Виктор Мельников - Разносчик порнографии
– Надо на крышу, утонем! Быстро! – Анатолий открыл окно, полез первым.
Когда выползал, поток воды подхватил его, понёс в сторону, но напоследок он успел ухватиться за задний верхний габарит – фонарь спас!
Он залез на крышу. Андрей подал ему Нику. Затем помог выбраться Лене. Не без труда – Анатолий затащил Андрея наверх, он имел лишний вес.
Все молчали, смотрели вокруг. У каждого свои эмоции внутри. А снаружи – адски бурлящая каша из глины и досок, деревьев и веток; трупы кур, животных – и людей! (Рядом проплыл труп мужчины одного, второго; труп женщины вынырнул и снова скрылся в пучине.) Анатолий попытался прикрыть дочери глаза ладонью. Но он понимал, что она смотрит туда же, куда и он. И он сейчас для неё папа, а не просто «пап»: все испытывают одинаковый страх в любом возрасте.
– Где же МЧС? – прокричал Андрей. Шум дождя и поток воды – дьявольский шум!
Ему никто не ответил.
Лена стала креститься. Анатолий видел, как Андрей сжимает её за талию, держит, чтобы она не поскользнулась. И он крепче прижал к себе дочь. Не дай бог!..
Андрей сказал Анатолию:
– Она очень боится, Лена не умеет плавать.
Анатолий решил разрядить обстановку, пошутил, и эта шутка выглядела чёрной, как и всё вокруг, кроме людей, пытавшихся спастись:
– Теперь я понимаю, в машине надо иметь как минимум одну подушку безопасности и резиновую лодку, а не десяток образов и икон.
– Ты не верующий, видно?
– А что, заметно?
– Невооружённым глазом. Я тоже атеист, а Лена верит… И она очень боится, – повторился Андрей.
На крыше сначала воды не было. Потом опять вода поднялась. Сантиметров на тридцать.
Они держались ещё часа два. В метрах ста от них стояла пожарная машина, там было четверо пожарных. Иногда они светили фонарём в их сторону, они видели их. Но помочь не могли. Именно не могли… Никто не мог. Или не хотел…
Ника сказала:
– Папа, я замёрзла.
Анатолий вышел из ступора. Он сам продрог.
– Скоро согреешься. Я тебе обещаю, милая.
– Мы тебе сладкого чаю нальём, – сказал Андрей Нике, – с малиной, а всем нам – водки!
– Я не пью водку, – молвила Лена. – Но сейчас бы выпила. Для храбрости. Я тоже замёрзла.
Предлагать свою мокрую одежду ребёнку Анатолий не стал. Она не согреет. А в воде может сразу потянуть на дно.
Лена тоже отказалась от куртки Андрея.
Вскоре вода поднялась ещё на метр. Впечатление – где-то прорвало платину. Или, действительно, раньше назначенного срока начался конец света? Ну не могла вода дважды за ночь прибавлять за считанные минуты по метру!
Первым смыло Андрея. Он не удержался на ногах. Лишний вес. Он резко отцепился от Лены, чтобы не потащить вместе с собой. Анатолий успел схватить её за локоть.
Она расплакалась и повторяла:
– Боже! Андрюша, любимый! Что с тобой?!! Где ты?!! Не сдавайся…
Анатолий приказал Нике сжать его крепче. Девочка повиновалась. У неё не было паники. На всё она взирала молча.
Затем смыло Лену. Анатолий так и не понял, она сама отпустила руку, сил не хватило, то ли её унесло потоком? А поток был ужасный! Именно так! И он решил не оправдываться перед собой – за Леной не уследил, вина его.
Дальше держаться сил не было и у него с дочерью.
Они бросились в поток в обратную сторону от русла реки, в сторону железнодорожных путей. Что было сил, Анатолий держал одной рукой девочку за футболку. А поток свирепо бурлил! Ника умела плавать. Она шевелила ножками и ручками, вытягивала головку, но ветер и волны закидывали ей в лицо и в рот грязную воду. Девочка сопротивлялась, выплёвывая тут же всю эту гадость из себя.
Под дождём, в полной темноте они из последних сил гребли против течения. К верхушкам деревьев. В свете отдалённых молний эти верхушки походили на маленькие пики, всё остальное в воде – какая там глубина?
У первого дерева Анатолий успел схватить ветку, но она сломалась. Их сразу утащило под воду, и они едва выплыли.
– Ника! Держись!
– Папа! Плыву! Я плыву!
Затем подплыли к яблоне (яблочки на самой макушке росли – красные, увидела Ника: молния сверкнула, но грома не было), зацепились. В этот момент грязный поток воды сорвал у Анатолия пояс с сумкой, где лежали деньги и документы, песок и глина забились под трусы. Но всё это мелочи жизни – добраться до суши!..
Повсюду кричали люди, плачь, помогите, спасите, тонем! И это вызывало страх.
– Как ты?
– Нормально, папа. Только замёрзла.
