Kniga-Online.club
» » » » Иван Бородулин - Мы — разведка. Документальная повесть

Иван Бородулин - Мы — разведка. Документальная повесть

Читать бесплатно Иван Бородулин - Мы — разведка. Документальная повесть. Жанр: О войне издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Провожать гостей тоже не полагалось, и мы с Сергеем терзались сомнениями. На другой день утром мы все трое были в штабе центра партизанского движения.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

«ЗАДАНИЕ — УКРАСТЬ ПОЛКОВНИКА!»

Дежурный офицер, сидевший в приемной, выслушал Богатыря и вскоре провел нас в кабинет, где навстречу мам поднялся из-за стола седой полковник. Совсем не по-военному, жестом указав на кресла, он пригласил сесть. Глаза его смотрели тепло, внимательно и чуточку изучающе. Тут же в довольно просторном кабинете, помимо стола, четырех кресел и нескольких стульев вдоль стены, стояла за полураздвинутой ширмой раскладушка, накрытая шинелью. Полковник заговорил мягким, приятным голосом. Спросил, где и когда мы родились, где учились, когда вступили в комсомол, где и как воевали. Отвечать ему было легко и просто, ибо вопросы задавались с дружественной, почти отеческой интонацией в голосе.

Затем полковник обратился к Богатырю и поинтересовался, как идет подготовка к операции и какие встречаются трудности.

Богатырь отвечал точно, коротко, так, что мы ничего не могли понять кроме того, что какие-то дела обстоят нормально.

Подойдя к стене, полковник отдернул шторку, закрывавшую большую карту, и жестом пригласил нас подойти.

— Как вы думаете, — сказал он, — доверяют ли немцы своим сателлитам, ну, например, румынам или венграм?

— По-моему, не очень, — ответил Богатырь.

— Верно. И особенно мало доверяют они румынам, считая, что те бездарны в военном деле. Поэтому на высших командных должностях в румынской армии находятся немецкие офицеры, что дает им возможность контролировать действия румынских частей и навязывать свою волю. В штабе партизанского движения, — продолжал полковник, — есть мнение, что румынские офицеры и солдаты с подозрением относятся к немецким ставленникам, а многие почти открыто ненавидят немцев. Вот наша с вами задача, товарищи, и состоит в том, чтобы помочь румынам еще больше ненавидеть немцев, дать им понять, что фашизм — наш общий враг. Словом, штаб считает необходимым начать истребление немецких офицеров в румынских частях. Для начала — вот в этом районе, — полковник поднес карандаш к карте, — вашей группе предстоит захватить командира румынского полка, ярого нациста. Подробный план операции получите позднее. Желаю успеха.

Слушая полковника, я просто не верил ушам: как это, украсть командира полка? Что они там, бараны? Но общая идея захватила и увлекла. Мы жаждали деталей, а главное — действий. Однако прошло много часов, прежде чем мы покинули штаб и вернулись в свою маленькую гостиницу на краю Москвы. Операция готовилась солидно, прочно. Мы побывали во многих отделах штаба, изучали по географическим атласам и учебникам район, где нам предстояло действовать, знакомились с военной формой различных родов войск вражеской армии, взяли с собой для чтения немецкие воинские, уставы и наставления. От нас требовалось изучить все это до тонкости, причем в самые короткие сроки. Мы должны были приобрести даже привычки немецкого офицерства.

На другой день к нам в гостиницу Иван Богатырь привез настоящего немецкого офицера, и тот несколько часов с большим усердием старался привить нам изысканные манеры. Прежде всего научились небрежно, с этаким форсом отдавать честь. Добавлю, что это искусство мы довели до совершенства, уже самостоятельно упражняясь перед зеркалом.

Разговаривая с немцем, я спросил, как он находит мое произношение, не выдает ли меня акцент.

Офицер был до обидного откровенен:

— Вас никто и никогда не примет за немца, — сказал он, — можете на это не рассчитывать. Слишком много грубых ошибок, а произношение, как у вас говорят, рабочее и крестьянское. Вот он, — офицер указал ил Ивана Богатыря, — может быть, и есть настоящий немец, только в этом не — признается. Во всяком случае, он больше немец, чем русский.

Иван не знал, что делать: то ли радоваться такому комплименту, то ли сердиться.

Все дни, связанные с подготовкой к операции, были заполнены до предела разными занятиями, и лишь поздно вечером, когда голова тупела, мы могли немного поговорить о жизни. Выйти прогуляться, сходить в кино мы, откровенно говоря, побаивались.

