Джонатан Летем - Бастион одиночества
Голоса в памяти, исполненные тоски, чьи — ты не можешь ответить. Песня в радиоэфире — ты заучил ее когда-то и вдруг осознал, что она слащава, приторна, тошнотворна. А может, в ней говорилось о том, чего ты просто не сумел, не был готов понять. В любом случае для тебя эта песня умирает. Но проходит лет пятнадцать, и неожиданно твое сердце подсказывает тебе, что ты изменился. Это случается в тот момент, когда та же самая песня застает тебя врасплох, приходя из радио в автомобиле с предложением перешнуровать потертые кроссовки твоей жизни. Заинтригованный, ты прислушиваешься, тебя разбирает любопытство. Но диджей не называет имени исполнителя. Или это происходит в кинотеатре — ты смотришь фильм, в котором звучит эта песня. А в конце его бегаешь глазами по титрам, но они проплывают слишком быстро.
Песня вновь уходит от тебя. Или застревает в памяти обрывком, бессмысленной фразой. Почему в далекой юности эта песня казалась тебе горько-сладкой? Ну да, конечно. Ты не обращал тогда внимания ни на ее вокальную гармонию, ни на голос солирующего исполнителя, ни на поразительную технику гитарной игры — все настолько удивительное, завораживающее. Ты не можешь вспомнить контекст, пространство, в котором эта песня жила много лет назад. Кроме того, ты не имел тогда возможности купить запись и слушать ее дома. Ну и бог с ней. В конце концов ты ведь не потерял ничего важного. А эта песня — обитающая в мире всегдашней неопределенности — нуждалась в тебе еще меньше, чем ты в ней.
Правильно?
За пантеоном самых одаренных вокалистов-мужчин — в него входят Сэм Кук, Отис Реддинг, Марвин Гэй и Эл Грин (сами добавьте к этому списку имена тех, кого считаете достойными) — прячется другой пантеон, пантеон-тень. В нем числятся музыканты, не добившиеся широкой известности. Я разделил бы их на две категории. К первой отнесу тех, кому просто не хватило упорства или не повезло, — скажем, Говарда Тейта и Джеймса Гарра, а еще, пожалуй, Oy Ви Райта. Это певцы, поработавшие с несколькими фирмами грамзаписи, выпустившие одну приличную пластинку и исчезнувшие, куда-то уплывшие. Если судить их по силе воли, твердости характера — они неудачники, безвольные люди. Ко второй группе я отношу тех певцов, чьи имена затерялись в лучах славы коллективов, в которых они выступали. Это Бен И Кинг из «Дрифтере», Дэвид Раффин из «Темптейшнс», Леви Стаббз из «Фор Топе», Филипп Уинн из «Спиннерс»: поклонники считают их талантливейшими вокалистами, но вспоминают о них, только когда слышат.
Барретт Руд-младший — одна из наиболее необычных фигур в истории поп-музыки. Излишне говорить — читая эти строки, поставьте диск с записью Руда, — но я все равно скажу: это один из величайших солистов в истории музыки — не просто лучший из тех, от кого отвернулась фортуна. Барретт Руд-младший родился в 1938 году в Роли, штат Северная Каролина, в семье странствующего проповедника-пятидесятника (который позже угодит в тюрьму). Мать мальчика умерла, не дожив до тридцати (от сердечного приступа, как сказал Руд, давая интервью журналисту из «Кэш Бокс»). Музыкальный путь вокалиста начался с пения в хоре отцовской церкви. Когда будущему певцу было десять лет, его родителя лишили права быть пастором, а через год арестовали. Руд, оставшийся на попечении тетки, спустя несколько лет бросил школу, переехал в Мемфис, устроился на работу дворником, потом водителем школьного автобуса, потом — на короткое время — ночным диджеем одной из местных радиостанций. Там он и встретил Джени Куарш, белую девушку, дочь владельца станции, которая работала там секретаршей. Очень скоро они поженились. У них родился сын. А может, все было совсем по-другому.
В 1967 году, в возрасте двадцати девяти лет, Руд записал пару синглов в студии Вилли Митчелла «Хай Рекорде». Как он вышел на эту студию, никто уже не помнит, сам Руд всегда утверждал, что его зять не имел к этому никакого отношения. В 1967 году Митчелл начал работать с певцом Oy Ви Райтом — в новом направлении, в котором позднее достиг столь оглушительного успеха с Элом Грином. Наверное, если бы Руд опередил Эла Грина, то совершил бы настоящий переворот в поп-музыке. Но этого не произошло. Уравновешенный Митчелл отказался работать с эксцентриком Рудом еще до начала его карьеры, объявив чересчур упрямым.
Этим музыкальная карьера Руда могла и закончиться — несколькими записанными синглами. Но в феврале 1968 года гитарист Марв Браун, который год назад записывался в «Хай Рекорде», рассказал о певце в Филадельфии музыкантам группы, называвшейся тогда «Фор Дистинкшнс». Их продюсером был Андрэ Дегорн. У Дегорна имелось несколько песен, которые он с помощью хорошего, слаженного коллектива и ведущего вокалиста намеревался сделать настоящими хитами. «Дистинкшнс» были подходящей командой, но им не хватало ведущего солиста.