– Скоро выплывем! Держись за меня, а я за тебя, и не бойся, хорошо?
– Хорошо, папа…
Вскоре они доплыли до насыпи железнодорожных путей. Но и там было метра полтора глубины. У опоры решили отдохнуть, но поток сбивал с ног. Ника держалась из последних сил. Анатолий боялся за дочь. И сжал шиворот футболки сильней в кулаке – лишь бы детская одежда выдержала, не порвалась. Ника сумеет.
Мысль – выжить, удержаться на плаву, спасти дочку – не покидала сознание Анатолия.
Их опять понесло, стало бить по камням. Анатолий ударился ногой и коленом. Поток нёс на глубину. Анатолию показалось, силы заканчиваются, пришёл их черёд. Скоро конец! И, достаточно сильный мужчина, мастер спорта по самбо, запаниковал, ощутил себя песчинкой – у него уже попросту не было физических сил… Как вдруг он услышал голос дочери:
– Пап, держи меня крепче, пап!!!
Именно дочкин «пап» добавил духу, образовал злость – Анатолий сказал себе, не сейчас, я не имею права погибнуть. Иначе – погибнет моя дочь! Выжить, удержаться на плаву… Он усилил хватку… Было неимоверно трудно, как никогда, и тут фортуна занесла их на верхушку дерева. Они зацепились за тоненькие веточки и очередной раз спаслись.
В свете молнии Анатолий увидел дерево. Торчало из воды метров на пять.
И снова они поплыли. Течение сносило, но отец и дочь сумели доплыть до веток дерева, ухватиться. Это оказалась ива.
Анатолий попробовал достать дно ногами – не достал. Вытолкнул дочку на ветку. Потом залез сам.
Нике стало плохо. Её вырвало. Она пожаловалась, что не чувствует ног. Он прижал её ноги к своему животу, попытался согреть.
– Папа, холодно…
– Скоро всё пройдёт, милая…
А люди кричали и плакали постоянно. Их не было видно. Но голоса исходили отовсюду. Только из-под воды никто крикнуть не мог.
Было по-прежнему темно, но уже не так страшно. За себя и дочку. Анатолий понял, что они спаслись чудом.
Дождь продолжал лить, как из ведра. Холод. Ужасный холод!
Дальше – Анатолий отключился. Время исчезло. Спал ли он?.. Или был без сознания?..
Когда пришёл в себя – только-только рассветало, но всё равно было темно, видны одни контуры. Ника, свесив голову на плечо, тоже спала. Левая рука Анатолия инстинктивно продолжала сжимать шиворот футболки девочки. В первую секунду он испугался, что дочь мертва. Но она неожиданно зашевелилась, проснулась, и в этих сумерках Анатолию показалось, что Ника улыбнулась.
Но сказать друг другу хоть что-то не было, видимо, сил, ни у неё, ни у него.
На дереве они просидели ещё какое-то время. Потом вода стала резко уходить.
– Кажется, всё закончилось, – сказал Анатолий.
– Да, пап.
Открылся асфальт. Подъехали первые полицейские. Потом МЧС. Но они вывезли своих с «пожарки» и вывезли ментов – видимо, тех, кто не собирался «мочиться». Анатолий видел, что делается вокруг, но не понимал, что творится, почему так?
По илу и грязи он и Ника добрались до своего автомобиля (дочь сидела на руках, она потеряла обувь в воде), он лежал на боку, разбит.
Два полицейских стояли в стороне. Анатолий подошёл к ним.
– Что делать нам? – спросил он.
Один полицейский, не глядя на них, сказал:
– Зачем ехал? Не поехал – ничего не случилось бы.
Ударить этого хама Анатолий не решился. Да и дочь сидела на руках, грязная и оборванная, как и он сам, как многие, кто остался в живых.
– Папа, пить, – подала голос Ника.
– Вода есть? Попить ребёнку.
– Я эти вопросы не решаю. Ждите МЧС.
Автомобили скорой помощи так и не съезжались.
Приехало телевидение. Анатолий не разобрал, что за канал.
У него взяли интервью вместе с сидящей Никой на руках. Потом корреспондент напоила девочку минералкой.
– Напилась?
– Да, пап!
Телевизионщики стали снимать на видео трупы людей и животных, разбитые автомобили.
Анатолий пошёл с дочерью в сторону ото всего этого ужаса, туда, как ему казалось, где нет ужасающей действительности, в сторону от собирающейся толпы. Сели у дерева. Ушибленная голень и колено у него сильно болели, и он задрал джинсы на больной ноге – колено было синее.
– Папа, тебе больно?
– Совсем чуть-чуть, милая.
Прождали несколько часов. Время не ощущалось. Как будто застопорилось на месте.
Два вертолёта пролетели над головами. (Как потом узнал Анатолий – президент осматривал с высоты птичьего полёта место трагедии.)
Прошло ещё какое-то время. К ним подошли врачи, увезли на скорой помощи в больницу, в Анапу.