Москва той поры все еще оставалась полуфронтовым городом. На улицах ходили патрули, появление перед которыми в военной форме означало дилемму: или — «Ваши документы!», или «Пройдемте в комендатуру!». То и другое нас не устраивало. Не покажешь документы — дезертир, а покажешь — какой же ты после этою разведчик, коли тебя уже знают? Вот и пришлось нам безвылазно сидеть в гостинице до тех пор, пока Иван Богатырь не раздобыл нам гражданскую одежду и московские документы, включая ночные пропуска. Мы получили возможность гулять по вечерам и ходить в кино, где сидели по два сеанса подряд, обдумывая все детали теперь уже хорошо разработанной операции.

Однажды Богатырь вручил мне маленький фронтовой треугольник из грубой коричневой бумаги, той самой, в которую заворачивали заводские пачки патронов. Письмо было от Ивана Ромахина. Он сообщал, что во взводе по-прежнему нет командира и все ждут нас, что Дима Дорофеев получил орден Отечественной войны второй степени, а он, Ромахин, представлен к Красной Звезде. В конце была сделана приписка: «У нас сейчас много белого-белого снега, ночи лунные и светлые без всяких ракет. Счет убитых немцев растет, а Ваня Ромахин, хоть и чертыхается из-за наших промахов, но все время берет нас на передовую и на ничейную землю. Все девчата желают скорого вашего возвращения. Плугова».

Письмо принесло с собой тепло наших северных землянок, улыбки и голоса друзей. Оно обрадовало нас и в то же время заставило сладко сжаться сердце. Такое бывает, когда человек вспоминает лучшее, самое сокровенное, что было в прошлом. Спасибо вам, дорогие. Мы вернемся, мы не имеем права не вернуться.

Еще несколько дней прошло в приготовлениях, и вот мы все трое в поезде Москва — Ярославль. Вагон переполнен. Едва нашли место. В общем купе, куда мы пристроили единственный чемодан, сидит стайка девчат. Знакомимся. Все они из какого-то училища и коренные москвички. Едут к родителям в Ярославль, куда в то время были эвакуированы многие государственные учреждения столицы. Поезд шел медленно, часами простаивал ка маленьких пустынных станциях, пропуская воинские эшелоны. От нечего делать мы с девчатами почти всю дорогу резались в подкидного. В качестве стола для карт одна из девушек приспособила наш чемодан, чем сразу испортила нам настроение. Мы все время боялись, что чемодан ненароком соскользнет с колен и откроется. Тогда быть беде — пассажиры неминуемо примут нас за фашистов-диверсантов — ведь в чемодане лежали новенькие немецкие парабеллумы и черная офицерская форма войск СС. За сутки пути нам так и не удалось сомкнуть глаз.

В Ярославль прибыли в полдень и прямо с вокзала поехали в городскую комендатуру. Там о нас знали и сразу же отправили в гостиницу. Утром следующего дня мы уже тряслись на грузовике по левому берегу Волги.

День стоял морозный, яркий снег искрился в лучах солнца и слепил глаза. Грузовик бежал по хорошо укатанной дороге легко и быстро.

В кузове кроме нас троих находились еще четверо: капитан-артиллерист, возвращавшийся в свою часть после госпиталя, два солдата и молоденькая медицинская сестра. Все они сидели спиной к кабине, спрятав лица от встречного ветра и подняв воротники шинелей. Мы же, поддерживая друг друга, стояли во весь рост и мужественно глядели вперед. Морозный встречный ветер жег лоб, щеки, подбородок, выдавливал из глаз слезы. Медсестра строго заметила, что смотреть на ветер нельзя, надует в глаза и будет больно.

Но мы отшучивались и даже пытались доказать, что это нам полезно. Если бы сестричка знала причину нашего «отважного» поведения! Нет, не бравада, не желание показать хорошенькой женщине свою волю и выносливость заставляли нас «плакать» на бешеном ветру.

С какой бы радостью мы присели, отвернулись и спрятали головы в шинели! Но ведь немецкие офицеры, прибывшие с острова Крит, должны иметь загорелую, смуглую кожу, а мы были бледнолицы, как грибы-шампиньоны. И грузовик-то мы выбрали для того, чтоб в пути обветрить и провялить наши лица до менее подозрительного цвета. Много раз мы останавливались, чтобы подышать, размять затекшие ноги, иногда в попутной деревне удавалось согреться за самоваром. В одной из деревушек мы постучались в первый же попавшийся дом и спросили у открывшей двери молодой хозяйки, не угостит ли она чайком озябших путешественников. Женщина улыбнулась открыто, весело и пригласила в дом.

В избе на русской печи лежала маленькая седая старушка. Молодая хозяйка стала на лавку, и мы услышали шепот:

— Маманя, люди тут с дороги. Обогреться просят. Самовар, что ль, поставить?

— Ставь, а я в погреб спущусь.

Перейти на страницу:

Иван Бородулин читать все книги автора по порядку

Иван Бородулин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Мы — разведка. Документальная повесть отзывы

Отзывы читателей о книге Мы — разведка. Документальная повесть, автор: Иван Бородулин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*