Джеймс Джонс - Тонкая красная линия
Что же касается первого батальона, продолжал начальник штаба — и Бэнд тут же утвердительно кивнул, поскольку был уверен, что заранее знает, что их ждет, — то ему тоже следует повернуть направо, но не так круто, как третьему, и двигаться как бы с его внешней стороны, прикрывая левый фланг. «Стало быть, — усмехнулся мысленно Бэнд, — мы ни для чего больше не годимся, как только спину гнуть на кого-то, чтобы ему потом вся слава досталась».
Приказом предусматривалось, что они долины выйти к группе невысоких холмов, которые находятся дальше на равнине, левее того маршрута, по которому пойдет третий батальон. Самые дальние расположены вблизи кокосовых рощ, левее Бунабалы. Вот на этот ориентир им и следует держать направление. Причем необходимо не просто выйти в эту точку, а овладеть холмами, оставить на каждом небольшой оборонительный заслон. С остальными же силами двигаться дальше, на Бунабалу, где наконец они должны будут снова повернуть налево, чтобы прикрыть с тыла третий батальон, когда он будет атаковать справа от них. Движение следует начать немедленно, как только будут доставлены вода и продовольствие и подойдут туземцы-носильщики, которые затем двинутся с ними. Что же касается дальнейшего снабжения водой, то это теперь возлагается на них самих — по маршруту движения, как явствует из карт, имеется несколько ручьев и родников, вот из них они и могут взять воду, обрабатывая ее теми таблетками, которые им были выданы. Как там у них насчет таблеток? Бэнд ответил, что таблетки такие действительно имеются. Начальник штаба был рад, что и тут проблемы нет и можно с богом трогаться. Бэнд уже собирался сухо поблагодарить за информацию и отключиться, как вдруг начальник штаба снова вызвал его. Он хотел передать что-то еще. Бэнд, хотя и не очень отчетливо, но слышал, как он там переспрашивал:
— Что вы говорите, сэр? — А потом стал передавать уже в микрофон: — Командир полка напоминает, что может случиться так, что вы окажетесь отрезанными от главных сил. Ну и, конечно, не исключено, что оба ваши батальона будут разобщены. Да и внутри батальонов не всегда может быть тесный контакт между ротами… — Начальник штаба говорил медленно, явно повторяя, фраза за фразой, то, что говорил ему полковник: —… Так вот, будьте готовы в случае необходимости вести самостоятельные действия… За исключением, разумеется, тех моментов, когда можно будет выйти на связь… Ясно?
У Бэнда даже во рту пересохло от такой неожиданности.
— Слушаюсь! — бросил он в микрофон. — Отключаюсь!
Когда он передавал микрофон радисту, глаза за стеклами очков так и сверкали от возбуждения. Самостоятельные действия, вот это да! До чего же здорово получилось! Просто повезло!
Примерно такую же информацию получил командир соседней роты. Бэнд и его сосед еще раз торжественно пожали друг другу руки. Затем они тронулись в путь, а третья рота наблюдала за их движением. И все это время в воздухе чувствовалась какая-то настороженная, нервная напряженность. Трудно было сказать, кому из них повезло больше, а кому меньше. Ближний к ним склон высоты постепенно понижался, уходя правее основного направления их движения.
Бэнд тут же созвал совещание офицеров и сержантов. Зря, что ли, они стали теперь самостоятельным подразделением? При одной этой мысли по лицу его то и дело пробегала самодовольная ухмылка, которую он никак не мог сдержать.
Когда все собрались, он посмотрел на них внимательно, потом сказал:
— Не исключено, что все тут уже напрочь развалилось. Вон сколько уже прошли, а где она, японская императорская армия? Да только как бы там ни было, а нам приказано двигаться дальше, пока кто-нибудь не отыщется. А как отыщутся, так уж дать им как следует, чтобы сразу стало ясно, сильны они еще или нет. По возможности будем поддерживать третий батальон, помогать ему овладеть Бунабалой. Не исключено при этом, что противник окажется расчлененным, может, кого и мы отсечь сможем. Так-то вот. Ну, а теперь в путь. Идти нам сегодня много придется…
Командиры разошлись по местам, а Бэнд еще некоторое время стоял в раздумье, размышляя насчет того, какую толковую речь он сейчас произнес. Она ему очень понравилась. И вообще все ему сейчас было по душе — и эта местность, и его речь, и то, что он стоит сейчас под лучами солнца, припекающего все сильнее, на этом пыльном склоне холма, окруженного со всех сторон густыми зарослями джунглей, на далеком острове Гуадалканал, что затерян в бескрайних тропических широтах Тихого океана. Самостоятельное подразделение! До чего же здорово! И как бы там ни сложились обстоятельства, решил он, но его рота Бунабалу возьмет непременно!
