Дарен Кинг - Boxy An Star

Звездочка молчит.

— Так что пойдем.

— Хорошо. — Звездочка говорит: — Сейчас только оденусь и соберу вещи.

— Не надо тебе собирать никаких вещей. — Я говорю ей: — Выходи и пойдем.

Звездочка говорит:

— Хорошо.

— Ну, чего? Ты идешь?

— Ага.

— Так идешь?

— Да, иду.

— Тогда выходи, — говорю. — И не надо спрашиваться у мамы.

— Не буду. — Звездочка говорит: — Слезай с лестницы.

— И ты слезешь за мной?

— Если ты сейчас слезешь.

— И ты не пойдешь спрашиваться у мамы?

— Нет. Я же сказала, что не пойду. — Звездочка говорит: — А я никогда не обманываю, ты же знаешь.

Я спускаюсь с лестницы. Звездочка идет со мной.

Она идет. Сейчас она спустится вниз по лестнице. И мы вместе пойдем ко мне, и будет там, у меня, и это даже не важно, что у нас нет таблеток, потому что у нас есть мы, и мы любим друг друга, и больше нам ничего не нужно. Так всегда и бывает, когда у тебя с кем-то любовь.

Я сижу на траве. Сейчас ночь, небо синее-синее. Я сижу и смотрю на окно, которое оранжевое. Это Звездочкино окно, и она сейчас спустится, Звездочка. Вылезет из окна, спустится вниз, ко мне, и... только ее почему-то нет.

Она не спускается.

Не выходит.

— Мне разрешили. Я спросила у мамы, и она разрешила мне выйти.

Я поднимаюсь на ноги.

Звездочка спускается вниз по лестнице. Быстро-быстро. Она даже и не спускается по ступенькам, а просто скользит. Вниз по лестнице. Она говорит:

— Она сказала, что мне можно выйти. Я ее разбудила, а она даже не рассердилась.

* * *

Мы со Звездочкой идем ко мне, идем вдоль по улице, по которой мы с ней идем. Идем по улице вместе, вдвоем. Держимся за руки. Потому что мы снова вместе. Она — со мной, а я — с ней. С моей Звездочкой, которая моя девушка, такая маленькая и худенькая, но зато с большой попой. Как раз как мне нравится. Она со мной, со своим парнем.

И мне очень нравится, что она моя девушка, а я — ее парень.

И ей тоже нравится, что мы вместе и что я ее парень, потому что она меня любит, и я тоже ее люблю. Раньше нам не разрешали встречаться, но теперь все опять хорошо, и мы снова вместе. Звездочку не выпускали из дома, потому что она воровала таблетки в аптеке, и махала руками, и никак не могла перестать, и пихала коробки с таблетками к себе в джинсы, только это были мои джинсы, не ее, а мои, просто она их надела, чтобы было удобнее тырить таблетки, которые тоже совсем не ее, а чужие, которые были в аптеке, у того чайного дяденьки. И поэтому Звездочку не выпускали из дома, и она сидела у себя в комнате, а я сидел у себя в квартире, а по ночам приходил к ее дому, вернее, к дому ее мамы, и забирался по лестнице к ее окну, потому что мне очень хотелось ее увидеть, только она меня не пускала к себе, а второй раз вообще не проснулась, но сейчас все опять хорошо. Потому что мы снова вместе, и Звездочка вышла из дома, и мы вместе идем ко мне по ночной темной улице. Улица синяя, но не совсем. Она была бы совсем-совсем синяя, если бы не было фонарей. Но свет фонарей разгоняет всю синь. Мы со Звездочкой как раз проходим под фонарем. Под ночным небом, под которым мы под. И под ним, и в нем. Потому что мы в небе, а небо — как фильм, а мы — звезды, которые самые главные в этом фильме.

Звездочка говорит:

— Что мы с тобой будем делать?

— Что?

— Давай подумаем обо всем, что мы будем делать. — Звездочка говорит: — И сделаем все-все-все.

— Что? — говорю. — И когда? Прямо сейчас?

— Да, сейчас. Пока мне разрешили выйти. — Звездочка говорит: — Мама сказала, что я могу выйти. Давай, Ствол. Скажи. Что мы с тобой будем делать?

— Ну...

— Ну скажи.

— Э... — Я думаю, думаю, думаю. — Ну, — говорю. — Сейчас мы пойдем ко мне. Это во-первых. Когда мы придем, мы поставим мою кассету. А потом можем заняться чем-нибудь нехорошим. Например, поиграть в игру. Ну, которая с номерами. Это очень хорошая игра. Только мы очень давно в нее не играли. Очень-очень давно. И мне из-за этого было плохо. Ну, настроение плохое, и все такое.

— Нет, не только в игру. — Звездочка говорит: — И не только заняться чем-нибудь нехорошим.

— Можно пойти к Коробку. Он даст нам таблеток. Я уже очень давно их не ел, ну, таблеток. И мне поэтому тоже плохо.

Нет, не только пойти к Коробку и наесться таблеток. — Звездочка говорит: — Это ты говоришь про сейчас. А я вообще говорю, на будущее. Мы поженимся, да?

