Михаил Дмитриев - У тихой Серебрянки
Ковалев охотно согласился, сел между двумя офицерами.
— Пошель! — приказал немец вознице.
Тот дернул вожжи, и серый мерин в темных крупных яблоках рванул вперед. Через некоторое время свернули на санную дорогу к сверженскому лесу. Возница привстал и хлестнул коня кнутом. Тот рванул так, что седоки откинулись назад, а возок натужно заскрипел.
— Господин офицер! — вдруг крикнул староста, поворачивая побледневшее лицо к тому, кто сидел справа от него. — Не туда едем!
— Туда, сволочь, куда надо! — ответил «офицер» на чистом русском языке.
Староста рванул полы полушубка, но все трое навалились на него, сжали руки, кто-то вытащил у него из-под ремня коротышку-обрез…
Гитлеровцы снова приехали в Серебрянку. На этот раз прямо к бургомистру. Вызвали Янченко. Те рассказали, что Артем Ковалев уехал с офицерами «делать капут партизанам».
— А может, это были переодетые партизаны? — допытывался переводчик.
— Возможно, и партизаны. От Ковалева всего можно ожидать, — подтвердил догадку бургомистр.
— Да, человек ненадежный, — проговорил Янченко, стоя навытяжку перед офицером.
По совету Дикана подпольщики составили коменданту письмо, в котором говорилось, что уже оба Ковалевы ушли в партизаны, а преданные «новому порядку» люди арестованы в Черикове. Их оклеветали Ковалевы, чтобы скрыть свою связь с партизанами.
Жены арестованных переписали письмо и отнесли Бычинскому. Бургомистр приложил свое ходатайство об освобождении серебрянских граждан.
Как позже мы узнали, полицейский Лесневский на последующих допросах показал, что лично он не видел, с кем встречались Ларьков и Олисюк, а только догадывался.
Вскоре всех арестованных выпустили из фашистского застенка, а через неделю Прохоров и Михеенко оказались в партизанах. Подпольщики распространили слух, что они схвачены народными мстителями и убиты как немецкие агенты. Не напрасно, мол, держали их целый месяц в Черикове, никого не выпускают из тюрьмы, а их выпустили.
В Серебрянке стало легче дышать. Бургомистр Бычинский и полицейский Янченко работали на партизан. Работу и этой школы развалили. Мы теперь более свободно рассказывали людям о положении на фронтах, передавали листовки и сводки Совинформбюро.
ВСЮДУ БЫЛИ ПОМОЩНИКИ
1Партизанские ряды росли быстро, и у командования прибавилось забот. Надо не только руководить боевой деятельностью, но и накормить людей, одеть, вооружить. В середине ноября, когда ударили морозы, это вылилось в серьезную проблему. Ее вынесли на обсуждение партийного собрания. На него пригласили командиров рот и взводов. В своем докладе И.М.Дикан выделил две основные задачи, которые должны одновременно решаться при выполнении хозяйственных операций. Это, во-первых, ослабление экономического потенциала фашистской армии, во-вторых, укрепление военного и хозяйственного союза партизан и местного населения.
Собрание рекомендовало командирам групп, рот и хозвзводу уничтожать не только живую силу и технику противника, но и одновременно громить базы, склады, захватывать обмундирование, продовольствие, ценности, награбленные оккупантами у советских людей. В захваченных гарнизонах не уничтожать продовольствие и одежду, как это делалось раньше, а забирать с собой.
В первую очередь решили уничтожить так называемые показательные немецкие хозяйства — имения, которыми успели обзавестись отставные гитлеровские генералы и чиновники. Имущество этих имений надо было реквизировать в пользу партизан и местного населения. Партийное собрание рекомендовало также забирать скот и хлеб у предателей Родины — полицейских, старост, бургомистров, других пособников гитлеровцев. Всякие другие поборы у жителей деревень строго запрещались.
Партбюро обязало командно-политический состав, всех коммунистов разъяснять партизанам рекомендации этого собрания.
Был еще один вопрос, на который коммунисты обратили серьезное внимание. Это — разоблачение сути гитлеровской экономической политики на оккупированной территории. Надо учить крестьян, говорилось в решении партсобрания, срывать поставки продовольствия и одежды для немецкой армии. На конкретных примерах нужно было разъяснять, почему оккупанты переименовали все совхозы в «земские дворы» или «имения», а колхозы — в «общинные хозяйства». Суть сводилась к тому, чтобы крестьянам не давать землю, а сделать ее собственностью немецких помещиков. Значит, крестьянам не предоставили никаких прав, зато обязанностей было много: образцово работать, по первому же требованию сдавать хлеб, картофель, мясо, молоко и другие продукты. За невыполнение — расстрел или виселица.
