Александр Прозоров - Присяга Российской империи

К тому времени, когда они вышли на свет, массивный доисторический «Харлей» как раз подруливал к заправке, оставляя за собой легкий сизый дымок. Причем подруливал почему-то не по дороге, а по узкой тропе со стороны поля, начинающегося за узким, поросшим акацией взгорком. На мотоцикле сидело двое. Оба в глухих касках с опущенным стеклом и толстых кожаных куртках, у переднего на грудь опускалась густая черная борода, у заднего за плечами висел объемистый рюкзак. Двухколесный агрегат величественно закатился под навес, остановился. Передний из седоков откинул ногой боковой упор и заглушил двигатель.

— Эй, ребята, вы ошиблись адресом! — двинулся к ним Птушко. — У нас семьдесят шестого бензина отродясь не бывало. Так что заводите свой «Урал», и катитесь в Вышний Волочок.

— Идриса позови, — не снимая каски, потребовал бородач.

— Кого? — сделал вид, что не слышит, Юра.

— Того самого, — мотоциклист выбрался из седла, потянулся, разминая кости. Второй седок скинул на землю рюкзак.

— Ладно, поищу, — кивнул Птушко. — Халил, присмотри за ними.

Бородач пересек грунтовку и остановился спиной к заправке, с интересом разглядывая пять растущих бок о бок пирамидальных тополей. Вскоре послышались шаги.

— Ты еще кто такой?

Мотоциклист снял шлем, под которым оказалась черная бандана до самых бровей, повернул голову.

— А-а, это вы… — после минутного размышления признал Рональда Халдзата чеченец. — К чему такой маскарад?

— Хочу, чтобы главным героем стали вы, мистер Нахчий, а не кто-то другой, — сухо ответил полковник. — Вы выполнили все, о чем мы договаривались?

— А то! Милостью Аллаха обвели янкесов, как детей маленьких! Товар взяли, здесь спустили в цистерну, люк задраили. Лохи и понять ничего не успели!

— Но-но, мистер Нахчий, — покачал головой Халдзат. — Если бы я не предоставил вам пароли, данные по системе охраны, расписанию и местоположению грузов, не дал документов и муляжа — вы бы и прошлогоднего окурка с этой базы не вывезли. Так что оставьте хвастовство для журналистов, а приехавшего со мной специалиста проводите к грузу. Я подожду здесь.

Каску заместитель начальника отдела напяливать не стал, но и лицом к заправке упорно не поворачивался, продолжая смотреть только на деревья.

— Господин полковник! — вскоре услышал он.

— Я слушаю.

— Я осмотрел устройство. Это оно, оно исправно, его можно использовать.

— Тогда берите инструмент и приступайте к работе. Надеюсь, трех суток вам хватит?

— Да, господин полковник.

— Действуйте.

Краем глаза Халдзат проследил, как приехавший с ним «байкер» поднял с земли рюкзак и отправился за строение, потом кивнул Идрису:

— Надеюсь, вы окажете содействие моему сотруднику, мистер Нахчий?

— Постараюсь. Если вы объясните мне, что он делает, и как мы вообще собираемся использовать добытый мною боеприпас?

— Правильнее будет сказать, «выданный вам» боеприпас, — поправил чеченца полковник. — Кстати, я заметил среди ваших людей русского. Откуда он у вас? Вы уверены в его благонадежности?

— Побольше, чем во всех остальных, вместе взятых, — усмехнулся Идрис. — Когда он нам попался, то, чтобы спасти шкуру, согласился принять ислам. А я потребовал от него в доказательство искренности проехать на автобусе по мужчинам одного села, которых мы сложили связанными на дороге. Или, сказал, его рядом положу. Он проехал. Куда он теперь денется?

— А второй охранник?

— Халил? Он из Алжира. Приехал воевать за веру и остался у меня в отряде. Сказал, со мной интереснее.

— Очень хорошо. Русского нужно будет отправить на сейнере, он там очень удачно окажется.

— Какой сейнер? — не понял чеченец. — Куда, зачем?

— На сейнер «Славутич», который через неделю придет в порт Косби. Я прикормил там пяток капитанов, продающих нам контрабандную рыбу и крабов. Плачу чуть-чуть побольше, требований предъявляю чуть-чуть поменьше. Вот и ходят сюда сами, как миленькие… — Рональд Халдзат как бы для развлечения сделал на каблуке полный оборот вокруг своей оси, при этом быстро и внимательно осмотревшись. — Миленькие… Так вот, мистер Нахчий. За три дня мой сотрудник изменит схему активизации заряда и обеспечит его самовзвод. Не знаю как. Может, вставит под ударник кусочек сахара, может, смонтирует электроды. Это его специальность. Но спустя час после попадания в воду заряд сработает.

