Dневник Z - Дмитрий Зименкин
Тогда я в красках увидел весь бардак на улицах прекрасного Киева. От распития шумными подростками водки прямо на главной площади столицы и агитационных акций тоталитарных сект там же до опостылевших всем работающим киевлянам митингов во всех частях города с проплаченной и привезенной из провинций публикой, и полного пренебрежения автобыдла к представителям полиции. Мы общались с прихожанами и священнослужителями УПЦ. Тогда гонения на церковь, зарождение политического сатанизма еще только начинались. Говорили с людьми, которым так не нравилось переименование проспектов в честь бандер и шухевичей. Как кляли они современных нацистов и Зеленского, как сожалели о том, что теснят русский язык и что нашим братским народам приходится воевать. Я уже тогда понимал, что с Украиной происходит что-то очень нехорошее.
И даже после этого я не был готов к новости, что мы введем войска и начнем полномасштабные, невиданные со времен Великой Отечественной войны, боевые действия. Будет большая кровь. Разве это равноценный ответ? — думал я. Да, мой немецкий товарищ Герберт несколько недель доставал меня тем, что мы, русские, якобы хотим напасть на Украину, а потом и на всю Европу. Что он, если к нему придут солдаты Путина, возьмет ружье и будет защищать свою баварскую землю. После тщетных уговоров закрыть эту бредовую тему, я его просто заблокировал. И тут вдруг это всё сбывается!.. Ну, почти всё.
Как же так? Как я буду работать на федеральном канале, если до конца не понял и, главное, сердцем не принял это политическое решение. А я не могу говорить в репортажах то, во что искренне не верю.
Некоторое время я ходил в прострации. Не знал, как реагировать. Даже подумывал об увольнении. Мол, вернусь на петербургские «Вести», да и всё. Буду снова снимать фермеров, протекшие трубы и губернатора. И никакой тебе большой мировой политики… А вдруг всё на самом деле правильно сделано там, наверху? Что тогда?.. Вдруг я, по своему обыкновению, не вижу реальной картины из-за своих эмоций? Я метался…
В марте меня послали снимать концерт «Z» на базе клуба «Ночных волков». Он был организован структурами писателя Захара Прилепина в поддержку специальной военной операции. Группы Б7, Зверобой, Джанго, Бахыт-компот, актер Иван Охлобыстин, байкер Хирург, рокер Вадим Самойлов. Люди с красными флагами скандировали: «Zа армию, Zа отвагу, Zа правду!»
Тогда редактор спросил меня: «Ну, как, Дим, есть там из чего сделать репортаж или не так интересно, скажи честно?» Я огляделся равнодушно и не нашёл в этом мероприятии основы для полноценного сюжета. «Честно, Рус, не особо. Тянет на БЗ (на сленге телевизионщиков — «без закадрового текста корреспондента»), минутный ролик от силы». — «Хорошо, возвращайся». Позже Захар в одном из своих интервью будет вспоминать, что ни один федеральный телеканал не выпустил в эфир репортаж об этом концерте, так как в СМИ ещё не определились, не перестроились на новый курс (если я правильно помню). На самом деле нет. Выпуски «РЕН ТВ» и без Z-концерта были полны репортажей с фронта, насыщены политическими сюжетами и материалами об очередном этапе санкционной войны против России. Просто тогда я не посчитал эту тему с концертом важной, признаюсь честно. Не понимал ещё, что битва на полях культуры будет важна не меньше тех, что идут на фронтах СВО.
Вскоре я успокоился, отошёл от первых эмоций, постепенно начал въезжать в новые реалии. И подумал, что правильнее всего будет не слушать чьи-то мнения, не выбирать себе то, которое больше понравится, а поехать на Донбасс и самостоятельно разобраться в ситуации. Тем более что последние пару лет во мне росло желание поработать в «горячей точке» и, наконец, закрыть этот профессиональный гештальт. Тем более что работа на гражданском перевороте в Кыргызстане меня почему-то очень увлекла.
Я попросил руководство «РЕН ТВ» отпустить меня в ЛНР. Так как очередей из корреспондентов-добровольцев тогда туда не стояло, через несколько дней меня послали сменить репортера Ивана Литомина, который с оператором Кириллом Пикторинским работал в зоне СВО уже целый месяц. Когда я встретился с Ваней на границе РФ и ЛНР, он передал мне ручной браслет, такую мужскую феньку, на удачу:
— Я его всегда носил на съемках, — сказал Литомин на прощание. — А однажды, когда забыл браслет в гостинице, наш день превратился в сущий ад.
И вот я приехал в этот ад. Но заручившись поддержкой литоминского оберега.
Наконец, попадаем в Рубежное, старательно объезжая хвостовики мин на дороге. Это один из крупнейших городов Луганщины. В советские годы здесь жили 74 тысячи жителей. А теперь… Да кто ж теперь знает…
Мы видим, как люди выходят из подвалов. Здесь нет ни света, ни тепла, ни воды. Потому рубежане топят снег на костре. У одного из подъездов находим форму украинской нацгвардии. Кто-то переоделся в гражданское, чтобы сбежать в числе тех самых беженцев, что ехали нам навстречу?
Рубежное — словно одна большая рана. Осколками побиты машины и фасады зданий.
— У нас на чердаках их позиции были, — сетует женщина на украинских военных. — На крышах домов. Ну, видно, что с этими бегали, не знаю… гранатомет или что-то с треногой. На крыши залазили и стреляли с них.
Самый активный из местных жителей, мужчина круглого телосложения, ведет журналистов во двор своего дома, чтобы показать последствия удара ВСУ.
— Они хотят полностью уничтожить русскоязычное население Донбасса! — говорит он очень эмоционально. — Это чистый геноцид. И попробуйте скажите, что вы этого не видели!
Во дворе мужчина показывает огромный котлован метра два с половиной глубиной. Место падения ракеты.
— Единственного мы хотим: чтобы это все закончилось, — продолжал он солировать перед множеством телекамер. — Мы мирные жители, хотим мира. Зовут меня Олег Жерновой, Иванов по маме.
Вдруг слышатся звуки перестрелки.
— Бой где-то в километре от нас, — объясняют нам сопровождающие из Народной милиции ЛНР.
А когда над мэрией Рубежного поднимают знамя Великой Победы и флаг ЛНР, за ближайшими домами начинают ложиться вражеские мины. Но в тот момент для меня это всё какое-то нереальное. Будто компьютерная игра, кино. Обстрел вызывает восторг, и я на фоне раскатов записываю видео для новгородского друга. Мальчишество и неправильное отношение к сути происходящего покинет меня гораздо позже. И не без помощи моей мудрой Мариты, любимого ангела хранителя, оставшейся в мире без войны. А в
