Николай Далекий - Охота на тигра
— Ты баки господину офицеру не забивай, — вмешался потерявший терпение Тышля. — Ты скажи, зачем тебе все это нужно было и к чему ты своих корешей подбивал?
— Я же говорил вам — к чему, — повернулся к нему мальчик. — Я вам толковал, ну, а вы свое. Вот папе расскажу все. Он еще с вами поговорит. Привязался...
— Куда хотел на танке ехать? — спросил Верк. — К партизанам?
— Да, к партизанам, — на этот раз конфузливо улыбнулся мальчик, словно стесняясь своей детской затеи.
— У тебя есть связь с партизанами? Ты знаешь, где они?
— Ну, где? В лесу они, конечно. Только вы, может быть, неправильно поняли. Мы не к партизанам ехать хотели, а на партизан. Ну, вроде как облава. Конечно, не всерьез, а игра, ну, баловство, в общем.
— Ты дурником не прикидывайся! — вскрикнул Тышля, обеспокоенный тем, что сынок Строкатова оборачивает все в шутку, переводит на детскую игру. — Разрешите, господин гауптман, других пригласить. Там есть один. Он все скажет.
Верка уже начала забавлять эта сцена, он кивнул головой.
Тышля снова юркнул в коридор и привел еще двоих. Они были чуть пониже Тимура и не такие упитанные, но выглядели для своего возраста молодцами.
— Гришка, а ну скажи господину офицеру, что тебе Тимур говорил, на что настраивал.
— А что? — начал черненький, с бегающими глазами мальчик. — Я скажу, скрывать не буду. Говорил, что, мол, давайте захватим танк и уведем его к партизанам. Я, говорит, научусь им управлять. А вы только будете сидеть, смотреть по сторонам.
— Вот дурак! — с искренним возмущением сказал третий. — Разве тебе так говорили? Хуже нет такими вот связываться. Недаром в школе самым плохим учеником был. Тебе говорили что: игра, война с партизанами. Так ведь никто партизаном не хотел быть. Все хотели быть немецкими танкистами. Одна форма чего стоит! Ну, Тимур и согласился партизаном быть. Чтобы игру не портить. А он вон чего порет.
— Сколько раз вы, мальчишки, заходили в танк, смотрели? — спросил Верк черненького.
— Один раз только. Когда привезли. Потом проволоку натянули, охрана. Не подступить.
— Ночью можно. Вы есть смелый мальчик.
Гришка Вареник даже свистнул.
— Ночью нельзя по городу ходить. Убьют. Меня мать за двери и то не пускает.
В общем, вся эта история не стоила и выеденного яйца, обычная мальчишечья забава. Тем не менее, Верк начал испытывать что-то похожее на страх: вот как все просто могло получиться... Нет, не эти мальчишки были опасны. Но ведь танк могли захватить взрослые. И что тогда? Попробуй останови его. Свободно могли бы угнать куда-нибудь в лес. Тем более, если б за это дело взялись партизаны. Вот тогда-то произошел бы колоссальный скандал. Да, в первую очередь досталось бы тем, кто отвечал за охрану. Но, конечно, попало бы и ему, начальнику рембазы. А пленные? Разве они не могут попытаться осуществить побег на танке? Им-то совсем легко. Среди слесарей-ремонтников есть танкисты и уж во всяком случае шоферы, трактористы, которые смогут управлять боевой машиной. Что стоит небольшой группе сговориться, вскочить в танк, закрыть люки и понестись по шоссе, сметая все по пути. Тогда скандал будет еще громче. Что же делать? Верк посмотрел на «атамана шайки».
— Как твоя фамилия, кто твой отец?
— Строкатов, — с достоинством ответил мальчик. — Мой папа он... он начальник полиции. Вы его должны знать.
— Ага, — кивнул головой Верк. — Ну что ж, я отпускаю вас. Но только больше не играйся такими игрушками. На месте твоего отца я бы хорошенько дал бы вам всем розог. А сейчас идите. Господин Тышля, проводите их и вернитесь ко мне.
Сконфуженный Тышля, сурово прикрикивая на мальчуганов, увел их, а Верк встал со стула и начал прохаживаться по комнате. Как бы ни был смешон этот Тышля, раздумывал он, но все-таки следует быть благодарным ему. Полицай этот при всей своей глупости оказал немалую услугу. Теперь нужно поставить вопрос об охране ремонтной базы шире, включая возможность похищения или побега на отремонтированном танке. Он, Верк, сам поставит этот вопрос, и, конечно, это будет в его пользу.
Явился Тышля. Он стоял у порога и нервно теребил пальцами свою шапку. Конечно же, он сообразил, что немец не одобрил его инициативу, и ожидал разноса.
Но обошлось.
— Вы поступили правильно. Как есть ваша фамилия?
— Тышля. Тимофей Семенович.
— Тимофей Семенович... Я доволен вами. Я буду просить благодарность для вас.
— Спасибо, господин гауптман. А я думал... Может быть, вы еще постращаете их? Я думаю, дело такое. Ну, как не доложить?
Тышля переступал с ноги на ногу. Он радовался, что все закончилось более или менее благополучно, хотя, конечно, вначале ожидал большей благодарности и даже награды.
