Георгий Савицкий - Танковые засады. «Бронебойным, огонь!»

Тогда Гейнц Гудериан высказался в том плане, что «уж слишком уважаемый фельдмаршал старается соответствовать своему протеже».

Изощренную издевку танкового генерал-полковника в адрес генерал-фельдмаршала поняли далеко не все. Дело в том, что Гюнтер фон Клюге получил прозвище «Умный Ганс», по-немецки — «der Kluge Hans», в честь знаменитой в начале XX века лошади, и, естественно, по совпадению с его фамилией.

Конь по кличке Ганс принадлежал преподавателю математики в одной из гимназий Вильгельму фон Остину. В начале XX века, во многом благодаря росту популярности теории Чарлза Дарвина, часть научной, и не только, общественности была увлечена возможностью существования интеллекта у животных. Вот фон Остин однажды и решил проверить, насколько умен его конь.

Результат «проверки» превзошел все ожидания. Если верить сохранившимся описаниям представлений, то «Умный Ганс» умел складывать, вычитать, умножать и делить сравнительно большие числа, производить эти же вычисления с дробями, указывать точное время, конкретные даты в календаре и даже читать и воспринимать на слух слова и целые фразы на немецком языке. На все вопросы Ганс отвечал количеством ударов копытом по земле. Представления с участием «Умного Ганса» проводились при большом скоплении публики и изрядно развлекали участников этого действа.

Совет по образованию Германской империи даже назначил в 1904 году специальную комиссию, получившую название «Комиссия Ганса», дабы удостовериться в реальности слухов о феноменальном уме лошади. Комиссию возглавил философ и психолог Карл Штумпф. Собравшимся «высоким советом» было подтверждено, что никакого мошенничества нет, и der Kluge Hans действительно обладает феноменальными для лошади умственными способностями.

Однако когда началась Первая мировая война, Умный Ганс пошел служить не в штаб, где мог бы давать советы генералам Рейхсвера, а на передовую в качестве обычной тягловой силы.

Естественно, Гюнтер фон Клюге знал о том, как за глаза его называет «этот выскочка», и ненавидел Гейнца Гудериана еще больше. Был момент, когда они даже собирались драться на дуэли, но вмешательство их более рассудительных товарищей не позволило им довести дело до конца.

Как бы то ни было, нервозность и свары высшего руководства ударных сил важнейшей группы армий «Центр» были объективно обусловлены военными неудачами. Блицкриг превращался в затяжную войну на истощение, и многие в Третьем рейхе понимали, что такую войну им у Советского Союза не выиграть. Кроме того, многие генералы нынешнего Вермахта начинали свою службу еще в Рейхсвере и видели, к чему приводит война на истощение. Тень поражения в Первой мировой войне уже нависла над «армией моторов» — пока еще неявно, но у многих это уже вызывало беспокойство.

Гитлеровские войска все еще стояли под стенами Москвы, все еще грозили столице, но сил для последнего — решительного рывка у измотанных постоянными контратаками русских и их «активной обороной» немецких дивизий уже не было.

На большие усилия генерал-полковник Гейнц Гудериан уже не был способен. Это чувствуется в его письме к жене, отправленном в Берлин 17 ноября 1941 года:

«Мы приближаемся к нашей конечной цели очень медленно в условиях ледяного холода и в исключительно плохих условиях для размещения наших несчастных солдат. С каждым днем увеличиваются трудности снабжения, осуществляемого по железным дорогам. Именно трудности снабжения являются главной причиной всех наших бедствий, ибо без горючего наши автомашины не могут передвигаться. Если бы не эти трудности, мы были бы значительно ближе к своей цели. И тем не менее наши храбрые войска одерживают одну победу за другой, преодолевая с удивительным терпением все трудности. Мы должны быть благодарны за то, что наши люди являются такими хорошими солдатами».

Глава 9

Мы — гвардейцы!

Утро 11 ноября началось как обычно. Подъем, построение, завтрак в столовой, занятия танковых экипажей по тактике ведения боя. На фронте, пролегавшем совсем недалеко от столицы, было временное затишье. Немцы на рожон не лезли, предпочитая отогреваться в блиндажах и хатах оккупированных подмосковных деревень.

Но внезапно посреди занятий объявили общее построение бригады. Танкисты выбегали из блиндажей, палаток и землянок и спешили к замаскированным танкам, стоящим в капонирах.

