Александр Родимцев - Добровольцы-интернационалисты
Мы прошли во двор, потом по широкой мраморной лестнице поднялись на второй этаж к командующему Центральным фронтом генералу Посасу, только что назначенному на этот пост. Пожилой, седеющий, бодрый, он принял нас вежливо и немного шумно, как обычно все испанцы.
В углу его кабинета стояли маленький круглый стол, красивые кресла. В миниатюрные, почти игрушечные чашечки ординарец налил ароматный кофе. Генерал начал свой рассказ о положении дел в стране и на фронте. Он говорил не спеша, с расстановкой, подробно характеризуя состояние войск, техники, вооружения. Хулия быстро переводила.
Командующий сетовал, что у республиканцев нет организованной армии, наспех сформированные и необученные бригады несут большие потери. Разрозненные дружины и милиция еще не окрепли и не выдерживают натиска отборных войск Франко. Дисциплина слабая, отмечаются самовольные уходы солдат с фронта домой. Особенно плохи дела на тех участках фронта, где оборону держат анархисты. Генерал подошел к висевшей на стене карте:
— Фашисты прорвали во многих местах первую линию обороны Мадрида. Они перерезали железнодорожную магистраль у Сиемпосуэлос и при поддержке артиллерийского огня и авиации развивают наступление по Толедской дороге на Хетафе. Остановить этот натиск нечем. Резервов нет. Только коммунисты не опускают рук. Они быстро формируют батальоны и бригады из 5-го коммунистического полка, который стал кузницей, своего рода массовой академией по подготовке кадров для воинских соединений.
Правительство до сих пор медлило с реорганизацией отдельных отрядов милиции в регулярные части, плохо занималось созданием новой революционной народной армии. И коммунисты на примере 5-го полка показали, какой должна быть новая армия. Они не остановились только на том, что собрали людей под одно знамя. Члены партии проводили с новобранцами кропотливую политико-воспитательную работу. В 5-м полку печатались свои листовки, газеты.
Генерал говорил, что не все еще потеряно. Перед самым городом тысячи мадридцев строят вторую линию обороны — роют траншеи, сооружают укрепления, оборудуют огневые позиции. Он считал, что если жители поверят в надежность укрытий, созданных своими руками, то они будут защищать Мадрид до последней капли крови.
Мы узнали от командующего, что в армии не хватает офицеров и младших командиров. На роты и взводы назначаются преданные республике рабочие и крестьяне. Они храбрые, отважные бойцы, но в военном деле разбираются слабо.
— Надо их научить воевать, — сказал генерал.
— Хорошо, — согласился Петрович. — Мы поможем создать учебный центр.
Много разных и неотложных дел свалилось на нового командующего. Его предшественник генерал Асенсио мало занимался военными вопросами, его больше привлекало общество красивых женщин. И новый командующий генерал Посас пытался наверстать упущенное.
Обстановка складывалась крайне тяжелой и сложной для республиканской Испании. Посас показал на карте район, где готовится контрудар. Он планировался в направлении Толедской дороги.
Вечером Петрович дал мне первое задание:
— Завтра рано утром, Павлито, поедешь в Альбасете. Это небольшой городок, около пятидесяти тысяч жителей. Он на линии железной дороги Мадрид — Аликанте. В Альбасете — военный арсенал и учебный центр по формированию интернациональных бригад. Займешься обучением испанцев пулеметному делу.
На следующий день я приехал туда. Меня поместили в номере гостиницы. На всех этажах слышалась разноязыкая речь. Здесь жили англичане и французы, поляки и румыны, болгары и немцы, венгры и чехи, люди других национальностей — добровольцы, приехавшие, чтобы в рядах интернациональных бригад защищать от мятежников республиканскую Испанию.
В гостинице я встретился со своим давним другом Дмитрием Александровичем Цюрупой. В начале тридцатых годов мы вместе учились в кавалерийском дивизионе Объединенной военной школы имени ВЦИК. Мы крепко обнялись, расцеловались и наперебой стали выкладывать друг другу свои заботы, новости, впечатления. Зашли в ресторан поужинать, заняли столик у окна. Митя шепнул, что к нам сейчас обязательно сядут испанцы. Они искренне восторгаются русскими, приехавшими из Советского Союза. Израсходуют последние песеты, но обязательно будут угощать нас. И нельзя отказываться: это обидит их.
Вскоре появилась молодая пара. Высокий парень пригладил черные волосы, поправил небрежно закрепленную на боку кобуру с пистолетом. С ним — девушка в черном платье с белой повязкой на рукаве, с черно-красным галстуком. Они огляделись и направились к нашему столику. Попросили разрешения, сели. Познакомились:
— Франческа, — назвалась девушка.