Это название населенного пункта было совершенно новым для третьей роты. Правда, в те казавшиеся далекими дни, когда они только-только высадились на острове, кто-то упомянул это слово — речь, кажется, шла о неудачной попытке захватить деревню, предпринятой морской пехотой. Теперь же все обстояло по-другому, и название «Бунабала» было буквально у всех на языке. Кто-то даже успел переделать его на «Була-Була», и в таком виде оно путешествовало из взвода во взвод. Они знали, что деревня эта находится на берегу, в разросшихся здесь кокосовых рощах. До сегодняшнего дня она была для них чем-то вроде далекого миража, чуть ли не мифического поселения, которое им, возможно, и придется когда-нибудь увидеть. Теперь же совершенно неожиданно она превратилась в непосредственную цель их наступления.
Наконец прибыли носильщики, доставившие продовольствие и воду. Носильщики, конечно, это не плохо — солдатам не надо тащить всю выкладку: сунул две пачки сухого пайка в карманы, и шагай себе налегке, винтовочкой помахивай. Почти все они, впервые после того, как прибыли с отдыха, решили, что сейчас, пожалуй, не стоит занимать одну из фляг спиртным, и поэтому кто-то поспешил выпить ее содержимое, а кто-то просто вылил остатки виски на землю, а в обе фляги набрал воды. Исключением были Уэлш и еще несколько человек. Уэлш нес с собой три фляги, и в двух был джип. Рота была готова тронуться в поход.
В то время как люди завершали последние приготовления, проверяли и подгоняли все как надо, сержант Милли Бек, бывший командир отделения, исполнявший теперь обязанности взводного сержанта, подошел к Бэнду и, нахмурившись, попросил назначить их взвод в ротный резерв.
— Нам ведь больше всех тогда досталось, господин лейтенант. Потерь всех больше, да и некомплект вон какой. Ребята заслужили это, сэр.
— А ты с лейтенантом Томмсом это согласовал? — спросил, удивленно поправляя очки, Бэнд.
— С этим-то? — Бек в своей дубовой непреклонности не собирался скрывать презрения к командиру взвода. — Да чего с ним согласовывать еще?
— И то верно, — ответил ротный. Однако слова эти вовсе не означали, что ему пришлась по душе просьба сержанта. Конечно, если уж по правде говорить, так Бек, пожалуй, и прав. Да и командир он вроде не плохой. Бэнд молча раздумывал, подталкивая время от времени указательным пальцем сползавшие на нос очки.
— Да и несправедливо это все же, сэр, — тянул свое Бек. — Все время в голове да в голове…
Обдумывая потом весь эпизод, Бэнд был уверен, что, скорее всего, согласился бы с просьбой сержанта. Но эта его последняя фраза все испортила. Возмущенно дернув подбородком, ротный в упор уставился на него:
— Несправедливо, говоришь? Вот оно как! А что же справедливо, по-твоему? Да и вообще, при чем здесь справедливость? Нет, сержант. С этим я никак не согласен. К тому же, кого мне еще в голову ставить? Твой взвод уже обстрелян, набрался опыта, стало быть, ему и карты в руки…
— Должен я понимать это как приказ, сэр?
— Боюсь, что именно так, сержант.
— И вы хотите сказать, что чем больше нас передохнет, набираясь этого опыта, тем больше нас будут гнать в пекло, чтобы мы его там могли применять?
«Это уж слишком, — подумал Бэнд. — До чего же распустились! Надо побыстрее подобрать вожжи».
— Я уже сказал, сержант, что ни о какой справедливости мы тут речь вести не намерены. На войне командир обязан использовать все возможности в интересах дела. И решает это только командир, в данном случае, стало быть, я. — Глаза его сразу приобрели такой же стальной оттенок, как оправа очков. — У вас есть еще вопросы, сержант Бек?
— Никак нет, сэр. — Бек в душе просто кипел от негодования.
— В таком случае вы свободны.
— Слушаюсь, сэр. — Резко бросив руку к каске, Бек повернулся кругом. И сразу же, не сделав и шага, заорал что было мочи, будто сбрасывая с плеч напряжение этого неприятного разговора: — Взвод, ста-ановись!
Бэнд ухмыльнулся своей скользящей усмешкой. До чего же здорово у него все получилось!
— Сержант! — крикнул он вдогонку. Бек был всего лишь шагах в пяти от него. Никого другого рядом не было.
— Слушаю, сэр. — Он быстро повернулся к командиру роты.
