Пак Голь - Отечество
Лицо директора, который всегда говорил даже о самых серьезных вещах с улыбкой, сразу стало грустным и усталым.
— Все взлетело на воздух, нет теперь шахты, — с горечью сказал он. Секретарь понял Хак Пина и постарался переменить тему разговора.
— Организационная сторона, надеюсь, в порядке? — Хи Сон повернулся к заведующему отделом труда.
— В общем да, — ответил Чор Чун, решив, что надо сейчас же, не теряя времени, доложить о положении дел. — Мне сказали, что вы звонили, товарищ Хи Сон. Мы собрали партизанский отряд. Люди здесь. Скоро подойдет еще пополнение.
— Здесь я вижу всех передовиков.
Хи Сон посмотрел на шахтеров и улыбнулся.
— Одного нет — Пак Пен Хуна. Но он обязательно придет.
Чор Чун вдруг осекся, вспомнив про Тхэ Ха. Сказать о нем или лучше умолчать?
— Кто, вы говорите, должен еще подойти?—переспросил Хи Сон.
— Товарищ, которому было поручено взорвать ремонтные мастерские. Он не сумел прибыть вовремя.
— Не со всем вы справились, товарищи, — нахмурился Хи Сон.
— Но другого выхода не было, — тихо проговорил стоявший рядом Чун О.
— Не было другого выхода? Но разве можно бросать товарища?
Хи Сон чиркнул спичкой, зажег сигарету и глубоко затянулся, стараясь подавить в себе раздражение. Затем, немного успокоившись, справился об эвакуации остальных районов уезда. Но так как этим вопросом занимались другие работники комитета, никто не смог сказать ему ничего определенного.
В это время в толпе послышался взволнованный женский голос:
— Как у тебя язык поворачивается говорить такое? Оставить здесь ребенка одного?… Я сама понесу его. На спине…
— Ты говоришь так, потому что не нюхала войны. На войне жизнь одного человека ничего не значит. Люди гибнут тысячами, — отвечал рослый, в охотничьих сапогах парень лет двадцати четырех. Хи Сон хорошо помнил его. Он работал в уездной прокуратуре и нередко заходил в комитет.
— Пусть, как ты говоришь, я не нюхала войны, но я его здесь не брошу. Как-нибудь сама управлюсь, а в твоей помощи я не нуждаюсь.
— Раз пошла со всеми, должна считаться не только со своими желаниями и капризами! Ты в коллективе. Я не о себе пекусь, а обо всех нас, — запальчиво возражал парень.
— Хватит, запомни: я скорее умру, чем брошу ребенка! — решительно сказала девушка.
— Чон Ок, не нашли мать мальчика?—спросил Хак Пин.
— Она погибла. Ее нигде нет. Ки Хо тоже так считает, и он искал…
— Бомба упала как раз на том месте, где была она. Я сам это видел, — сказал Ки Хо.
— Ну и что решили? С собой взять — не такое сейчас время, и бросить здесь — тоже нельзя…
— Ничего. Я понесу его, — сказала девушка.
— Она спасла малыша во время обстрела. Мать так и не нашли, — пояснил директор Хи Сону.
— Помню, помню. Эта женщина пришла сюда вместе с нами. Просилась в горы, к партизанам. Мальчугана не задело?—Хи Сону стало тяжело, когда он вспомнил, как несчастная женщина упрашивала взять ее в горы. Перед глазами встало лицо мальчика, плачущего на обочине дороги.
— Просто чудом спасся. Ни единой царапины. Штанишки в нескольких местах пробиты, а ноги целы.
— Всегда так — на войне больше всего достается матерям и детям. Сколько малышей уже стало сиротами… — заметил Хен Ман.
Тем временем были включены моторы грузовиков. Рабочие заняли места в кузовах. Самые нетерпеливые пешком перебрались через мост и там поджидали остальных.
И вдруг со стороны реки послышалась беспорядочная стрельба. Люди в изумлении обернулись, недоумевая, в чем дело. Не было видно, кто и откуда стрелял. Выстрелы походили на треск каштанов или бобов, жарящихся на большой сковороде. Хи Сон вглядывался до рези в глазах, но ничего не понимал. Дорога уходила от реки за сопку. Исчезли куда-то и солдаты, только что переправившиеся через реку.
Между тем пальба усиливалась. Трудно было даже представить, что враг подошел уже вплотную и что где-то совсем рядом завязался бой. Люди заволновались.
К Хи Сону подбежало несколько рабочих.
— Товарищ секретарь, враг!
— Откуда вы это знаете?
— Слышите, стреляют? Это уж точно враг.
— Лучше бы подняться на гору, товарищ секретарь, — предложил Чор Чун.
— Подожди. Надо все точно выяснить,—спокойно ответил Хи Сон.
В это время из-за поворота показалось несколько беженцев. Они бежали к мосту, бросая на ходу вещи.
