Павел Зябкин - Герой Ненашего Времени
Когда после безуспешного преследования бандитов, группа вновь проходили то же место, где был убит смертник, то там стояла пехота. Труп, раздетый до гола, продолжал лежать на том же месте. Возле него сидели двое небритых дядей с сизыми носами и производили какую-то хирургическую операцию внизу живота трупа. Радостный вопль одного из "хирургов" возвестил об успешном окончании сложной операции. Так и есть, доморощенные эскулапы отрезали "чеху" половые органы со смехом засунули их ему в рот. Довольные своей работой дяди демонстрировали всем желающим свое анатомическое чудо. Вовка поймал себя на мысли, что смеется вместе с другими. Зрелище действительно показалось ему чрезвычайно смешным. Ну как это, разве не смешно. Человек держит во рту собственный половой член. Смех перешел в истерическое ржание.
На ночлег расположились в домах. С комфортом, на перинах. Наготовили всякой еды из чеченских запасов. Настроение Вовкино более чем улучшилось. Дневные страхи прошли. Наступал вечер, и предвиделась спокойная ночь. Именно в такие вот вечера Вовка радовался, что так удачно все сложилось, и правильно сделал, что поехал сюда.
Все его задачи, в общем, то и сводились к хождению и тасканию "Шмеля". Он был что-то вроде артиллерии. В суть заданий его, как и Сашку посвящали более чем поверхностно. Кроме их из прикомандированных были связист и сапер. Несколько раз они побывал в перестрелках, вроде сегодняшней. Страшно было очень. Руки у Вовки тряслись, пока сам стрелять не начинал в белый свет как в копейку. А со "шмеля" тут уж и говорить нечего, как встанешь в рост, так и думаешь, ну м…ц. Уж каждый раз зарекался, что все, вот придем в бригаду и уволюсь. Но страх проходил, а полученный адреналин позволял почувствовать себя полноценным человеком. Наконец ушло чувство никчемности, преследовавшее его перед отъездом.
Ребята вокруг классные. Несмотря конечно на свои недостатки, а были они не ангелы видимо дома. Но они жили без маски. Несмотря на внешнюю грубость отношений, они были, тем не менее, чище и честнее чем дома. Да и грубость была чисто формальной. Без мата русский язык, наверное, не язык. Подначки и в Вовкин адрес, в том числе были куда остроумнее, чем гражданская тягомотина и нравоучения более пробивных сограждан. Правда удивляла их детская наивность, насчет планов на будущее. Командиры, несмотря на жесткость, а иногда и жестокость все-таки заботились о подчиненных куда более чем родное правительство о своих гражданах. И это уже было хорошо. А страх и опасность, риск, а чаще просто тяжелая физическая работа и отвратительный быт… Ну за все надо платить.
Всю ночь грохотала канонада. Слышались отдельные выстрелы. Это просто, для острастки или со скуки стреляли в ночь часовые. Вовка тоже, стоя на посту, сделал пару выстрелов для приличия. Мысли опять вертелись вокруг дома. Прошло ведь три месяца, как он здесь. И вот уже третью неделю на крупной, с участием многих частей операции в горах. Горы похожи оказались, по правде говоря, больше на высокие холмы. Не было никаких крутых скал и пропастей, как видел он ранее по телевизору.
Прошлая жизнь стала как-то забываться. Несмотря на естественную ностальгию, разум подсказывал, что надо оставаться здесь, максимально долгий срок. Если отбросить глупые иллюзии, то лучше дома не будет. А глупая иллюзия, особенно после съеденных грецких орехов, благостно влияющих на мужскую силу, лезла в голову. Жизнь брала свое.
Жизнь брала свое. Этой же ночью Леха в очередной раз спал с Наташкой. Хотя спал это название условное. С ними разве уснешь. А тут еще и головная боль с похмелья.
— Наташ, выпить нет ничего? — жалобно простонал Леха.
— Сейчас в шкафу гляну, ты там вчера где-то за книгами прятал.
— Да, да, милая посмотри. И "телик" включи, хоть глянем что в мире творится.
Наташка подошла к книжному шкафу, где по ее предположению могли находиться запасы водочки. Засунула руку за книги. (Леха кстати говоря был не просто банальный алкоголик, он сбился в ту пору с пути. И книги на полке не залеживались. Новости культуры не были для него "музыкой с марса"). Там и нашлась початая бутылка, вместе с ней выпал и конверт с тем самым письмом, присланным Вовкой уже два месяца назад. Он по прежнему был не распечатан.
Машинально Наташка включила телевизор. Как обычно выпуск новостей радовал глаз и ухо зрителя состоянием здоровья Президента индексом доун джонса, и само собой новостями из Чечни.
Видимо тут звезды наконец-то удачно сошлись для Вовкиного послания. Увидев на экране развалины Грозного и адрес на конверте Наташка наконец-то вспомнила о своем исчезнувшем знакомом.