Музыкантам помог Браун, рассказав, что знает отличного певца, парня, который собирается переехать из Мемфиса в Роли. Руд хотел вернуться с женой и ребенком к тетке, так как в Мемфисе постоянно бедствовал. В Филадельфии десятки певцов искали работу, но «Дистинкшнс» решили позвонить именно ему, человеку, которого порекомендовал Браун. Руд купил билет на автобус и приехал в Филадельфию на прослушивание. Никому еще не известный в свои тридцать лет, он был в шоу-бизнесе темной лошадкой. Его принял в свои объятия мир, искалеченный безумствами, капризами, мир, в котором люди внезапно исчезали — из студии и со сцены. Страшный крест для американца шестидесятых, обремененного личными проблемами и несчастливым межрасовым браком. Карьера Руда длилась всего десятилетие; к концу семидесятых его заставили замолчать наркотики и семейная драма.
В тот момент, когда он вошел в филадельфийскую студию, сама судьба зачислила его в певцы второй категории: таинственный, завораживающий голос Руда должен был затеряться в спетом коллективе. Но именно в «Дистинкшнс» Руд нашел тот контекст, в котором смог высказать все, что хотел, осуществилась заветная мечта любого человека — иметь в этой жизни какое-то признание. Пусть ненадолго. Сам Руд считал, что провел эти десять лет в тюрьме, но мы с ним не согласимся. Нам следует лишь благодарить судьбу за его выстраданное, стесненное рамками искусство.
Кто же были те люди, которых я называю «контекстом» и «рамками» Барретта Руда-младшего? Четверо черных друзей, выросших на промышленной окраине Инкстера, штат Мичиган (там же, где и «Марвелеттс»), «Дистинкшнс» занялись музыкой в эпоху Джонни Эйса и Джеки Робинсона. Джеймс Мейси, Денис Лонгхэм, Рудольф Байсикл и Альфред Мэддокс, прежде чем стать музыкальной группой, играли в составе школьной бейсбольной команды «Крайслеры Дирборна-Инкстера», которая в 1958 году победила на незначительных соревнованиях в штате. Джимми Мейси, бывший защитник, имел густой бас, Руди Байсикл — необычный тенор, служивший еще одним подтверждением того, что поп-культура — явление более загадочное, чем все тайны научной фантастики, а Фред Мэддокс и Денни Лонгхэм пели баритоном. Первоначальное название «Кристонс» по предложению Лонгхэма они позднее заменили другим: «Фор Дистинкшнс», продолжая выступать на школьных вечеринках, ярмарках и играть в бейсбол.
В мае 1961 года «Фор Дистинкшнс» приняли участие в конкурсе, который спонсировала знаменитая студия грамзаписи «Толлхэт» Джерри Балтвуда, — и победили. Кто помог музыкантам записать в «Толлхэт» в июне того же года пластинку с четырьмя песнями? По всей вероятности, написали их сами «Дистинкшнс», а Балтвуд нашел заслуживающими внимания. В эту первую пластинку вошли и жалостливая «Привет», и «Бэйби на луне» — композиция в стиле «Файв Ройалз». Ни одна из песен не попала в хит-парады — ни в земные, ни в лунные.
В 1965 году студию «Толлхэт» купил «Мотаун», и «Дистинкшнс» столкнулись с массой проблем. Оказавшись на четвертом или пятом месте в очереди после «Фор Топс», «Темптейшнс» и ряда других претендентов на запись, они были вынуждены работать подпевалами и мальчиками на побегушках — отвечать на телефонные звонки, работать курьерами, встречать в аэропорту знаменитостей. Денни Лонгхэм даже научился делать прически и заслужил как-то раз похвалу Марты Ривз. Подобие успеха пришло к «Дистинкшнс» после участия в записи пластинки «Я не слишком гордый, могу и попросить» «Темптейшнс», ведомой в ту пору продюсером Норманном Уитфилдом. Одноименная песня в короткие сроки взобралась на вершину хит-парада «Топ-10». Легкий, как воздух, фальцет Руди Байсикла затенен в ней голосами ведущих певцов, но в композиции на второй стороне пластинки звучит более отчетливо. Участие «Дистинкшнс» в записи «Вниз по холму» на первый взгляд может показаться выполнением ими обязательств перед фирмой Берри Горди, на самом же деле это — потерянный шанс группы «хит-мэйкеров» «Холланд — Дозьер — Холланд». До настоящего успеха и до того момента, когда Дегорн прибавит слово «Сатл» к названию группы, оставалось три года. Но все записи, сделанные в «Мотаун» до появления в коллективе Руда, доказывают, что «Дистинкшнс» и тогда уже были «сатл» — искусными, утонченными, умевшими легко и ненавязчиво подать результат долгой, кропотливой работы.
