Алексей Борзенко - Чечня нетелевизионная
При ближайшем рассмотрении «аквариум» становился хорошо выполненным из оргстекла макетом многоэтажного здания, с лестницами и коридорами, комнатами и даже сейфами, сделанными из коробков с надписью «сейф металлический».
В комнату внесли на подносе еще один кофейник и чашки. Человек, который готовил кофе, заявил:
— Ну хватит, подводите итог. К чему пришли? Уже четвертый час ночи.
— Ладно, — сказал Михаил Иванович, — Подобьем бабки… Работает группа в сорок человек. Одно отделение спецназовцев подъезжает ко дворцу на машинах со спецпропусками. Вот этими, уже достали, не «липа», — он положил на стол пропуска. — В гражданской одежде тихо входят в вестибюль. Их подстрахуют два наших человека, из местных. На всякий случай, если заминка будет в дверях, закроют, или что еще. Ты, Сережа, снимаешь охрану и милиционеров. Сразу же бегом наверх, к кабинету президента. Охрану и всех, кто попадется на пути, бейте безбожно из «Скорпионов» с глушителями. От вашей быстроты зависит успех предприятия.
Вторая группа в 10 человек десантируется с двух «вертушек» прямо на крышу дворца. Мы там уже одну антенну связи подпилили, наш человек ее повалит. Так что будет, где зависнуть, чтобы не применять лестницу. Пять человек держат крышу под контролем, остальные пятеро спешат вниз к вам на помощь. Короче, на все про все ровно три минуты. Я имею в виду — до кабинета президента…
Михаил Иванович отхлебнул кофе и поморщился.
— Зачем таким крепким делаешь, Петр Федорович, смерти моей хочешь? Я, конечно, знаю твои афганские пристрастия. Ну нельзя же так, чтобы ложка стояла… Ладно, берете «первого» и наверх, на крышу. Разрешаю в случае сопротивления бить по ногам. Но это нежелательно. Вы знаете, как в Кремле оценивают чистоту операции. Может, Сам захочет с ним поговорить, что называется, «по душам». Короче, берете президента и наверх на крышу. Все в вертолеты и сразу на Моздок. Там вас будет ждать Ту-154 под парами. В Москве вас встретят, сдадите человека прямо в Чкаловском на руки соседнему управлению и его дорога — в Лефортово. А вам отдыхать неделю. Все поняли? Вопросы есть?
— Ну двадцать человек на «вертушки», а где еще двадцать? — спросил другой оперативник.
— Двадцать человек будут вас подстраховывать на площади. Если в чем заминка — им первым держать открытый бой у дверей дворца, пока вы там все сделаете. Так что, если у вас что-то сорвется, им умирать первым… Ну, и еще по городу человек сто будут также задействованы в операции.
Наступила тишина. Первые лучи солнца уже разбавили чернильную темноту ночи, внизу по спящей улице проехала поливальная машина. Каждый оперативник, находившийся сейчас в комнате, хорошо понимал риск и все сложности такой операции. Или все пройдет как по маслу, или сразу не заладится, и тогда они начнут оставлять тела своих товарищей на всем пути от кабинета президента до крыши дворца.
Эта операция разрабатывалась уже почти месяц. И хотя прямого указания из Кремля никто пока не давал, в спецслужбе понимали, что к такой спецоперации надо готовиться вовсю. В архивах спецстроя были найдены подробные чертежи дворца и подземных коммуникаций. Аккуратно, в деталях был выполнен макет здания. Быстрота операции была необходима и для того, чтобы, почувствовав ловушку, «первый» не успел уйти по подземным коммуникациям в сторону здания Совмина. Тогда его уже не найти. Ищи ветра в поле. А второй операции не будет.
Михаил Иванович присмотрелся. В кабинете президента у спичечного коробка, символизировавшего рабочий письменный стол, под бумажным знаменем на спичке стоял маленький пластмассовый человечек. Это был тореадор из «киндер-сюрприза».
— Вот так, почтеннейший, два часа лета, и вы в своей камере в «Лефортово». Если начало операции в одиннадцать часов, тюремный обед из трех блюд я вам обещаю… — подумал про себя начальник операции.
Конфликт в республике затягивался при полном попустительстве первых лиц. Спецслужбы прогнозировали все более кровавые варианты выхода из ситуации. Одним из простых, но действенных была операция захвата президента прямо в его рабочем кабинете. При любом варианте спецназу предстояло уложить на пол от 6 до 12 боевиков из личной охраны. О своих потерях никто не думал.
Зазвонил телефон, «кремлевка». Начальник снял трубку.
— Слушаю. Да, понял вас, полностью с вами согласен. Хочу все-таки доложить, что операция была разработана полностью. До свидания.
Он медленно положил трубку. Лицо сразу осунулось, но вскоре повеселело, как будто гора свалилась с его плеч.
— В Кремле решили операцию не проводить. Возможные потери до 20 процентов. Посчитали такие потери неоправданными. Все-таки терять восемь человек…
Оперативники расходились молча, на улице их ждали служебные машины. На душе у многих из них было смешанное чувство досады от не до конца выполненного долга и одновременно облегчение от того, что им уже не придется врываться в президентский дворец в Грозном и захватывать Джохара Дудаева.
Однако уже через три с половиной месяца трое из них все-таки вошли с боем во дворец вместе с морскими пехотинцами. Их задача была изъять некоторые документы из тех самых сейфов, которые действительно были завалены боком у окон в качестве щитов от пуль. Им трудно было вспоминать о возможных потерях в ВОСЕМЬ человек в сентябре, глядя на зияющую темно-алыми пятнами крови январскую дворцовую площадь.
Говорят, в одном из закрытых совещательных кабинетов спецслужбы до сих пор стоит макет дворца Дудаева. Его хранят как реликвию, так как только по нему теперь можно составить схему строения, которое уже не существует, ни в реальности, ни в чертежах.
Февраль 1995 года.
