручку бомбардировщикам. Но не успели…
Красные пилоты Сталина снова поразили опытного «воздушного волка» Германа Вольфа. Даже израсходовав весь боезапас, два русских истребителя продолжали рваться в бой!
Гауптман Вольф не поверил своим глазам! Один из «лаггов» нагнал немецкий бомбардировщик и ударил его лопастями воздушного винта по хвостовому оперению! Киль и стабилизаторы разлетелись, изрубленные пропеллером «яка» вдребезги! «Хейнкель-111», потеряв управление, свалился в штопор. Возле него цепочкой раскрылись парашюты экипажа.
А сам истребитель Лавочкина, Гудкова и Горбунова отвалил в сторону без всяких видимых повреждений.
Второй краснозвездный самолет, сблизившись и уравняв скорости, внезапно ударил своим крылом по плоскости другого бомбардировщика! Удар был настолько силен, что у «Хейнкеля-111» оторвалось крыло! Но и сам сильно поврежденный «лагг» закувыркался вниз.
Но и это еще было не все!
Первый ЛаГГ-3, который отсек хвост «Хейнкелю-111», развернулся и на полной скорости стал приближаться к другому немецкому бомбардировщику. Немецкий бортстрелок всадил длинную очередь прямо в упор по краснозвездному самолету. Нос краснозвездного истребителя окутался пламенем, из-под капота выбило струю дыма, но курс свой «сталинский сокол» не изменил! Взрыв, разметавший по небу пылающие обломки двух самолетов, был страшен!
Таким же страшным было и потрясение матерых «воздушных волков» Люфтваффе. Как можно сражаться с противником, который ставит победу выше собственной жизни?! Прославленные победами, и, кстати, весьма заслуженными, эксперты Люфтваффе поняли, что сбить «сталинских соколов» они могут, но победить — никогда!!!
Все же советские летчики выиграли в этом поединке нервов и единоборстве воли.
Тяжеловесные «Хейнкели-111» метались по небу, сбрасывая бомбовый груз куда попало. Бесполезные взрывы теперь просто сотрясали землю, а не убивали осколками и ударными волнами советскую пехоту или мирных жителей.
При этом сработал мрачный закон возмездия: многие выбросившиеся на парашютах немецкие летчики спускались в грохочущий ад. Избежав гибели в горящих бомбардировщиках, они находили ее среди разрывов собственных же бомб. Осколки рвали в клочья парашюты и разрывали тела немецких пилотов, которые, как им казалось, уже обрели надежду на спасение.
* * *Гитлеровские летчики относились к войне как к своеобразному, очень рискованному «спорту». И стремились прежде всего увеличить «счет». А вот русские жили навязанной им войной и умирали ради Победы, той, которая — одна на всех! И цена у нее — соответствующая. Там, где немец хладнокровно и в общем-то вполне логично прикинет и отвернет свой современный «Мессершмитт-109», русский бросится в атаку на своем престарелом «ишачке» или не особо маневренном на средних и малых высотах МиГ-3. Потому что самопожертвование возможно, только когда защищаешь свой дом, семью, боевых товарищей и честь знамени полка. Это не пафос, а суровая обыденность войны: между спокойным и рассудительным бесславием и простым, осознанным или не до конца выбором Бессмертия.
Глава 6
«Мы здесь — надолго!»
— Знаешь, Герман, а ведь мы уже несем значительные потери, — задумчиво сказал Дитрих фон Зальц, залпом глотнув водки и зажевав куском ржаного хлеба с салом. — Эти русские дерутся словно дьяволы под командованием своих красных большевистских комиссаров! Я поседел, потому что за эти два месяца боев потерял половину своей эскадрильи пикирующих бомбардировщиков! Русские контратакуют и наносят нам сокрушительные удары — один за одним!.. Читал «Фельдцайтунг»?[43]
— Да, читал.
— Мы уже два месяца топчемся под Киевом — упорная оборона русскими этой ключевой точки уже сорвала планы общего наступления Вермахта. Теперь мы не успеваем до холодов подойти к Москве.
Герман Вольф только пожал плечами. У него и самого были подобные невеселые мысли на этот счет. Но он все же предпочитал помалкивать. Гестапо повсюду имело длинные уши.
— Не знаю, Дитрих, не знаю. Я солдат и выполняю приказ. Хотя ты прав: русские не только не ослабили натиск, но даже, наоборот, атакуют при каждой возможности. Если бы у них было больше современных самолетов, даже и не знаю, как бы все повернулось.
— Verdammt![44] У нас из-за перебоев с поставками авиабомб позавчера боевой вылет сорвался, — мрачно проинформировал Дитрих фон Зальц. — Как сообщили штабу из гестапо, партизаны пустили эшелон с боеприпасами под откос. Говорят, взрыв был такой страшный, что повалило и подожгло лес на несколько километров вокруг! И ты прав, Герман: русские сопротивляются отчаянно, хоть и не всегда умело. И это после тех потерь, которые мы нанесли им в первые дни наступления!
Майор Дитрих фон Зальц был абсолютно прав в своих мрачных рассуждениях.
* * *Несмотря на внезапность удара, аэродромам немецкой авиации в первые дни войны тоже был нанесен серьезный урон. По немецким источникам, с 22 июня по 19 июля 1941 года потери Люфтваффе составили 1284 самолета всех типов. Это примерно столько же, сколько потеряла советская авиация в первый день боев, и почти половина боевого состава четырех воздушных флотов, участвовавших в нападении. Всего Первый, Второй, Четвертый и Пятый Luftflotte имели 2796 самолетов. Причем большие потери были нанесены врагу во время ответного удара по немецким аэродромам — по всему фронту от Балтийского до Черного моря 8 июля 1941 года. Ну а последующие летние месяцы кампании на Востоке продолжали методично выматывать части Вермахта, СС и Люфтваффе.
Гитлер вещал о скорой победе над Советами, однако оптимизм фюрера не разделяли очень многие, в том числе и среди офицеров и генералов Люфтваффе. Им было хорошо известно, что контрольные цифры по производству боевых самолетов в Германии, установленные директивами от 13 июля и 28 сентября 1940 года, оказались не выполнены. Так, вместо запланированного производства трехсот сорока пяти Ju-88 и шестидесяти Ju-87 в месяц Люфтваффе получали соответственно сто восемьдесят четыре и пятьдесят два. Причем в конце 1940 года выпуск продукции даже сократился и не превышал семисот пятидесяти — восьмисот самолетов в месяц. Весной 1941 года суммарный выпуск возрос примерно в полтора раза, и казалось, что положение исправлено.