— Можете быть свободен, Тышля.
Мальчишки шли по улице. Они молчали. Тимур, стиснув зубы, смотрел под ноги. Гришка Вареник поглядывал на товарищей и зябко ежился. Его явно взяли в клещи: слева шагал Тимур, справа — Васька. Ох, как хотелось Гришке юркнуть в какую-нибудь подворотню, чтобы избавиться от опасного соседства. Он знал, что взбучки ему не избежать, и ждал момента, когда можно будет дать деру. Так опростоволоситься! А все Тышля. Напугал старый дурак, наобещал целую гору, а что вышло?
Они уже отошли от ремонтной базы метров на двести. Тут Васька Петренко оглянулся с таким видом, точно там, позади, происходило что-то интересное. Это был тактический прием на отвлечение внимания, и он оправдал себя. Тотчас же оглянулся и Гришка, полюбопытствовал, что там увидел его товарищ. И тут-то его бросило на Тимура — Васька ударил его правой снизу в подбородок. И еще два сильных удара, только искры из глаз.
— А-аа! Уби-в-а-ают!
Еще один удар, под ложечку. И Гришка захлебнулся криком.
Тимур держал Гришку под мышки сзади, как будто боялся, что он упадет на землю, а в это время Васька еще несколько раз сунул ему в челюсть.
— Ну, ладно! Ну, хватит вам, — вроде недовольно прикрикивал Тимур, но Гришку Вареника из рук не выпускал. — А ну перестаньте! Вон люди смотрят. Мало я из-за вас, дураков, напереживался.
Васька опустил руки, лицо его было бледным, он тяжело дышал.
— Вот, гад, знай.
— Скажу-у-у, все скажу, — сквозь всхлипывания загудел Вареник. — Пожалуюсь. Думаете...
— Ну, ладно тебе... — урезонивающе произнес Тимур. — Ты — пошутил, Васька — пошутил. Вот и квиты.
— Ты знаешь, за что тебя били? — отдышался наконец Васька. — Совсем не за то, что донес.
— Это ты хорошо сделал... — поспешил вставить предусмотрительный Тимур.
— Нет, не за то. А за то, что дурак.
— Ну да, — обрадованно ухмыльнулся Тимур. — У нас игра, а он... На тебе! Всерьез подумал, дурачок. А ведь могли на танке покататься. Может быть, нас даже немецкие танкисты к себе в полк взяли бы. Правда, Васька?
— В натуре! А форма какая! Могли выдать... А теперь нас не то что близко, а и на пушечный выстрел к базе не допустят. Все, дурак, испортил.
Говорят, что созревшие идеи носятся в воздухе. Все было почти так, как объяснял Тимур начальнику рембазы — Васька подобрал эту книжонку, валялась она где-то там, рядом с сиденьем водителя. А когда Тимур, раскрыв ее, увидел на рисунке рычаги управления, вспомнил он рычаги трактора ДТ-54, которым еще до войны на весенней пахоте научил его управлять отец. Разве думал он, что все обернется таким ужасным образом и ему придется мучиться и скрывать свою ненависть к тому, кто два года назад был самым дорогим для него человеком. Попала книжка в руки Тимура, и мелькнула мысль: а что, если подобрать несколько отчаянных мальчишек, захватить танк и умчаться на нем в лес, к партизанам. Уж с таким-то подарком партизаны примут не только сына начальника полиции, но, пожалуй, и его самого.
Все шло как будто нормально. Вроде начал Тимур теоретически осваивать этот танк. И хлопцы подобрались что надо, и название их группы было прекрасное — «Отряд непобедимых». Правда, в глубине души он не очень-то верил, что его мечта может осуществиться, так как видел и колючую проволоку на стенах базы, и часовых у ворот, и понимал, что никто им «поиграться» в танке не позволит. Да и куда бы они поехали? Но как интересно было строить планы, мечтать о поездке на танке, уведенном у немцев из-под самого носа. От одной этой мысли дух захватывало и уши огнем пылали. И вот подлец Гришка оказался ничтожным предателем. А Тышля?.. Это ведь он все раскопал. Было бы хорошо, если бы отец скрутил голову Тышле. Придется все рассказать отцу, конечно, не так, как было в самом деле, а как он рассказывал гауптману. Нужно самому первому, ведь все равно узнает. Отец ему поверит, может всыпать, конечно, за баловство, но поверит. Нужно только твердо стоять на своем — игра и все. Слава богу, Васька все сразу понял и поддержал. Молодец! Настоящий друг. А ведь если бы растерялся, могло повернуться и по-йному. Вначале гауптман на него так смотрел, будто проколоть взглядом хотел. Боятся. Даже таких пацанов боятся. Отец тоже дрожит. Нервный стал, последнее время газеты уже и в руки не берет, мало радости читать, что немцы отступают, отступают. Пропадет их несчастная семья. Из-за отца. И он, Тимур, пропадет — сын начальника полиции... Связаться с партизанами? Как с ними свяжешься? Найдешь кого — не поверят, да и могут сказать: что толку от мальчишки? Беда.