— Ага, — чеченец оглянулся в сторону заправки.

— Когда устройство будет готово, вы отвезете его в порт и погрузите на борт «Славутича». С капитаном я предварительно поговорю. Затем вы отправитесь в рейс в направлении Желтого моря, войдете в Корейский залив, там попытаетесь проникнуть в порт города Ксингхайтун как можно дальше и сбросите устройство. Затем развернетесь и на полной скорости попытаетесь уйти в море.

— Ну да, большое спасибо, — кивнул Идрис. — Можно подумать, я не знаю, откуда берутся шахиды.

— Шахиды? Вы думаете, бомба взорвется прямо под вами и уничтожит вас всех как свидетелей? — полковник от души рассмеялся. — Нет, дорогой мистер Нохчий, мы не работаем таким топорным образом. Все вы, до единого, нужны мне живыми. Я не знаю, кто та троица, что участвовала в операции на базе «Юджин», но их вы оставите при себе, а на задание отправите группу, которой сообщите, что боеголовка куплена у русских, а свою акцию они проводят в знак протеста против позиции Китая, поддерживающего Россию в борьбе против Чечни.

— Ичкерии, — поправил чеченец.

— Какая разница? — безразлично пожал плечами Рональд Халдзат. — Важно, что после взрыва их наверняка задержат. Не могут не задержать, не такие же китайцы дураки! И они все это расскажут на допросах. Но вы, мистер Нохчий, должны остаться здесь, сразу после взрыва взять ответственность на себя и сообщить, что у нищих русских вы купили десять зарядов, а при необходимости можете взять еще сто за бутылку водки. И всякий, мешающий независимости Чечни, будет уничтожаться быстро и безжалостно.

— Зачем такие сложности? — не понял Идрис. — Нужно просто вернуть сейнер во Владивосток и взорвать бомбу там.

— Нет, уважаемый мистер Нохчий, — покачал головой полковник, — далеко не всегда прямолинейные действия наиболее эффективны. Что даст взрыв во Владивостоке? Всего лишь несколько миллионов трупов. Нет, это слишком легко. Поверьте мне, подрыв устройства в Китае принесет русским в несколько раз больше неприятностей, нежели даже уничтожение всей Москвы.

— Все вы неверные, — всплеснул руками чеченец, — вечно выдумываете некие моральные страдания и укоры совести. А мы люди прямые, и считаем, что русские должны просто умирать. Как можно больше и мучительнее! И бомбу врывать нужно в русском городе, а не устраивать китайские обходные маневры.

— Вы будете делать то, что вам говорят, мистер Нахчий, — презрительно дернул губой Рональд Халдзат, — а не пытаться думать, чего вы все равно не умеете. Заряд должен быть взорван в Китае, и тогда вы получите популярность, авторитет, богатство, уважение, известность. А если он сработает в России, то смею вас уверить, что ответственность тогда возьмет на себя другая группа. А вашу безмолвную тушку тихо и незаметно скормят свиньям где-нибудь на небольшой ферме. Я ясно выражаю свою мысль?

Полковник поднял лицо к небу, слегка прищурился:

— И имейте в виду, дорогой мистер Нахчий. У нас очень много различных средств слежения за кораблями и странными объектами, имеющими повышенный фон жесткого излучения, а так же выделяющими лишнее тепло. Поэтому любая попытка уйти с маршрута будет немедленно замечена и пресечена. И вообще… Что-то холодно тут у вас. И борода надоела. Так что поеду я. А вам советую через пять дней отправиться в Косби и ждать появления «Славутича». Порт у нас небольшой, вы его заметите. А если вдруг увидите меня, то делайте вид, что мы незнакомы. Впрочем, дня через три я все равно сюда еще загляну.

Полковник, не прощаясь, надел шлем, дошел до мотоцикла, оседлал его, убрал подножку и завел двигатель. Потом приветственно помахал чеченцу рукой и дал газ.

Идрис Нахчий долго смотрел ему вслед, задумчиво поглаживая бороду, потом вдруг презрительно сплюнул и повернулся к своим бойцам:

— Халил! Как там этот неверный? Что делает?

— Он спустился со своими вещами в цистерну, бей, — подошел поближе араб, — потребовал себе удлинитель, и теперь ковыряется под землей.

— Это хорошо, — кивнул чеченец. — Скажи, пусть ему не мешают. Пусть кормят хорошо, делают, что попросит, захочет спать — постелите в отдельной комнате. Бабу попросит — в город пусть сгоняют. Понятно?

— Я понял, бей.

— А как передашь, «Форд» заведи, который старый. Нам с тобой в город надобно прокатиться.

Москва, управление ФСБ. 04 декабря 1999 г. 10:00