— Что случилось?! Да говорите же!—стали засыпать их вопросами. Но никто не мог ничего объяснить.
— Бой там, — наконец выдавила пожилая женщина.
Хи Сон попытался собраться с мыслями. «Как там товарищи из дивизии?—с тревогой подумал он. — Они ведь тоже не ожидали нападения». Хи Сон не мог заставить себя пошевельнуться, он неподвижно стоял, уставившись на дорогу за рекой.
— Товарищ секретарь! Надо немедленно действовать, — услышал он над самым ухом голос Чор Чуна. Эти слова вывели его из оцепенения, и он тотчас же повернулся к шахтерам.
— Товарищи! Без паники. Вперед ушли наши солдаты, враг не так-то скоро доберется сюда… — стараясь казаться как можно более спокойным, проговорил Хи Сон и вдруг увидел политрука полка, с которым недавно расстался. Тот бежал к ним через мост.
— Что случилось? В чем дело? — поспешил ему навстречу Хи Сон. Но политрук не ответил, он подошел к шахтерам, обвел всех взглядом и знаком попросил тишины. Затем медленно заговорил.
— Ничего страшного. Противник задумал провести разведку боем. Меня прислал командир дивизии. Короче говоря, по дороге идти сейчас нельзя… Советую взять вправо, через сопки, там есть тропинки. — И потом, обращаясь к Хи Сону, добавил: — Не дождался я тебя на переправе, видишь, некогда было. Но вот — и опять встретились.
Хи Сон слушал его, стараясь уловить то, чего тот не мог или не хотел сказать.
— Откуда же они свалились сюда? Откуда?
— Высадились с моря.
— И вы заранее знали?—снова спросил Хи Сон.
— Конечно. Нам было приказано задержать противника, чтобы мирные жители смогли вовремя уйти. Все в порядке. Береги себя…
Друзья крепко обнялись. Политрук еще раз пожал руку Хи Сону и направился обратно, к мосту. Хи Сон долго смотрел ему вслед. Он вдруг понял причину вражеской бомбежки и необычной строгости командира дивизии во время перехода воинов. Вот, оказывается, почему так спешила дивизия. Враг намеревался смять ее неожиданным нападением. Едва политрук скрылся за поворотом, как на другом берегу реки со свистом упал снаряд. Секретарь комитета приказал быстро двигаться к сопкам, а сам тяжело зашагал сзади.
Глава 12
Снаряд упал вблизи моста, подняв огромный столб воды и песка. Когда первая группа людей миновала гребень сопки, артиллерийский обстрел усилился. Трудно было разобрать, кому предназначались снаряды — воинам Народной армии или мирным жителям. Стреляли бегло, попадая в кусты, в прибрежный песок, в воду. Вот склонилось к земле молодое деревце, надломленное осколком снаряда. Среди лужайки образовалась желтая яма, вокруг нее траву усыпали комья земли.
Мужчины, как только стихал обстрел, продолжали подниматься в гору. Женщинам и это было не под силу. Они отставали — у многих тяжелая ноша. Пожилые женщины буквально ползли по камням. То и дело их длинные юбки-чхимы цеплялись за кусты и колючки, то одна, то другая, оступившись, падала. Хи Сону и Чор Чуну, шедшим сзади, поочередно приходилось тащить их за руки.
Когда последняя группа добралась до гребня, остальные уже успели немного передохнуть, устроившись прямо на земле или на камнях. Удалось уйти из-под носа противника, но как быть дальше? Женщины сгрудились около Хи Сона. Испуганные только что происшедшим около переправы, они готовы были молиться на него, только бы он спас их, вывел отсюда. Но он и сам не знал, что делать дальше, куда идти.
— Возьмите нас с собой, не бросайте! Пропадем ведь, — говорила пожилая женщина, заглядывая в глаза Хи Сону.
— Вы откуда? — спросил Хен Ман, присевший прямо на землю.
— С Енхына. Пробираемся в Хамхын.
— Нам надо сейчас же уходить. Разыскивайте своих, — вмешался Чор Чун.
— Бросить их здесь — и правда пропадут. Во время войны всего труднее женщинам и детям, — проговорил Хен Ман и огляделся по сторонам, ища поддержки. — Давайте возьмем с собой…
— Я против. Вы видите, что делается? Из-за них мы и так уже потеряли столько ценного времени.
— Ну и пусть. Ради кого мы идем сражаться? Ради них, ради таких, как они.
— У меня нет времени спорить! — нервно возразил Чор Чун и повернулся к женщинам. — Вы бы пошли поискали своих. Поняли? Идите обратно в Енхын.
Беженцы опять заволновались. Эхо доносило винтовочную и пулеметную стрельбу.
— Хватит, пошли! Все пошли! — сказал Хи Сон и поднялся с камня.
— Идти-то куда? Я вот не знаю, — озабоченно проговорил Хен Ман.