— Павлито, — ответил я.
— Мигель, — приподнялся парень.
— Фридо, — улыбнулся Митя.
Кивая на меня, Франческа заметила Мите:
— Очевидно, камарада прибыл сюда недавно, я его до этого не видела?
Митя утвердительно кивнул. Мы разговорились.
Полушутя, наши новые друзья рассказывали, как они познакомились, как дружили. Франческа изъяснялась по-русски, а когда ей не хватало слов, обращалась к родному языку. Тогда я просил Митю перевести.
Известие о начале контрреволюционного мятежа генералов во главе с Франко застало Мигеля и Франческу на пляже. Они не обратили внимания на странное сообщение радиостанции, которая передавала сводку погоды. Диктор настойчиво повторял: «Над всей Испанией безоблачное небо» — это был условный сигнал к действиям фашистов.
Примчавшийся на пляж друг Мигеля отозвал его в сторону и по секрету, не желая расстраивать девушку, сообщил о мятеже. Ничего не сказав Франческе, парни убежали. Она обиделась и легла загорать. Неладное заметила только тогда, когда пожилая женщина с гурьбой ребятишек стала шумно собираться домой.
— Разве будет дождик? — спросила Франческа.
Та ответила:
— Хуже!.. Война…
Франческа решила стать пулеметчицей. В большом мрачноватом здании были шум, гам, неразбериха. Немедленной отправки на фронт требовали все. И группа пожилых рабочих-анархистов, и журналист какой-то провинциальной газеты, и стареющий тореадор. Все они энергично размахивали руками, совали в нос друг другу какие-то документы и умоляли выдать им оружие.
Дождавшись очереди, Франческа подошла к дежурному и как можно смелее изложила свою просьбу зачислить ее в пулеметный расчет.
Дежурный смерил взглядом хрупкую девушку с ног до головы и предложил пойти в прачечную воинской части. Она готова была разреветься от такого предложения. Ей казалось, что ее унизили, оскорбили. Ради республики она не боялась черной работы, но стирать белье, когда нужны бойцы в окопах!.. Кто-то пытался шутить:
— Небось — графиня, где уж ей стирать солдатские подштанники!
Она резко одернула обидчика:
— Эй ты, долговязая жердь, прикуси язык! — И твердо повторила дежурному: — Или ты запишешь меня в пулеметчики, или я найду место, где к моей просьбе отнесутся более внимательно.
Франческу зачислили на курсы пулеметчиков. Две недели занятия должны были проходить в Мадриде, а затем вся группа собиралась в Альбасете. Но настроение омрачалось: она ничего не знала о Мигеле. Ее возлюбленный занимался партийными делами, выполнял много поручений, участвовал в создании отрядов милиции, собирался на фронт. И только за день до отъезда они встретились, и оказалось, оба направлены в Альбасете.
Беззаботно и весело было на вечерних улицах этого городка. Работали рестораны, кафе, театры. Возле киосков и табачных лавочек, у кино толпился народ. Будто и никакой войны нет, будто фашистские летчики не бомбят республиканские города. Только кобуры да винтовки добровольцев напоминали, что где-то идут сражения.
Утром я отправился с переводчицей в арсенал на работу. В огромном сарае цепочкой вытянулись узкие столы из шершавых досок, у стен — верстаки. Всюду толпились молодые люди, одетые кто во что горазд. Трудно разобрать: то ли это слесари-сборщики, то ли солдаты. Одни щеголяли в новеньких синих комбинезонах, другие пришли в обыкновенных пиджаках и, боясь их запачкать, надели длинные замасленные фартуки. Третьи разжились полувоенными элегантными костюмами цвета хаки… Добровольцы из разных стран…
Работа шла полным ходом. Кто расколачивал и вскрывал длинные ящики с новеньким вооружением, кто укладывал на стеллажи детали и счищал густую заводскую смазку. Большая группа работала на сборке. На столах валялись пулеметы различных систем и марок мира: «сент-этьен», «гочкис», «шош», «льюс», «викерс», «максим» и другие. Республиканское правительство успело закупить оружие в разных странах, пока не начал свою подлую деятельность лондонский «Комитет невмешательства», который играл на руку фашистам.
Мы шли с переводчицей Хулией по арсеналу, всматриваясь в лица добровольцев. Что чувствуют эти люди, разные по национальности, по характерам, по политическим убеждениям и взглядам? Что привело их в Испанию? Почему они оставили за тысячи километров свои семьи, променяли домашний уют на тревожные фронтовые дороги?
