Георгий Савицкий - «Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат
Остался всего лишь один французский истребитель, но пилот, который им управлял, оказался настоящим асом или просто не хотел умирать.
Обер-лейтенант Герман Вольф пытался вогнать «Девуатин-520» в рамку коллиматорного прицела, но тот вертелся как черт. «Девуатин» D-520 был более маневренным на горизонталях с меньшими, чем у немецкого «охотника» — «Мессершмитта» Bf-109E, радиусом и скоростью виража. Поэтому французский пилот навязал своему противнику классический бой на горизонталях. Пользуясь своим преимуществом, скоростной истребитель с сине-бело-красными кругами несколько раз огрызался пулеметно-пушечными очередями. Но обер-лейтенант Люфтваффе все же перехватил инициативу в крылатой дуэли.
Герман Вольф полностью положился на свой боевой опыт и талант пилотажника. Все же он сбил во время Польской кампании одиннадцать самолетов. И получил Железный крест за эти победы.
Сейчас он чувствовал свой «Эмиль», будто обнаженными нервами, — каждой клеточкой тела он ощущал биение мотора, воздушный напор под крылом, вибрацию элеронов и рулей. И упрямо следовал за «Девуатином», который отчаянно виражил.
Вот француз выполнил резкий боевой разворот с закритической перегрузкой и попытался контратаковать лобовой атакой. Переворотом через крыло Герман Вольф также стремительно ушел от атаки. Ручку управления — резко на себя! Перегрузка наваливается многотонной массой, в глазах — кроваво-серый туман, но земля послушно ушла вниз. Используя лучшую скороподъемность «мессера», Герман Вольф снова оказался выше «Девуатина» и нисходящим виражом вышел ему в хвост. И снова везучий «лягушатник» умудрился резким разворотом уйти из-под атаки!
— Zum Teufel! Verfluchtische Franzose![26] — ругнулся Вольф. Этот француз начинал ему надоедать. Как назойливая муха, которая бьется о стекло в тщетных попытках вырваться из прозрачного плена.
После очередного виража у французского самолета «сдал» движок. Капризный, хоть и достаточно мощный, мотор «Испано-Сюиза» был настоящей головной болью для инженеров, техников и летчиков. Частые отказы и поломки являлись следствием недоведенности силового агрегата, но другого просто не было. Вот и сейчас французский пилот понял, что влип, и предпочел выпрыгнуть с парашютом. А Герман Вольф тут же влепил по неуправляемому аэроплану со всех четырех огневых точек.
* * *На свой аэродром обер-лейтенант Вольф вернулся в скверном расположении духа.
— Этот треклятый француз испортил мне всю охоту! — заявил Герман Вольф вечером в одном из французских кафе, превращенном в офицерский клуб Люфтваффе.
— Все равно, Герман, мы пьем это восхитительное шампанское за твою тройную победу сегодня! — провозгласил тост один из летчиков «штаффеля» — лейтенант Карл Зольнер. — По крайней мере, ты — первый, кто открыл счет нашим победам на Западном фронте.
Шипение белой пены и звон бокалов стали достойным продолжением тоста.
Летчики-истребители Люфтваффе частенько приходили в эту уютную кафешку на тихой улочке провинциального французского городка. По вечерам, в свободное от дежурств время, было приятно посидеть в этом заведении, послушать музыку, насладиться едой и знаменитыми французскими винами. И помечтать о том дне, когда молодые офицеры Люфтваффе также непринужденно будут проводить вечера и ночи в «Мулен Руж».
В период «Sitzkrieg», или «Сидячей войны», как по-своему окрестили немцы «Странную войну», для Люфтваффе особой работы не было, и летчики наслаждались красотами и красотками Франции.
— Поздравляю, Герман, — сказал Дитрих фон Зальц. — Ты хотя бы не зря провел этот день, в отличие от меня.
— Что, разведка? — сочувственно спросил Вольф.
— Да. Надоело летать над укреплениями и смотреть, как эти французские свиньи играют в футбол или загорают на солнышке! В Польше было куда жарче!
— Так выпьем за то, чтобы в небе было жарко от наших моторов!
— Яволь! Наливай! — Дитрих фон Зальц усадил к себе на колени смазливую официантку-француженку. Та взвизгнула и ответила пощечиной на весьма откровенные ласки захмелевшего немецкого летчика. — Какая женщина! — восхитился тот, потирая багровый след на лице.
— Дитрих, найди себе более сговорчивую! — рассмеялись летчики.
— Черт! А это — мысль! — Фон Зальц отпил вина прямо из бутылки и картинно взмахнул рукой: — Вперед, на поиски приключений!
