Джон Кинг - Английский путь
— Я не думал, что такие места еще остались, — говорит Марк. — Русские, похоже, оставили все, как было. Смешно, но они уже не смогут вернуться, чтобы снести их.
— Наверное, оставили как назидание потомкам. А может, у них не было времени, или денег на бульдозеры. Вообще, здесь мало что напоминает о Третьем Рейхе, да?
— Потому что мы разбомбили этих подонков. Но никто ничего забыть не сможет, пока будет стоять этот ебаный бункер. Он же построен на века. Я еще видел дома в восточном Берлине с пулевыми отверстиями. Сколько лет прошло, а они еще стоят.
Он умолкает на какое-то время. Потом этот пидор вылезает из кровати, раздвигает шторы и говорит, чтобы я вставал, хуево мне, что ли? Потом начинает пиздить о том, что я, дескать, начал распускать язык в присутствии девчонок, и поэтому они съебались, но я ему напоминаю, что это из-за того, что Акула Брайт начал лапать их, и Марк соглашается. Помню ли я, как мы встретили Жирного Гарри с девушкой сомнительной репутации? Но это не так плохо, мы уже опасались худшего. Парень бегает за бабами все время, как только мы приехали в Европу; я вообще-то всегда считал, что это Картер — секс-машина. Может, он просто решил превзойти своего напарника. Иногда люди слишком серьезно относятся к женщинам. Конечно, без них нельзя, но бегать за ними все время тупо. Это как на войне, если ты видишь вокруг одну смерть, это может навести тебя на мысль обзавестись семьей и детьми. Может, Гарри просто размяк на старости лет, потому что, честно говоря, он мог бы тусовать с друзьями немного побольше.
Еще через полчаса мы идем на улицу завтракать. Картер сидит за столиком, перед ним еда на тарелке и английская газета, которую он надыбал где-то. Там все те же избитые статьи об ожидающихся в Берлине беспорядках. Комментарии различных поднятых людей. Живущих на ренту, ничего не делающих пидоров, с умным видом изрекающих ту же хуйню, которую изрекали еще их мамы и папы двадцать лет назад.
— Вы вчера много пропустили, — говорит Картер. — Мы сидели здесь до двух, пока полисы не начали закрывать бары. Так, ничего серьезного не было, просто оттягивались, но они чуть не спровоцировали беспорядки. Правда, они быстро поняли, что мы только этого и ждем, и съебались.
Он разрезает ножом толстую колбаску, и внезапно я ощущаю дикий голод. Это лучше, чем то говно, которое мы ели в Голландии. Больше похоже на английскую кухню. Нечто, дающее энергию. Старая добрая жратва. За соседним столиком сидит Кевин вместе с Крю, они кивают нам. Спрашивают, где мы были вчера вечером. Смеются, когда Марк рассказывает им про бункер.
— Гарри не видели? — спрашивает Картер. — Он не пришел ночевать в гостиницу.
— Мы встретили его в баре в восточном Берлине, — отвечает Марк, усаживаясь напротив и выдергивая пару страниц из середины. — Он был с какой-то чиксой. Охуительная щель. Я не думаю, что о нем стоит беспокоиться, так как они выглядели вполне счастливыми. Блядь, на ней была суперкороткая миниюбка, и буфера в лифчике еле помещались.
Картер даже есть перестает.
— Не знаю, что с ним случилось, — говорит он, изображая сильнейшее негодование подобным падением нравов. — Хуй знает, чем все это закончится. Только что Гарри здесь, а через минуту он уже на другом конце города. Это не в его стиле. Обычно он целыми днями бухает в баре.
Если отталкиваться от того, что я слышал раньше, Картер сам обычно все время бегает за бабами, так что непонятно, чего он принимает это так близко к сердцу.
— Дома ему все до лампочки. Не знаю, что с ним. Ему нужно разобраться в своих приоритетах. Друзья — прежде всего.
Мы заказываем еду и садимся есть. Начинают подходить другие англичане. Харрис и Брайти с другими «Челси» и приставшие к ним бродяги из других клубов. Я смотрю еще раз, и вижу Фэйслифта вместе с Хайстритом и Биггзом. Они жмут нам руки, Фэйслифт просто на месте не может стоять. Говорит, что они прилетели на самолете, победили систему. Что такой день, как сегодня, не могли пропустить. Никто его не может пропустить. Радуются как дети, знают, что будет крупный махач через несколько часов.
