Владимир Шатов - Ни шагу назад!
Густая россыпь трупов была хорошо видна на склоне холма.
- Что делают, сволочи.. - твердил полковник, а на холме бушевал огонь.
Огромные языки пламени, клубы дыма, лес разрывов покрывали немецкие позиции. Били артиллерия, «катюши» и миномёты, но немецкие пулемёты оставались целы и косили наступавшие полки.
- Надо же обойти с флангов!
Самчук разлил по гранённым стаканам всю бутылку водки и нарезал колбасы.
- Командующий ткнув пальцем в карту, велел наступать. – Залпом выпив беленькую проворчал комдив. - Командиры тупо погнали полки, а на местах мы не имеем права проявить инициативу.
- Да, - согласился едва отдышавшийся майор, - думать и рассуждать разучились. Озабочены больше тем, чтобы удержаться на своем месте да угодить начальству. Потери значения не имеют. Угробили одних — пригонят других.
- Командир пехотного полка соседей, - засмеялся полковник, - как мне сказали, выдвинулся на свою должность из начальника банно-прачечного отряда.
- Он оказался очень способным гнать свой полк вперёд без рассуждений.
- Гробил его много раз, а в промежутках пьёт водку и пляшет «цыганочку».
Однажды Родимцев случайно слышал разговор комиссара и командира стрелкового полка, находившегося в бою.
- Ещё денька два повоюем, добьём оставшихся и поедем в тыл на переформировку.
- Вот тогда-то погуляем!
Он был не в настроении, потому что генералу Подласу высказал накануне:
- Нельзя атаковать город в лоб, мы лишь потеряем множество людей и не добьёмся успеха.
- Подумаешь, люди! Люди — это пыль, вперёд!
…Через день в атаку на Тим в первом эшелоне дивизии пошёл 96-й стрелковый полк. Оба батальона после переноса огня артиллерии в глубину дружно выскочили из траншей и, стреляя на ходу, стали подниматься в гору.
- Что же там творится? – волновался Родимцев и годил по комнате широкими шагами.
Было хорошо видно, как бойцы дружно забросали позиции гитлеровцев гранатами, а потом рванулись вперёд и скрылись из вида.
- Связь! Дайте связь!
На наблюдательном пункте полка командиры старались по шуму боя определить положение дел. На левом фланге вели огонь вражеские танки, потом стали слышны разрывы противотанковых гранат. Над домиками поднялись столбы чёрного дыма.
- Что горит?
Самчук вызвал по рации капитана Смолина, командира 3-го батальона, и попросил его доложить обстановку:
- Какое положение батальона?
- Немцы контратакуют, силами до батальона пехоты, рота танков и пять штурмовых орудий.
- Держитесь!
- Два танка мы подожгли… Нужен огонь по пятому квадрату.
- Дай точные привязки.
- Это там, - уточнил наблюдательный Смолин, - где горят танки...
Нервный бой всё ближе перемещался к окраине. Стали видны ломаные цепи отходящих батальонов красноармейцев. Их пытались обойти справа вражеские танки и пехота. Самчук деловито доложил обстановку полковнику Родимцеву:
- Взять не сможем.
- Отводите людей! – приказал комдив. - Пусть полк займёт оборону по северной окраине города.
Очередная атака частей Красной Армии окончилась неудачей. Без танков, с малым количеством противотанковой артиллерии, поредевшим ротам, трудно было добиться успеха в бою за город.
- Немцы в тылу!
Фашисты часто использовали метод просачивания в тылы советских войск небольших групп автоматчиков. В начале войны это довольно часто приносило им успех. Огнём и сигнальными ракетами гитлеровцы создавали видимость окружения и помогали своим войскам, наступавшим с фронта.
- Товарищ полковник. - Полковой инженер лейтенант Паршин чётко доложил. - До взвода вражеских автоматчиков просочились к штабу.
- Собери всех находящихся на командном пункте бойцов и командиров. – Невозмутимо приказал Родимцев, внимательно всматриваясь в карту. - И уничтожьте их.
Стрельба в районе штаба полка постепенно затихла. Но связи всё ещё не было. Из посланных на линию связистов никто не вернулся…
- Посылайте ещё!
Бои в следующие дни часто превращались в жестокие рукопашные схватки. Дома и улицы по нескольку раз переходили из рук в руки. Гитлеровцы активно обороняли Тим. Ряд своих контратак они стремились развить, стараясь не только выбить русских солдат, но и перейти в наступление.