— Что? — говорю. — Мы с тобой?

— Нет, мы с твоим безобразником. Конечно, глупенький, мы с тобой. А что? — Звездочка говорит: — Будет здорово.

— Не просто здорово, а замечательно, — говорю. — Если вы с безобразником, то я буду шафером.

— А Коробок — подружкой невесты.

Я киваю. Я думаю о том, что сказала Звездочка. А потом говорю:

Мы поженимся в церкви. Прим все устроит. Она знает, как надо устраивать свадьбу. У нее хорошо получается. Она уже сколько раз выходила замуж. Она все время выходит замуж. — За того толстого дяденьку. И за того лысого дяденьку. И еще за какого-то, я не помню. А теперь она собирается замуж за своего Гари.

— Только я не хочу ребенка.

— А мне кажется, было бы здорово...

— Я не хочу ребенка.

— Ну...

— Тебе хочется, ты и рожай.

— Звездочка, я не могу. Потому что я парень. Рожать детей — это женское дело, и я тут вообще ни с какого боку.

— У меня просто не будет времени на ребенка. — Звездочка говорит: — Я столько всего хочу сделать. Мы с тобой столько всего можем сделать, и мне вовсе даже не хочется опять сидеть дома и вообще никуда не выходить.

Мы со Звездочкой идем вдоль по улице. Сейчас ночь. Мы оба — в джинсах и свитерах. Просто идем, разговариваем. Строим планы. Думаем, что мы будем делать. Не только прямо сейчас, а вообще.

— Можно будет куда-нибудь съездить. — Звездочка говорит: — Где мы еще не были.

— В Дуркчестер.

— Там мы уже были. — Звездочка говорит: — Есть и другие места. Можно съездить в Шутландию и еще в другие страны.

— Мы будем делать все, что захотим. — Я пожимаю плечами — в хорошем смысле. — Пойдем в гости к Прим и к Коробку. Ко всем, кого знаем. К тем ребятам, которые собираются в пабе у дома твоей мамы. Они очень прикольные. Я только не знаю, как их зовут. Но мы обязательно спросим, когда с ними встретимся.

Звездочка говорит:

— И можно будет зайти к моей маме.

— Нет, — говорю. — К маме лучше не надо. Ты от нее только-только сбежала.

— Нет, я не от мамы сбежала. Я ушла потому, что меня никуда не пускали, а мне очень хотелось выйти. — Звездочка говорит: — И если мне вдруг захочется навестить маму, я ее навещу. Потому что сама захочу. И вообще мама хорошая. Просто я на нее разозлилась, когда она меня не выпускала из дома.

Я говорю:

— Можно будет поехать в Вульвергемптон. У нас там знакомые.

Кукловод, и еще девочка с длинными волосами, и парень в широких штанах.

— У нас там много знакомых. — Я говорю: — Мы уже туда ездили.

— А мы правда можем туда поехать?

— Конечно, можем.

— Правда-правда?

— Что правда?

— Ну, что мы можем туда поехать?

— Куда?

— Ну, повидаться с ребятами.

— С какими ребятами?

— Ну, про которых мы только что говорили, что мы к ним поедем. Которые, которые... — Звездочка смотрит на меня и говорит: — Я забыла.

— Что ты забыла?

— Все-все забыла. О чем мы сейчас говорили.

— Мы говорили о том, к кому мы пойдем в гости.

— Ага. — Звездочка хмурится и говорит: — А к кому мы пойдем в гости?

— Мы пойдем в гости к Прим, — говорю. — И еще к Коробку. И еще к тем ребятам в Вульвергемптоне, которые наши знакомые. И еще к твоей маме. И к прикольным ребятам из паба.

— Ты все это помнишь?

— У меня очень хорошая память. С тех пор, как я прекратил принимать таблетки, у меня стала очень хорошая память. Ну, как будто ее починили. Как будто раньше она была сломанная, а теперь ее взяли и починили.

Звездочка кивает и улыбается.

— Теперь, — говорю, — я вспоминаю такие вещи, о которых забыл уже очень давно. О том, что было, когда я был совсем маленьким. И когда мы ходили в школу. И что мы делали, когда возвращались из школы домой. Я теперь многое помню.

— А я вот вообще ничего не помню.

— Ничего, еще вспомнишь. Обязательно вспомнишь. Мозги поправятся, и ты все вспомнишь. И все у нас будет просто замечательно. Нам уже не нужны никакие таблетки. Мне вот даже не хочется таблеток. Совсем не хочется. С тех пор, как я ел их в последний раз. А это было сто лет назад.

— Мне тоже не хочется.

— У меня голова заработала лучше. Стало значительно легче думать. И я все думаю о вещах, которые мы сделаем вместе. Мы теперь вместе, и нам не нужны никакие таблетки. Потому что мы любим друг друга, и это главное.

— Да, Ствол, это главное.

— Когда люди любят друг друга, это как в телевизоре. Ну, как будто живешь в телевизоре. Никогда ни о чем не жалеешь. Просто делаешь, что тебе хочется. И тебе не нужны никакие таблетки, чтобы что-то сделать. Простоты просыпаешься утром и...