Михель Гавен - Крестоносцы
— Да сколько ж ты будешь его слушать? — заорал в микрофон Михальчук. — Лупи по ним, и баста. Ты ждешь, пока они тебя подобьют?
— Я — Герцог-6. Продолжайте обстрел. В здании ликвидированы три боевика, и правая сторона очищена полностью. Движемся дальше. Обеспечьте огонь с левого фланга.
— Вас поняли, Герцог-6…
— Что там? Убили кого-то?
— Нет, только машину потеряли. Людских потерь нет. У них убили троих и взяли правую часть здания. Приказано усилить огонь с левого фланга.
— Сейчас влупим!
— Одного взяли, — снова заговорила рация. — По-английски не говорит. Джин, послушай, что он там несет.
Через мгновение молодая женщина услышала слабую арабскую речь.
— Говорит, в городе около тысячи боевиков, — перевела она Майку. — Им поставлена задача атаковать полицейские участки и подразделения национальных гвардейцев. У них много гранатометов, тяжелых пулеметов, установленных на пикапах, и минометы. Дальше, как водится, Майк… — Она улыбнулась. — Это священная война. Мы крестоносцы, и они будут сражаться с нами до конца. Аллах Акбар! Понятно без перевода, я надеюсь.
— Я понял. — Майк неожиданно ответил мягко и тут же приказал кому-то рядом: — Уведите! Хватит слушать его разглагольствования.
— Можно сообщить информацию украинской стороне? — спросила Джин.
— Да, конечно. Это важно для всех.
— Взяли пленного, — сообщила она Михальчуку. — Говорит, у них тысяча человек, много гранатометов, тяжелого вооружения…
— Гранатомет! — завопил Коновалов.
— Виталька, сворачивай. — Михальчук бросился вниз.
БТР резко качнуло. Реактивная граната пронеслась по касательной, едва не задев борт. Снова открылась шквальная стрельба.
— Подтянулись, гады. Боезапас пополнили.
— Не стреляйте, не стреляйте!
От разбитой машины к БТРу бежал солдат ICDC в рваном камуфляже:
— Подождите!
Его затащили на БТР. Солдат был весь измазан в крови. Джин дала ему воды.
— Я — Омар Хатиб. Меня послали за помощью. Они там, их много. — От усталости и пережитого напряжения мужчина едва мог говорить. — Захватили полицейский участок за школой. Сущий ад… У нас же только автоматы, тяжелого оружия совсем нет, а они вооружены до зубов. Полицейских ловят по всему кварталу, режут прямо на улице, вместе с семьями, вроде баранов. Добивают раненых, детей. Никого не жалеют. Меня послали к вам. Скорее, скорее, там убивают моих друзей. Там моя жена, две дочки. Они всех убьют.
— Вот гады! — Михальчук стиснул кулаки. — Виталька, двигай?
— Нет, в одиночку нельзя, — Джин остановила его, — подожди. Надо доложить и взять поддержку.
— Скорее, скорее!
— Я — Амари-3, я — Амари-3. Майк, к нам добрался национальный гвардеец из соседнего квартала. Там много боевиков. Убивают полицейских. Они просят о помощи. Думаем ехать.
— Выдвижение разрешаю, — ответил капитан Фостер через секунду. — Вас поддержат два «Хаммера». Координируйте свои действия. Займите позиции в районе второго моста и отстреливайте их оттуда. Далеко в город не лезьте, ведь можете угодить в ловушку.
— Все поняла, спасибо. Дали два «Хаммера», — передала она Михальчуку. — Теперь поехали, можно. Приказано занять позиции у второго моста и вести огонь.
— Не волнуйся, братан. — Михальчук хлопнул иракца по плечу. — Сейчас врежем им — сдует как ветром. Джин, переведи. Жми, Виталька!
— Вам в поддержку высылаю «Апачи», — сообщил Майк. — Они прикроют с воздуха.
Два вертолета появились минут через семь, когда украинский БТР и два «Хаммера» уже вели огонь с моста. Ударом ракеты «Хеллфайр» с вертолета проломили стену дома, в котором укрепились боевики. Вслед за этим в пролом устремилась американская штурмовая группа. Автоматические пушки «Вулкан» утюжили боевиков в районе полицейского участка и вокруг мечети.
— Они отходят. Усилить огонь! — приказал Майк по рации. — Заходите слева. Ловушка должна захлопнуться. Вести огонь на поражение и никого живым не брать.
— Ничего себе. Серьезно! — обалдел Михальчук. — Впрочем, такие сложности по мне.
— Спасибо! Спасибо! — Какая-то женщина в синем платке бросилась к БТРу. — Мы думали, погибнем все!
— Кто это?
— Моя жена. — Хатиб спрыгнул с машины вниз.
Они плакали и обнимались.
— Ты слышь, давай залезай с ней сюда, — крикнул Михальчук, — а то как всадят. Они не успокоились еще. Джин, скажи им.