- Нельзя отходить, – кричал в трубку штабного телефона Родимцев. – Приказываю держаться из последних сил.
День спустя передовой батальон отразил ещё две атаки гитлеровцев. Главную роль в этом сыграли пулемётчики лейтенанта Кошевого. В развалинах домов он поставил два «максима» так, что они стали неуязвимы для танков, а расчёты могли вести кинжальный огонь по идущей за машинами пехоте.
- Что не нравится? – кричал распаренный Михаил.
В руках командира взвода станковый пулемёт становился грозным оружием и часто решал успех боя. Наступила вторая ночь, силы батальона таяли. Судя по всему, враг готовил очередную контратаку.
- Держись, Иван Иванович! - позвонив комбату, сказал Родимцев. - Поможем тебе крепко! Только сам не пугайся...
- В чём дело?
- Услышишь и поймёшь!
В тот момент впервые на участке полка раздался необычный воющий грохот «катюш». Бойцы увидели светящиеся трассы мин, и вслед за этим прогремели мощные взрывы на позициях врага.
- Душевно поёт «Катюша».
Ночью гитлеровцы больше не атаковали. Противник вынуждено подтянул в Тим свежие войска и только тогда незначительно потеснил советские войска.
- Нужно отбить пригородную деревушку, – дал последние указания комдив. - Оттуда мы сможем атаковать и взять Тим.
В ту же ночь разведчики установили, что враг расположился в селе Прилепы вольготно и нахально. Только в двух хатах с одного края имелось небольшое охранение силою до взвода.
- Обнаглел немец!
…Ночь на 3 декабря выдалась тёмной и холодной. Землю сковал невиданный мороз. В белых маскхалатах, как тени, советские бойцы на лыжах бесшумно подошли к селу. Над домами изредка поднимались осветительные ракеты.
- Заходи с двух сторон. – Кошевой вёл одну группу, второй командовал Лисинчук.
В сторону села понеслась красная ракета. Молча бойцы ворвались в Прилепы, застав гарнизон спящим. Они захватили сорок солдат и офицеров противника, вооружение и технику, освободили около ста советских пленных. Оставив в Прилепах боевое охранение, батальоны вернулись на свои позиции.
- Ах, какие молодцы! – похвалил бойцов Родимцев. - С такими орлами грех отступать.
К вечеру 10 декабря дивизия остановила немцев, а на следующий день войска армии с ходу перешли в наступление. Декабрь в Курской области стоял морозный, часто бушевали вьюги. Одетые в лёгкое летнее обмундирование, немцы ожесточённо дрались за каждое село и дом, где они жили в тепле, а уходя, сжигали всё, что могло гореть, оставляя за собой заснеженную пустыню.
- Боится «фриц» русских морозов, – смеялись опытные солдаты. - Даже исподнее не снимает когда ходит по «большому»…
В руки комдива попала инструкция немецким солдатам. В ней говорилось следующее:
- В связи с большим случаем обморожения половых органов пехотинцам Вермахта предписывается сделать надрез на кальсонах в районе мягких тканей. Снимать кальсоны во время оправления естественных нужд запрещается!
Русских людей подобные мелочи не смущали. В добротном обмундировании, да при хорошем питании можно не бояться стужи…
- Мы к тёплым сортирам не приучены.
Гитлеровцы понимали невыгодность своих позиций и в течение нескольких ночей, выгоняя на работу местное население, создали вокруг города сплошной ледяной вал, прикрыв его проволочным забором и минными полями.
- Наблюдение сразу ухудшилось. – Сетовал не выспавшийся начальник штаба. - Остались видны только верхушки крыш и деревья. Стало трудно брать пленных, а необходимо было знать, что делается у немцев.
В тылу, по приказу комдива, специально насыпали такой же вал с проволочным заграждением, учебными минами и на нём проводили тренировки двух батальонов, которым предстояло участвовать в захвате Тима.
- Тяжело в учении, легко в бою! – повторял Кошевой слова великого Суворова.
Важная роль отводилась сапёрам. Им предстояло сделать проходы в минных полях, проволочных заграждениях и провести через них бойцов.
- Ну, вот и наступило время действовать. – Напутствовал бойцов исхудавший командир полка. - Сегодня нам нужно взять Тим, чего бы это ни стоило!
В полночь ушёл сапёрный взвод, а в 3 часа, соблюдая тщательную маскировку, вышли в исходное положение оба батальона.
- Чисто. - Командир саперов Паршин доложил о готовности проходов, и комбаты повели бойцов в атаку. – Мои сработали сноровисто и бесшумно.