Прибыло начальство во главе с командиром бригады Михаилом Ефимовичем Катуковым. Вместе с ним были и начальник штаба подполковник Павел Васильевич Кульвинский, комиссар бригады, полковой комиссар Михаил Федорович Бойко, начальник оперативного отдела бригады капитан Матвей Тимофеевич Никитин, помощник по технической части капитан Павел Григорьевич Дынер.

Развевалось на леденящем ветру красное знамя бригады, танкисты замерли по стойке «смирно» у своих боевых машин.

Николай Горелов, стоящий вместе со своим экипажем возле «Клима Ворошилова», удивлялся все больше и больше. Довольно редко в последнее время проводились подобные смотры — бригада постоянно находилась в боях, сражаясь с хорошо подготовленными силами 2-й танковой группы Гудериана. Противник это был опасный, умный и жестокий.

Но что же сейчас будет?

— Здравствуйте, товарищи! — поприветствовал солдат Михаил Ефимович Катуков.

— Здравия желаем, товарищ полковник! — молодецки гаркнули танкисты.

— Поздравляю вас со знаменательным событием: сегодня, 11 ноября 1941 года, наша 4-я танковая бригада переименована в 1-ю гвардейскую танковую бригаду!

— Ура! Ура!!! Ура!!!

— Товарищ Кульвинский, зачитайте, пожалуйста, соответствующий приказ.

— Есть, товарищ полковник. — Начальник штаба развернул черную кожаную папку и, глядя на бойцов бригады, начал громко и четко читать строки боевого документа:

«ВСЕМ ФРОНТАМ, АРМИЯМ, ТАНКОВЫМ ДИВИЗИЯМ И БРИГАДАМ

ПРИКАЗ

Народного Комиссара Обороны Союза ССР

11 ноября 1941 г. № 337. г. Москва

О переименовании 4-й танковой бригады в 1-ю гвардейскую танковую бригаду.

4-я танковая бригада отважными и умелыми боевыми действиями с 4.10 по 11.10, несмотря на значительное численное превосходство противника, нанесла ему тяжелые потери и выполнила поставленные перед бригадой задачи прикрытия сосредоточения наших войск.

Две фашистские танковые дивизии и одна мотодивизия были остановлены и понесли огромные потери от славных бойцов и командиров 4-й танковой бригады.

В результате ожесточенных боев бригады с 3-й и 4-й танковыми дивизиями и мотодивизией противника фашисты потеряли: 133 танка, 49 орудий, 8 самолетов, 15 тягачей с боеприпасами, до полка пехоты, 6 минометов и другие средства вооружения. Потери 4-й танковой бригады исчислялись единицами.

Отличные действия бригады и ее успех объясняются тем, что:

1. Бригадой велась беспрерывная боевая разведка.

2. Осуществлялось полное взаимодействие танков с мотопехотой и артиллерией.

3. Правильно были применены и использованы танки, сочетая засады с действиями ударной группы.

4. Личный состав действовал храбро и слаженно. Боевые действия 4-й танковой бригады должны служить примером для частей Красной Армии в освободительной войне с фашистскими захватчиками.

Приказываю:

1. За отважные и умелые боевые действия 4-ю танковую бригаду именовать: „1-я гвардейская танковая бригада“.

2. Командиру 1-й гвардейской танковой бригады полковнику Катукову представить к правительственной награде наиболее отличившихся бойцов и командиров.

3. Начальнику ГАБТУ и начальнику ГАУ пополнить 1-ю гвардейскую танковую бригаду материальной частью боевых машин и вооружением до полного штата.

— Ура, товарищи!

— Ур-р-ра!!!

— Также 10 ноября приказом Народного комиссара обороны полковнику Михаилу Ефимовичу Катукову было присвоено звание генерал-майор танковых войск!

Тут же, возле боевых машин, состоялось награждение танкистов. Звучали четкие слова приказов, чеканили шаг бойцы бригады. И загорались на черных комбинезонах яркие звезды орденов и медалей. Самые ценные награды — добытые в бою, собственной смелостью и доблестью! Удостоился этих наград и экипаж «Клима Ворошилова».

— Старший лейтенант Горелов!

— Я!

— За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, за умелые действия в бою, приказом Народного комиссара обороны вы награждаетесь орденом боевого Красного Знамени! Вам также присвоено воинское звание капитан.