Максим Потёмкин - Враг солдату выбран другими

Максим Максимович Потемкин

Враг солдату выбран другими

Заметки отставного разнорабочего военной разведки о войне в Афганистане

Герой этих заметок — собирательный, но информацию об описываемых событиях автор получал из первых рук, если сам не был их очевидцем или участником.

Ни автор, ни его герой дневников на войне не вели, им по службе этого не полагалось. Эти заметки были написаны через 16 с половиной лет после рассказанных событий. Любые неточности автор просит относить на счет своей памяти. Тем более что вся информация, находящаяся в этих заметках, не имеет ничего общего с государственными, военными, служебными и прочими тайнами и секретами, а имеет дело скорее с восприятием автором этих заметок событий многолетней давности. Если вдруг кто-то узнает себя под чужой фамилией или не будет согласен с изложенными фактами, то это надо отнести только на счет плохой памяти указанных выше лиц. Всем героям этой статьи большой поклон и восхищение их мужеством и самообладанием.

Автор не знал ни объема, ни времени окончания своей работы. Но вдруг журнал "Отечественные записки" заинтересовался проблемой и в урезанном виде опубликовал одну из версий этой работы в своем сетевом портфеле к N 8 за 2002 год. Эту публикацию и сейчас можно увидеть по адресу: http://www.strana-oz.ru/?numid=9&article=361

Наш герой, кадровый разведчик (назовем его Дед) прибыл к новому месту службы в Разведывательное управление Туркестанского военного округа в 1978 году после измены Резуна. После локализации провала Резуна Деду ворота в "свободный" мир были наглухо закрыты.

Ташкент — город хлебный, но немногие туда рвались. Округом тогда командовал генерал-полковник Степан Ефимович Белоножко, бывший командир танковой дивизии, в которой тогда еще молодым капитаном служил Дед, и бывший главный военный советник в Сирии, где Дед вместе с сирийскими танковыми войсками проиграл шестидневную войну израильтянам. Степан Ефимович Белоножко относился к своим бывшим сослуживцам с большой любовью, невзирая на их чины. Поэтому принял Деда сразу, несмотря на болезнь, которая через несколько месяцев унесла жизнь командующего. Степан Ефимович порекомендовал Деда, как настоящего боевого офицера, своему начальнику штаба, а тот — начальнику разведки. Дед воспользовался этой рекомендацией и с поощрения начальника разведки стал учить Дари и Пушту (языки сопредельных стран Афганистана и Ирана). Начальник разведки, почувствовав в Деде пишущего и работоспособного офицера, стал брать его с собой при выездах на границы сопредельных государств и поручать ему анализ военно-политической обстановки в Афганистане. Все перипетии развития апрельской революции в Афганистане, борьба за власть между двумя группировками Хальк и Парчам, устранение Тараки и воцарение Амина — все детально анализировалось Дедом и докладывалось по команде. Дед во всех довольно разрозненных событиях "учуял" запах наркотиков, потоки грязных денег, хотя борьба с наркотиками в задачи военной разведки не входила. Вот тогда его послали вместе с отрядом войск специального назначения (Спецназа) Туркестанского военного округа (ТуркВО) на охрану президента Демократической Республики Афганистан (ДРА) Файзуллы Амина. На самом деле отряд должен был помочь спецподразделениям КГБ СССР совершить государственный переворот в Афганистане. Вот как это было.

КАБУЛЬСКИЙ ДВОРЕЦ "ТАДЖ-БЕК"

Дед прибыл в Афганистан под легендой советника по военной связи. Умея объясняться на дари, Дед приобрел себе помощника — начальника связи охраны кабульского дворца Тадж-Бека, где находилась резиденция президента Амина. В руках Деда практически находилась вся информация об обстановке в резиденции и ее охране. Подразделения спецназа ТуркВО несли круговую оборону холма, на котором возвышался дворец Тадж-Бек. Афганская охрана была многочисленна и состояла из подразделений трех пехотных и одного танкового батальона. Дворец защищали от нападения с воздуха 27 зенитных пушек и 12 спаренных пулеметов. Три средних танка, стоявших в окопах у единственного въезда во дворец, простреливали подступы к президентской резиденции. Операцию по государственному перевороту и устранению президента Амина проводили спецподразделения КГБ "Гром" и "Зенит". 154-й отряд специального назначения ТуркВО обеспечивал им вход в резиденцию президента Амина. Курировал работу этого отряда (а практически руководил им) во время всей операции Василий Васильевич Колесник, в то время старший офицер 5 управления Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба в звании подполковника. После увольнения из армии он — Герой Советского Союза генерал-майор запаса возглавил Московское городское отделение фонда социальных гарантий военнослужащих. Сегодня его уже нет с нами. Sic transit gloria mundi. Дед проинформировал В. В. Колесника об обстановке вокруг объекта и его охране, т. к. получал информацию от своего афганского помощника регулярно. Итак, все шло по плану: 27 декабря 1979 года группа спецназа ТуркВО под командой капитана Сахатова нейтрализовала батальон, охранявший дворец. Были захвачены ничего не подозревающие афганские офицеры, которых уложили в кузов автомобиля. Затем были расстреляны практически в упор оставшиеся без офицеров солдаты. Часовые, выставленные у танков, были сняты снайперами.

