Вольф Аакен - «Ведьмин котел» на Восточном фронте. Решающие сражения Второй мировой войны. 1941-1945
Однако, несмотря на все успехи защиты, положение 16-й дивизии все еще было достаточно тяжелым. Напрасно генерал Хюбе ждал подвоза боеприпасов, топлива и продовольствия.
В этот самый день – 31 августа 1942 года – боевая российская группа, состоящая примерно из 500 человек, переплыла через Волгу на надувных лодках и вклинилась в восточный фланг немецкого фронта. Только после концентрированного удара 16-го мотопехотного батальона лейтенанту Герке и его людям удалось уничтожить вражеские формирования.
Так что и эту новую опасность удалось устранить. Однако день за днем ситуация для 16-й дивизии становилась все более тяжелой.
Тогда генерал Хюбе принял решение. Он знал, что рискует, осмеливаясь нарушить приказ Гитлера обороняться. Вместо этого во время обсуждения он представил командирам своих формирований план отступления.
– Господа, – сказал он, – ситуация с боеприпасами и горючим заставляет нас наметить прорыв на запад. Я не собираюсь вести бессмысленную борьбу до полного уничтожения войск. Поэтому я приказываю вырваться из окружения и идти на запад. Ответственность за данный приказ я буду нести лично и при необходимости смогу оправдаться. Я даю вам выбор: вы можете либо сами командовать своими соединениями во время прорыва, либо доверить вести солдат подходящим офицерам. При такой ситуации с боеприпасами мы просто не сможем больше удерживать наши позиции. Впрочем, я понимаю, что сознательно нарушаю приказ фюрера.
Командиры ошеломленно смотрели на генерала Хюбе. Они слишком хорошо знали, какому риску он подвергал себя, нарушая приказ.
Постепенно оцепенение начало отпускать офицеров. Генерал рассматривал карту с нанесенной на нее обстановкой, лежащую на столе. Он поднял глаза, лишь когда в помещение вошел офицер полка снабжения. Сообщение младшего офицера заставило командиров облегченно вздохнуть. Он сказал, что подразделениям 3-й и 60-й пехотных дивизий удалось прорвать советское окружение. Кроме того, было доставлено 10 танков и 250 грузовых машин с топливом, боеприпасами и довольствием.
На лице генерала не отразилось никаких эмоций. Он взглянул на своих командиров.
– Хорошо, – сказал он, – продолжаем следовать приказу фюрера, господа. Будем держаться!
В течение следующих недель 16-я танковая дивизия постоянно отбивала непрекращающиеся атаки советской армии. Снова и снова генерал Чуйков бросал свои войска против немецких позиций. Часто танки поддерживали эти наступления. Более того, порой танки шли целой армадой.
Однако теперь люди генерала Хюбе не были беспомощны. У них были боеприпасы. 8 сентября они уничтожили 102 танка из 350 нападавших. После этого решающего успеха немцев Чуйков направил свои войска против немецких отсечных позиций.
Между тем соединения 6-й армии и 4-й танковой армии подошли к Сталинграду с запада, севера и юга. Немецкие передовые отряды уже были в пригороде. В промышленном районе шли тяжелейшие бои. Снова и снова русским удавалось за ночь привезти подкрепление через Волгу. Запасы материалов и количество людей в резерве казались бесконечными. С каждый днем бои становились все более жестокими. За каждый дом шло отчаянное сражение. Полуразрушенные подвалы, засыпанные обломками помещения да и просто воронки становились бастионами сопротивления, за которые шли жестокие бои.
Это была война, не знавшая пощады!
Гитлер, считавший, что сможет захватить Сталинград при помощи внезапной атаки, был сильно разочарован. Тяжелые бои «заглатывали» огромное количество военной техники и боеприпасов. И прежде всего людей. Ведь потери росли день ото дня.
Уже тогда командующий XIV танковым корпусом генерал Витерсгейм объяснил командующему 6-й армией генерала Паулюсу, что если сражения будут идти с той же интенсивностью, то уже сейчас можно предсказать, каков будет конец.
Битва не стихала.
Тем временем советские солдаты и рабочие устраивали минные тоннели, ведущие с крутого берега Волги на территорию города. Они делали это, чтобы взорвать особенно сильно обороняемые немецкие опорные пункты. Для защиты от этой подрывной деятельности немецкие саперы склонялись к тому, чтобы при помощи горизонтальных поисковых штольней обнаружить российские отряды тоннельщиков и уничтожить их.
