Джонни Псих - Красавица Леночка и другие психопаты
Отрезвление наступило уже тогда, когда он вернулся домой. Он подумал о том, что вот сейчас ей уже нет до него никакого дела. Возможно, она раскручивает на деньги кого-то ещё, или просто занимается своими делами. Но факт остаётся фактом, что она про него уже не помнит, и он для неё совершенно ничего не значит до тех пор, пока ей не придёт время снова им воспользоваться.
И тогда Джонни подумал о том, что надо попробовать применить с ней другую стратегию. Что он слишком много думает о ней, слишком зациклен. Ему надо разнообразить свою социальную жизнь, свой круг общения, чтобы он не был замкнут на ней одной.
Хорошей возможностью в этом направлении представлялся ему грядущий день рождения его знакомой по имени Даша, куда его пригласили.
Кирилл был, пожалуй, наиболее колоритной фигурой среди всех приглашённых. Была в нём какая-то первобытная сила, впрочем, рафинированная современной цивилизацией, которая привлекала женщин. Он был охотник по жизни. Надо было видеть, с каким упоением рассказывал он о том, как он убивал животное, как снимал с него шкуру. Джонни, однако, не мог проникнуться рассказом Кирилла, т. к. ему было просто жаль, очень жаль несчастных животных, чья насильственная смерть была для человека забавой.
Другими вожделенными объектами охоты для Кирилла были женщины, только в данном случае целью было не убийство жертвы, а половой акт. В отличие, скажем, от Теда Банди ему не надо было убивать женщин — интересовавшие его женщины отдавались ему и так. Хотя, по его собственному признанию, жизнь другого человека для него не представляла никакой ценности.
Когда Джонни поинтересовался у Кирилла, есть ли у того совесть, Кирилл, не задумываясь, ответил что совесть используется государством и обществом для контроля слабых и зависимых индивидов. И что сильные личности, такие, как он, не испытывают нужды в этих понятиях.
То есть, раз у тебя нет совести, ты хочешь сказать, что ты можешь убивать людей налево и направо? — недоумевал Джонни. На это Кирилл отвечал ему, что здесь всё не так просто. Если он будет неосторожен, убийство может повлечь за собой уголовное преследование, которое в свою очередь может повлечь за собой ограничение его свободы. А он любит свободу и не хочет, чтобы её ограничивали.
Но Кирилл готов рисковать и не боится смерти. Он готов умереть без сожалений в любую минуту. Он живёт «здесь и теперь». Его очень удивило, когда Джонни рассказал ему про свою экзистенциальную тревогу. «Как можно цепляться за жизнь, в которой нет ничего стоящего: ни денег, ни женщин, ни власти над другими?» — недоумевал Кирилл.
Кирилл называл себя социопатом. Как следовало из его слов, сам Кирилл понимал под этим то, что он преследует исключительно собственные, эгоистические интересы и плевать он хотел на интересы социума.
Несмотря на презрительное отношение Кирилла к социуму, у него был модный стиль, демонстрировавший его принадлежность к верхним слоям этого социума. Для Джонни с его интересом к компьютерной технике этот стиль Кирилла выражался в том, что ему нравились ноутбуки и компьютеры Мак — продукция корпорации «Яблоко». Это неожиданной ассоциацией из совсем другой оперы навело Джонни на мысль о том, что Кирилл и сам был «мак» — сокращение от фамилии Макиавелли.
Глядя на Кирилла, Джонни думал о том, как круто, наверное, быть вот таким «альфа-самцом». Вспоминал, как в его собственном забитом детстве, когда маленькому человеку всё ещё кажется, что он может что-то кардинально изменить в своей жизни, ему хотелось хоть немного, хоть в чём-то быть таким. Теперь же он понимал, что он не может быть таким, как бы он этого ни хотел. Да и не хочет, наверное.
Джонни познакомился с Дашей пару лет назад в интернете. И хотя они должны были быть, по сути, классовыми, а следовательно, и идейными врагами, коль скоро они не акцентировали противоречия, их общение было весьма дружеским. Даша закончила иняз и преподавала английский язык на курсах и индивидуально. С одной стороны, она несла людям знания. Такая деятельность вызывала у Джонни искреннее уважение на фоне встречавшихся ему повсеместно ростовщиков (сотрудников финансово-кредитных организаций), перекупщиков (сюда относились работники многих предприятий торговли), а также многих государственных чиновников, откормленных на откатах и распилах госсобственности. Тем не менее, Даша учила отнюдь не всех, кто стремился к знаниям, а только тех, кто был в состоянии за это заплатить или за кого могли заплатить родители.
Глядя на этих приличных, интеллигентных людей, собравшихся у Даши за столом, Джонни отчётливо осознавал, какая пропасть отделяет его от них. При всех нюансах, которые могли быть у каждого из них, все они, в отличие от него, были полноценными представителями среднего класса. Каждый или практически каждый из них вставал рано утром, садился в свой автомобиль и ехал на работу в офис, где он работал с 9 до 6. Основным приоритетом профессиональной деятельности для них было их собственное материальное благополучие, благополучие своей семьи.