Свои требования фашисты предъявляли в разных формах. Во-первых, они облагали население непосильными натуральными налогами, во-вторых, применяли систему штрафов как для отдельных крестьян, так и для целых деревень — «за неблагонадежность», «за нарушение немецких приказов» и т. п., в-третьих, оккупационные войска часто врывались в деревни, грабили крестьян — увозили скот, хлеб, птицу, одежду, убивали людей, сжигали дома. Часто вместе с постройками сжигали и жителей. Вот все это, вместе взятое, и было «новым порядком».
Население добровольно не отдавало продовольствие. По этому поводу даже сложили частушки:
Гитлер хочет хлеба нашего,Мы ему заявим: «Врешь!Бомбы сеешь — хлеб не спрашивай,Что посеешь, то пожнешь!»
В ответ на лживую пропаганду, возносившую до небес «новый порядок», крестьяне говорили гитлеровцам примерно так:
Почесал колхозник темя,Говорит: «Благодарю!Я тобой, настанет время,Землю, сволочь, удобрю!»
Партийное собрание поручило мне написать листовку. В основу ее положил разоблачение немецких документов: приказа «Новый порядок землепользования», датированного 16 февраля 1942 года, и распоряжения «Об организации, управлении и ведении хозяйства в крестьянских общинных хозяйствах» от 17 марта 1942 года, которые были развешены в каждой деревне, в каждом поселке.
Из числа наиболее подготовленных народных мстителей комиссар отряда назначил агитаторов, которые призывали крестьян срывать экономические планы гитлеровцев, помогать партизанам в их борьбе. Специальные группы были созданы для ведения агитационной работы в самом партизанском отряде.
Командование усилило хозяйственные подразделения, чтобы они могли своевременно обеспечить бойцов продуктами и одеждой. Правда, хозяйственные операции в то время были и боевыми, потому что требовалось уничтожать или разгонять охрану немецких имений. Вскоре после партийного собрания группа Василия Трубачева разгромила крупный «земский двор» в деревне Осиновка Чечерского района. Около пятисот пудов зерна раздали местным жителям, двести пудов партизаны привезли в Сипоровку и Хвощ для своих нужд.
Спустя полторы недели другая группа партизан, уничтожив охрану, разгромила хлебоприемный пункт в деревне Башица Буда-Кошелевского района. Бойцы раздали населению соседних деревень полторы тысячи и привезли в отряд четыреста пудов первосортного зерна.
Вскоре недалеко от Серебрянки прямо на шоссе с боем взяли стадо коров и свиней. Скот раздали крестьянам окрестных деревень, попросили подержать его некоторое время, чтобы потом, когда будет нужно, доставить в партизанский лагерь. Такие своеобразные резервы были созданы и в других населенных пунктах.
Запасы продовольствия отряд пополнил и за счет вражеского гарнизона в Фундаминке, заготовительных пунктов: в Краснице, Турске, немецкого показательного хозяйства в Яновке. Кроме зерна партизанам досталось восемьдесят четыре пуда соли, четыреста килограммов меда, четыреста кусков мыла и тысяча пачек махорки. Из Яновки пригнали стадо коров и свиней.
Как раз в это время немцы стали собирать теплую одежду для своей армии. Командование отряда потребовало от бургомистров и старост деревень не сдавать ее в комендатуру. В большинстве случаев это распоряжение партизан было выполнено. Некоторым бургомистрам и старостам оккупанты силой навязали ненавистную службу. Эти сами предлагали помощь народным мстителям. Чтобы гитлеровцы не привлекали их к ответу, партизаны инсценировали нападение на подводы, на которых везли в Журавичи зимнюю одежду. Делали это вблизи гарнизонов и подальше от деревни, где собрана одежда. Таким образом партизаны запаслись полушубками и валенками.
И все-таки обмундирования не хватало. Но выход был найден. Связные доложили, что в Малашковичах во время отступления Красной Армии осталось много обмундирования и другого военного имущества. В 1941 году его подобрали крестьяне. К ним за помощью и обратился партизанский штаб. Жители Малашкович сдали много шинелей, гимнастерок, брюк, белья, сапог, не говоря уже о винтовках, патронах, гранатах. Из этой деревни тогда же отправились в отряд четыре красноармейца, нашедшие здесь приют после ранения. Операция, проведенная коммунистами Ф.К.Антоновым, А.С.Бердниковым, И.Д.Собановым и комсомольцем Н.И.Разбойниковым, показала, что одним из наиболее удачных приемов установления крепкого союза с местным населением является обращение к народу с призывом оказать помощь партизанам. Такая тактика всегда оправдывала себя.