…Путь до аэродрома «Кюбельваген» проехали по изрядно вихляющей траектории, шестеро офицеров Люфтваффе и один случайно оказавшийся в их компании лейтенант-артиллерист горланили песни и на ходу хлебали французское вино прямо из бутылок. Но наутро все участники гулянки были трезвее пастора, а артиллериста оформили как специалиста, приехавшего с инспекцией противовоздушной обороны аэродрома. Иначе в его родной части лейтенанта ждало бы весьма серьезное наказание. Хорошо еще, что он и вправду оказался зенитчиком Люфтваффе[27].
В эскадрилью шестеро молодых прожигателей жизни прибыли как раз к утреннему совещанию, на котором распределялись задания на весь день. В принципе летчики и так знали, чем они займутся. Все как обычно: воздушный патруль, прикрытие разведчиков и бомбардировщиков, которые разбрасывали над линией фронта листовки вместо бомб.
* * *На этот раз начальник разведки «ягдгруппы» выложил перед ними листки бумаги с только что отпечатанным текстом.
— Господа офицеры, это новейшие разведданные, которые касаются участия английских Королевских Военно-воздушных сил.
Эта информация вызвала у летчиков-истребителей бурную реакцию. Всем хотелось помериться силами с достойным противником, какими были летчики Соединенного Королевства.
Офицер Абвера[28] зачитал секретную сводку разведотдела, в которой говорилось о дислокации английских истребительных эскадрилий на территории Франции.
Вместе с частями британского экспедиционного корпуса во Францию отправили четыре эскадрильи «Харрикейнов». Первая и прибыла первой: она перелетела в Гавр 8 сентября. Британские летчики теперь базируются на различных аэродромах Северной Франции.
Но в целом противники действуют довольно вяло. К концу года на счету британских истребителей всего лишь около двух десятков уничтоженных вражеских машин.
Первую победу на «Харрикейне» британцам удалось одержать только 30 октября, почти через месяц после начала боевых действий. Пилот Маулд из 1-й эскадрильи перехватил в облаках над аэродромом Вассинкур три немецких бомбардировщика «Дорнье» Do-17. Атака была для немцев неожиданной. Они не пытались уйти и не открыли огня. Лишь 2 ноября еще один «Дорнье» сбили «Харрикейны» 73-й эскадрильи.
Обратите внимание, что в поисках противника английские пилоты залетают и на территорию Германии. 23 ноября лейтенант Плинстон сбил наш «Хейнкель-111» под Саарбрюккеном.
Так что будьте осторожны.
* * *Герман Вольф вылетел на «свободную охоту» в одиночку. Хотелось найти наконец англичан и сразиться с ними на равных, навязать им свою агрессивную, энергичную манеру боя и одержать победу, которая пьянит сильнее вина и женщин!
Кривая, хищная усмешка прорезала губы молодого эксперта[29] Люфтваффе. Герман Вольф узнал характерные ширококрылые силуэты «Харрикейнов». Немецкий пилот продолжал скалиться в улыбке, рассчитывая на легкую добычу: «Сейчас повеселимся!»
В пологом пикировании он навел нос своего «Мессершмитта-109Е» на ведущего первой тройки британских истребителей и открыл огонь. Трассы пуль и снарядов прошли чуть левее вражеской машины.
— Доннерветер! — пробормотал Герман Вольф, доворачивая свой истребитель на цель.
Пилоты «Харрикейнов», несмотря на то что они находились ниже и не имели запаса скорости, смело пошли в лобовую атаку. С ревом и воющим свистом, стреляя друг в друга, самолеты неслись навстречу один другому. Пулеметные трассы «Харрикейнов» прошили воздух совсем близко от кабины «Мессершмитта-109». А «Харрикейны» уже разворачивались для повторной атаки.
Но Герман Вольф с легкостью оторвался от них, используя замечательные разгонные характеристики своего «Мессершмитта-109Е» — лучшего в мире истребителя-моноплана!
«Сейчас я им покажу!» — азартно подумал «ястреб» Люфтваффе, ловя в прицел ширококрылый силуэт английского истребителя.
Огонь! Две крыльевые пушки и два пулемета изрыгнули раскаленный поток стали и свинца. Огненные трассы прошили фюзеляж и крылья жертвы. «Харри» вспыхнул, кувыркнулся в воздухе и вошел в штопор, разматывая за собой дымную спираль. Есть один!
Но вдруг рядом с кабиной пронеслись светящиеся нити трассирующих пуль. Немецкий летчик инстинктивно переложил машину с крыла на крыло и энергичным боевым разворотом с большой перегрузкой ушел из-под атаки. Перед глазами мелькнуло пятнисто-зеленое тело английского истребителя. Обер-лейтенант Вольф дал очередь, но промахнулся: — Verdammt! Проклятье!