— Поднимайтесь сюда, Хатиб, там опасно. — Джин наклонилась, протягивая женщине руку.
Она была молодая, хрупкая, с большими темными глазами и вся бледная от страха. Женщина робко присела рядом с Джин, кутая платьем колени.
— Не бойся, не бойся, свои, — успокаивал ее Хатиб.
— Вот, попейте. — Джин протянула ей кока-колу. — Думаю, все скоро закончится, и вы сможете вернуться домой.
Вертолеты «Апачи» без устали гоняли боевиков по всему кварталу, тогда как выходы заблокировали БТРы «Страйкер» и подтянувшиеся танки «Абрамс». Вскоре перестрелка начала стихать.
— Почти три сотни человек уничтожили, — сообщил Майк по рации. — Если учесть, что в городе их около тысячи, то это далеко не конец. Надо ждать провокаций в других кварталах.
— Какие наши действия, кэп?
— Сейчас же разворачивайтесь и возвращайтесь на трассу. Здесь мы закончим сами.
— На трассу? — Джин удивилась.
— Да. Там на подходе к Эль-Куту обстрелян польский логистический конвой. Поляки обычно ходят со слабым сопровождением — всего несколько джипов с четырьмя стрелками и водителями, а из вооружения только пулеметы ПКМ на турели. Тяжелого вооружения обыкновенно нет. Угораздило их попасть в Эль-Кут, когда тут началась самая заваруха! Попали под раздачу. Шлют сигналы SOS. Выдвигайтесь на выручку. Ориентировочно в пятнадцати милях от Эль-Кута услышите бой. Они ведут перестрелку.
— Ясно, кэп. Исполняем немедленно.
Джин повернулась к Михальчуку.
— Что там? — спросил он.
— Поляки попали в засаду на трассе. Надо выдвигаться им на помощь.
— Понял. — Михальчук поправил каску. — Виталька, слышал? Четыре танкиста и собака во что-то вляпались. Поворачивай и жми на трассу. Какой там километр, кэп?
— Ориентировочно миль пятнадцать.
— Поглядим — увидим. Всем смотреть в оба, — приказал он. — Трасса извилистая. В такой обстановке на любую гадость можно нарваться. Петренко, за мной!
— Куда?
— На трассу! Не тормози.
Вокруг дороги с обеих сторон росли густые, огромные пальмовые рощи. Где-то в глубине изредка мелькали одинокие строения.
— Да, засаду организовать здесь — милое дело, — констатировал Михальчук, осматриваясь по ходу движения. — Немудрено, что они их подкараулили.
Перестрелку услышали издалека.
— Так, встать здесь, за изгибом дороги, — скомандовал Михальчук. — Не лезть на рожон. Сориентируемся-таки!
— До них метров триста, — предположил Парамонов.
— Герцог-6, я — Амари-3, — доложила Джин по радио. — Прибыли на место.
— Отлично. Сейчас они свяжутся с вами для корректировки совместных действий.
— Амари-3, Амари-3, я — Варшава-7, — услышала она в эфире через секунду. — К вам направлен капрал Мазур. Все действия осуществлять через него.
— О'кей, понятно.
— Так. Чего сказал?
— Поляки выслали своего гонца. Сейчас все расскажет.
— Ага, вижу их.
Из-за поворота выскочил джип. Приблизившись к БТРам, он остановился, и с джипа спрыгнул солдат в камуфляже. Он подбежал к машинам.
— Капрал Вацлав Мазур, — доложил солдат по-английски, увидев обмундирование Джин и офицерские нашивки на воротнике. — Прибыл для согласования действий.
— По-русски можете говорить? — спросила она.
— Так точно. Украина? — Он удивился, сообразив, кто прибыл к нему на выручку.
— Тогда давайте по-русски, — предложила Джин. — Я понимаю. Нам всем так проще будет и скорее. Не надо тратить время на переводы. Залезайте сюда!
— Давайте помогу, славяне. — Михальчук подтянул капрала на броню.
— Докладывайте обстановку, — разрешила Джин. — Только не мне, а сержанту, — показала она на Саню. — Я только по медицинской части и для корректировки с американской стороны, но по войне главный он.
— Слушаюсь. У нас конвой довольно длинный. Продукты везем, медикаменты, — сообщил поляк. — Здесь сами видите, пальмы вокруг, дорога извилистая. Лишний раз голову не повернешь, и происходящее в хвосте плохо видно.
— Хвост и подкараулили, — догадался Михальчук.
— Точно, — подтвердил поляк. — Подорвали фугас, а сами закрепились в глинобитном здании, метрах в двухстах от дороги. Обстреливают из стрелкового оружия и гранатометов. У нас вооружения практически нет. — Он пожал плечами.
— Да мы уж в курсе. — Михальчук кивнул, глядя на карту. — Этот домишко? — показал он бумагу поляку.