После завтрака мы идем в неприметный бар, спрятавшийся на одной из маленьких улочек, в стороне от больших улиц. Заказываем лагер и сидим, убиваем время. Пытаемся расслабиться, но напряжение просто висит в воздухе. Так всегда, когда ожидается махач с серьезным противником. Все стараются выглядеть спокойными, но внутри у каждого все кипит. Мы живем ради этого, отсюда и возбуждение. Международный уровень — это шаг вперед. Я начинаю чувствовать кайф момента, сидя здесь с Дэйвом Харрисом и фирмой «Челси» в берлинском переулке, в то время как остальные англичане тусуются на центральных улицах. Я чувствую, как внутри рождается гордость, и она понемногу вытесняет все остальные чувства. Это как «Челси», только круче. На повестке дня Англия, и мы знаем свое место. Главное — патриотизм. Это основное понятие. А вся остальная хуйня за окном — просто хуйня за окном, и нечего думать о всяких там «но» и «если». Нам это не нужно. Патриотизм существует, что бы кто ни говорил. Мы — Англия, и пока мы едины, мы непобедимы.
Мы убиваем время, травим байки и пересказываем слухи, потом возвращаемся на главную улицу, где остальные англичане. Хуй знает, сколько нас здесь. Уже тысячи. Похоже на начало новой войны. В воздухе носится дух Блицкрига. Некоторые бухают, некоторые вообще ничего не пьют, большинство где-то посередине. Зависит от самого человека.
Появляется чел с камерой. Делает пару снимков. Парни начинают аплодировать. Он думает, что это приглашение продолжить, и подходит ближе, привлеченный нацистскими салютами. Тут в него летят бутылки, одна из которых попадает прямо в лоб. Крови не видно, но дело свое она сделала. Чел отходит назад, почесывая репу. Выглядит ошарашенным. Двое парней бегут за ним и начинают вырывать у него камеру. Он отбивается, тогда один из парней сует ему в рыло. Фотограф падает на землю. Распластался на мостовой. Второй хватает камеру и засвечивает пленку. Потом швыряет камеру на асфальт. Народ аплодирует, и когда фотограф пытается подняться, тот же чел пинает его в лицо. Кричит «жирный папарацци, вот тебе за Диану107 ». Никто не любит прессу, и снова раздается овация.
— Забыл рассказать, — говорит Картер. — Вчера с нами лазили двое журналистов, пытались подлизаться к нам. Мы сделали вид, что заинтересованы, и они предложили угостить нас пивом. Меня, Гэри и еще парочку наших. Хотели знать, что будет сегодня. Полчаса примерно мы сидели с ними в баре, и их главный, Дэвид Морган108 он сказал его зовут, дал нам пятьсот марок, и Гэри рассказал ему, что лидер — некий Кромвель из «Челси». Сказал, что он возглавляет военизированный моб, который называется New Model Army109, что все они вооружены, и что с немцами забита стрела у Рейхстага. Он сказал, что Кромвель связан с лояли-стами в Северной Ирландии. Потом он сказал, что есть еще одна фирма, The Dam Busters, они должны прыгнуть первыми.
Все уссываются, ведь теперь об этом будет знать весь Лондон, они все время пишут чепуху, но Кромвель слишком звучное имя. Я представляю лицо Гэри, как он все это выкладывает, а остальные в это время пытаются не засмеяться.
— Видели бы вы, как эти пидоры строчили в своих блокнотах, — говорит Гэри, присаживаясь рядом с нами. — А после этого еще кто-то говорит про какие-то провокации. Странно, что они не догадались, но, в общем-то, Кромвель достаточно распространенная фамилия. Это уже есть l сегодняшней газете, прямо на первой стра нице, и еще репортаж на три полосы внутри.
Фэйслифт протягивает нам газету; я не могу поверить, что эти пидоры оказались настолько тупыми. Просто классика. Эпизод на память.
— Тут был еще один журналист, он все просил английских скинхедов зарядить «зиг хайль!», и какой-то мажор с радио, тот просил что-нибудь сказать в микрофон, — продолжает Гэри. — Ну, какую-нибудь обычную хуйню, знаете, о чем я. Этим мудакам только сенсации подавай. Но эти были слишком отвратительные, и потом, не предлагали денег. Я крикнул бы «зиг хайль!» за двадцать фунтов, если бы они хорошо попросили. За сорок даже помахал бы красным флагом.
— Кевин плеснул ему пивом в микрофон, — говорит Картер. — Пидор с радио чуть не заплакал.
— Это был не я, — отвечает Кев. — Это был Кромвель.
Все уссываются. Мы заряжаем КРОМВЕЛЬ, ГДЕ ТЫ?, большинство уже знает эту историю и присоединяется. На этой игре прессы будет очень много. Гуляют на денежки налогоплательщиков, а пишут хуйню. Собирают всякие нелепые слухи, а потом делают из них эссе, годные разве что для первоклассников. Они пидоры, этот папарацци и его вчерашние коллеги, выползшие из своих четырехзвездочных отелей. Еще больше таких мразей осталось дома, ждут отчетов своих собкоров, чтобы заполнить ими пустые полосы. Смешно. Гэри говорит, жалко, их не очень много здесь, потому что это неплохой способ для нас заработать деньги, получить паблисити и поприкалываться. Они просто кучка лицемеров, и все это отлично знают.