Всё национальное богатство, совокупность товаров и услуг представлялась ему большим пирогом. Родной город же представлялся ему большим муравейником, населённым в основном людьми, пытающимися отнять, утащить, продать, отсудить друг у друга куски этого пирога. И вообще пытающимися делать что угодно, только не растить зерно, не молоть муку и не печь пирог. Производительный труд, создание чего-то своими руками и головой, здесь с некоторых пор стало принято считать уделом «быдла»: гастарбайтеров, деревенщины и вообще ущербных, не способных устроиться на более достойную работу. Даже высокие технологии было принято считать уделом китайцев: их много — сделают всё, что надо.
Все или почти все эти люди выросли в полноценных семьях с двумя родителями, которые позаботились отдать их в хорошую школу, выпускники которой успешно поступают в престижные вузы. Им нанимали преподавателей, которые терпеливо занимались с ними игрой на фортепиано и иностранными языками. При этой мысли Джонни почему-то вспомнил, как когда он заканчивал школу, у него выходила тройка в аттестате по английскому языку. Когда он пошёл к учительнице, чтобы обсудить этот вопрос, она попросила его прочитать английский текст, и не могла удержаться от смеха когда он читал числа русскими словами (как оказалось, в английском языке для этого были свои, английские числительные). Однако он практически все школьные годы он был послушным, тихим мальчиком, который не шумел на уроках. Она ценила это, и потому сжалилась над ним и поставила ему четыре.
У каждого из этих людей было много друзей. Каждый занимал прочное и комфортное место в прочной «социальной сети» нужных связей, позволяя им эффективно решать вопросы не только неформального общения, но и вопросы трудоустройства, а также помогая отстаивать свои интересы в различных конфликтных ситуациях, от которых в современной жизни никто не застрахован. У Джонни же было лишь несколько человек знакомых, которые просто по мере необходимости время от времени его использовали. Было, конечно, ещё несколько человек, которые время от времени вроде бы с интересом обменивались с ним репликами по различных вопросам. Однако они в этом плане скорее напоминали людей, которые, идя мимо зоопарка или кунсткамеры, остановились и заглянули посмотреть на диковинное существо, после чего пошли дальше по своей жизни уже с лучшим настроением. Джонни, конечно, был рад, что от него была хоть такая польза, но, так или иначе, фактически его единственным другом в этом мире был его старенький полуразвалившийся компьютер. И так тоскливо стало ему на этом празднике жизни, что он не хотел больше погружаться в эти грустные раздумья, а сосредоточился на свинском пожирании салатиков, составлявших изумительно вкусный контраст его холостяцкому рациону. После этого Джонни ещё посидел немного, чтобы переварить, так, чтобы откормленный желудок не перевешивал вперёд и не мешал дышать при ходьбе, давя на диафрагму, затем пожелал ещё раз гостеприимной хозяйке всего наилучшего и отправился домой.
По дороге Джонни думал о том, что хотя некоторые из этих людей могли заинтересованно или даже доброжелательно общаться с ним, они на самом деле были не его поля ягоды.
Рома, бывший парень Даши, в отличие от Джонни получил достойную специальность, выучившись на юриста. Однако, со слов Даши, он постоянно терял, а потом подолгу не мог найти новую работу. При этом у него, однако, как у нормального человека, сохранилась потребность в деньгах и том, что можно на них купить. А потому, со слов Даши, он был готов удавиться за каждую лишнюю пару тысяч, потраченную на неё, хотя она и так практически везде платила за себя. В итоге это стало для Даши уже слишком, и Рома потерял Дашу. Пытаясь вникнуть в Дашин рассказ, Джонни думал о том, что, надо полагать, юристов и без Ромы развелось слишком много. И чтобы преуспеть в этой конкурентной среде, требовалась мотивация и настойчивость. Их, как следовало из рассказа Даши, Роме как раз и не хватало. Очевидно, не было у Ромы той хищной, практической хватки, которая отличает настоящих мужиков, таких, как Кирилл, от таких тюфяков и прочих тряпок, как сам Джонни. Это обстоятельство помешало ему реализоваться как профессионалу и как джентльмену. В результате у Даши были амбивалентные чувства относительно Ромы. С одной стороны, было видно, что Рома ей нравился — иначе разрыв с ним не вызывал бы у неё таких негативных эмоций. Но тем обиднее было, что он не сумел соответствовать её ожиданиям относительно того, каким должен быть мужчина. Однажды даже Даша назвала Рому подонком и недоноском. Понимая, что это его не касается, а также то, как неприятен Даше этот разговор, Джонни был вынужден обуздать своё любопытство и не расспрашивать больше её про Рому. Однако уже того, что Даша ему рассказала, для Джонни было достаточно, чтобы укрепиться в его выводе относительно женщин как класса: ему следовало избегать нормальных, полноценных, «правильных» женщин. Конечно же, он вполне мог поддерживать дружеские контакты с Дашей и некоторыми другими девушками, особенно если не делать в разговорах акцент на том, что их разделяет. Мог помогать им с компьютерами и прочими вопросами, в которых он хорошо разбирался. Но по-настоящему близкой ему могла стать только та (по необходимости заведомо ненормальная!) девушка, которая смогла бы принять его, Джонни, подонка и недоноска, таким, какой он есть.