Колесник дал команду начинать операцию, запустив серию ракет. Две зенитные самоходные установки "Шилка" своими "счетверенными" крупнокалиберными пулеметами открыли огонь по дворцу, а еще две — по расположению танкового батальона. Расчеты автоматических станковых гранатометов АГС-17 "Пламя" начали обстрел расположения второго батальона охраны, не давая никому высунуть носа из казармы. Вторая, третья группы спецназовцев на броне выдвинулись для блокирования афганских батальонов, а первая группа совместно с группами спецподразделений КГБ устремились к Тадж-Беку, расположенному на холме. К нему вела серпантинная дорога и пешеходная лестница шириной метра полтора. Охрана дворца открыла по наступающим ответный огонь. Головная боевая машина пехоты (БМП) была подбита. Десант и экипаж покинули ее и продолжали выполнять задачу пешим порядком. Вторая БМП столкнула подбитую машину, освобождая дорогу атакующим. Все девять БМП спецназа через десять минут после начала штурма были уже у входа во дворец Тадж-Бек.

Зенитные самоходные установки "Шилка" должны были бы прекратить огонь, как только спецназовцы войдут во дворец. Но, как всегда бывает, рабочая частота была забита, команду "Шилки" не услышали и во всю вели огонь уже по своим. Только пеший посыльный смог доставить приказ о прекращении огня. Через двадцать минут Тадж-Бек пал. Во дворец вместе со спецназовцами ГРУ вошли какие-то заросшие волосами вооруженные люди. Это были спецподразделения КГБ "Зенит" и "Гром". Они и ликвидировали Амина и его окружение. ГРУ к этой части операции отношения не имело. Во время штурма погибли пять спецназовцев ГРУ и пять человек из "Зенита" и "Грома".

Награждение участников

А рядом случаи летают, словно пули,Шальные, запоздалые, слепые, на излете.Одни под них подставиться рискнули,И сразу — кто в могиле, кто в почете.

Указ о награждении участников операции был подписан 28 апреля 1980 года. Нескольким присвоили звание Героя Советского Союза, главным образом, посмертно. Орденом Ленина отметили семерых. Около шестидесяти получили ордена Красной Звезды и еще почти триста — медали "За отвагу" и "За боевые заслуги". Всего же было награждено триста семьдесят участников операции. Но никто тогда не вспомнил слова Марка Аврелия: "Не теряйте мужества — худшее впереди". Все, кто знал, забыли, что награжденные были в ДРА гостями президента Амина и не вызывали у охраны объектов подозрений, по ним велся или ответный, или свой "дружественный" огонь.

КАБУЛЬСКИЙ РАЗВЕДЦЕНТР

Посмотрев, что сделали с Амином, Дед вернулся в Ташкент, не дожидаясь развертывания ограниченного контингента советских войск в составе 40 Армии (40 А) в Афганистане. Он принял деятельное участие в создании на территории ТуркВО разведывательного центра (РЦ) и ввода его в Кабул. В теории существовало мнение, что живущие в приграничных районах СССР люди, привлеченные и обученные местными органами военной агентурной разведки, будут решать разведывательные задачи самостоятельно на территории противника. Практика показала обратное. Эти люди не смогли стать разведчиками в связи с отсутствием скорее моральной готовности, чем разведывательной квалификации. Настоящими разведчиками стали офицеры, не знающие ни одного языка Афганистана, но имеющие специальную подготовку военного разведчика и опыт работы. А те, кого готовили на разведчиков из местных жителей, стали у них переводчиками.