Разрушенные кварталы Сталинграда постепенно превратились в призрачные поля, на которых господствовала смерть. Взрыхленная разрывами земля была пропитана кровью сражавшихся немецких и российских солдат.
В августе 1942 года в Москву прибыл человек, на которого Сталин возлагал большие надежды. Этим человеком был английский премьер-министр Уинстон Черчилль.
Для Сталина и всего Советского Союза, впрочем, как и для остальных союзников в то время, дела шли не очень хорошо. В Африке немецкое наступление шло очень быстро. Танковая армия Роммеля приближалась к египетской границе. На западе союзные войска в порте Дьеп провели десантную операцию, закончившуюся для них катастрофой. На кровавом Восточноевропейском театре военных действий Советский Союз нес тяжелую ношу этой войны. Немцы очень быстро дошли до Волги и Кавказа. Однако именно эта река, будучи важнейшим водным путем, не должна была попасть в руки немцев, в то время как на Кавказе добывалось горючее для советских военных машин.
Уинстон Черчилль прибыл через Каир в Москву вместе с послом Авереллом Гарриманом со специальной миссией.
Вскоре после своего прибытия он понял, что у его советских партнеров по переговорам проскальзывало порой более чем странное отношение. Это были симптомы, возможно имевшие свое начало в некоторой усталости от войны. Но Советский Союз даже после тяжелых поражений последнего года ни в коем случае не должен был соглашаться на сепаратный мир. Ведь 88 % немецкой действующей армии находилось на русском театре боевых действий. Для Великобритании и ее союзников отсутствие у вражеских вооруженных сил необходимости находиться на Востоке имело бы самые катастрофические последствия. Поэтому британскому премьеру нужно было сделать все возможное и невозможное, что убедить «великого вождя революции», так Черчилль называл Сталина, продолжить вести войну против Германии.
Встреча в Москве оказалась более чем прохладной. Все вели себя с холодной учтивостью. Переговоры прошли в напряженной атмосфере. Никто не хотел показать свою слабую сторону.
Однако у русской стороны подавленное настроение сменилось замешательством, когда Черчилль сообщил, что как английское, так и американское правительство не видят возможности в ближайшее время открыть второй фронт против Германии. К планированию подобной наступательной операции можно будет приступить не ранее 1943 года, а сейчас можно было провести лишь операцию «Факел» – вторжение союзных войск в Северную Африку.
Сталин был поражен. Он упрекнул Черчилля в том, что западные союзники в противоположность Советскому Союзу просто не хотят рисковать.
Совещание военных экспертов также прошло в холодной обстановке.
Когда же Черчилль и его спутник прощались, у них, должно быть, возникло ощущение, что напрасно они приезжали в советскую столицу. Вслед за этой мыслью появилась другая. Она касалась того, что Сталин ввиду катастрофического положения на фронтах все еще может рассматривать возможность заключения мира и в конце концов решить приостановить борьбу.
Еще в 1941 году в Германии Генерального штаба армии генерал-полковник Франц Гальдер высказывал подобные соображения. Он считал, что продолжение агрессивных действий против Советского Союза в конечном счете окажется не столь уж многообещающим.
Гальдер был не единственным, кто придерживался подобной точки зрения. Многие генералы также считали, что лучше закрепить тот успех, которого они уже добились, и использовать его. Генерал-фельдмаршал фон Рундштедт и генерал Риттер фон Лееб даже предлагали прекратить наступательные действия на Востоке и перейти к обороне. Также думали о том, чтобы отвести войска далеко назад, чтобы благодаря такой, несколько похожей на любезность, мере, возможно, суметь закончить войну с Советским Союзом сепаратным соглашением.
Однако Гитлер придерживался другой точки зрения. По его мнению, последняя русская зима должна была значительно ослабить силы Советского Союза. Поэтому он был убежден, что сильно измотанному врагу не хватает всего лишь одного, последнего удара, чтобы рухнуть без сил.
Этот последний удар он хотел нанести в сражении за Сталинград. Если бы Волга оказалась в руках у немцев, то тогда Советский Союз лишился бы одного из своих самых важных путей снабжения. А если бы, после этого, немцы продолжили свое наступление в направлении Кавказа, то тогда они смогли бы захватить территорию, славящуюся своими нефтяными промыслами. А все это, по мнению Гитлера, привело бы к окончательному поражению России благодаря потере жизненно важных для ведения войны областей.