— Леш, на прочитай чего там Вовка написал, а то у меня голова болит. Произнесла томным голосом Наташка и откинулась на диван, обняв Леху.
"Хорошо что Агеева нет", — пронеслось у него в голове, — "а то же рисовок не оберешься, опять, я да спецназ, да нас учили убивать, да я там был, и туда поеду".
— Наташ, это тебе вообще-то.
— Да ну его к черту Леш. Уехал и ладно. — И далее без перехода — А я тебе нравлюсь?
— Ну конечно нравишься, — и отстранясь от нее, — погоди, да дай хоть узнаю где он есть.
"Здравствуй Наташенька!" — вслух стал цитировать Алексей послание. "Наконец то я добрался до Кавказа. Теперь служу в пехоте. Все в общем нормально и лучше чем здесь нам представлялось."
— Леш, да хорош муть эту читать, иди сюда! — прервала его успевшая захмелеть Наташка.
И Леша конечно же пошел. А кто бы на его месте стал бы сопротивляться? Поэтому не будем осуждать его и перенесемся к нашему главному герою.
* * *Прошло несколько дней и операция закончилась. Нагруженные добром БМП двигались по горной дороге на равнину в лагерь.
Разведгруппа спешилась с БМП и разделилась на две группы. Двигались по лесу. Там должна скоро пройти колонна. Продравшись через заросли орешника они вышли на лесную полянку. Солнце уже взошло и достаточно согрело землю. Было так хорошо. На полянке группа залегла. Просто из предосторожности. Вовка пользуясь моментом расслабился и мысли понеслись. Появилась шальная мысль: "А что, вот вернусь в бригаду, и к черту все. Рапорт и на увольнение. Да хватит в конце концов. Чего дурнее всех что ли? "Бабки" заработал, повоевал немного и будет. Дома уж как ни будь оттянусь. Да в конце концов теперь то я наверняка покруче остальных. Ну пусть был я трусом и рохлей. Но это в чьих-то глазах. А вот теперь это про меня вряд ли скажут. Нет, ну если уж по самым высоким меркам, то оно конечно трусоват я братцы. Вот и сейчас сижу а выстрелы услышу и затрясусь. Почему эта проклятая дрожь в руках всегда. А, да хрен с ней. Все одно. Теперь можно и обратно домой. А там пьянка, а там бабы. А там, а там… Это им всем не рисовочки, вот настоящие ребята без дураков. И я такой оказался. Красота. Все-таки не зря сюда двинул".
Внезапно, благополучные мысли и самолюбование Вовы, были разорваны грохотом пулеметных очередей. Стреляли где-то совсем рядом. В уши врывался крик "Аллах акбар! Сдохни русская сука!" и снова пулеметные очереди. По команде, вместе со всеми Вовка побежал к дороге, где происходит бой. Труба огнемета больно била по спине. Предохранитель автомата был опущен и потный палец лежал на скобе. На обочине дороге все залегли в канаве. Пулемет работал где-то рядом, метрах в двадцати — тридцати от них. Но в густых зарослях пулеметчика не увидать. Он стрелял не один, еще и миномет.
Командовавший группой молодой но уже опытный и толковый лейтенант, едва шевеля губами подозвал Вовку вместе с замыкавшим группу срочником Мишкой. Молодым не в меру "продуманным" пареньком. Довольно дерзким, но интересным как личность, представителем поколения "NEXT", еще и добровольно поехавшим в Чечню. Можете себе такое представить? Наверно с трудом. Вот потому и интересен Мишка.
Задачку поставлена была маловероятно выполнимая: вылезти на дорогу и из огнемета накрыть пулеметчика. Мишка должен при этом прикрывать Вову.
Где же конкретно пулеметчик? Командир ответил четко и ясно: "вылезешь на дорогу, там и увидишь его". А пули продолжают лететь над головами. В уши лез крик "Аллах акбар! Сдохни русская сука!" До Вовки, да и не его одного, медленно начинает доходить, что эта русская сука, которая должна сдохнуть это он, единственный и неповторимый. Со своим миром, вселенной в себе. А может и мир весь с ним. Да какая разница. Все одно. Владимира охватил животный ужас. Так не хочется погибнуть здесь и сейчас, в теплый солнечный денек, когда уже вот вот можно и домой. Дома, наверное, девушки бродят по улицам в коротких юбках. А знакомые и друзья, наверное, стреляют глазами, то и не только глазами, по ним. Кто-то сидит в кафе или ресторане. И никому нет дела до того, что здесь и сейчас идет война. Возможно, что кто-то сейчас погибнет. Другой мир, другая жизнь. В данный момент и моя жизнь лежит на невидимых весах и в какую сторону они качнутся я не знаю.
