Тим Дорси - Коктейль “Торпедный сок” (Torpedo Juice)
– Хорошо!
Серж резко крутанул руль и катапультировал Коулмэна в воду.
Катер взрезал спокойную гладь пролива с наветренной стороны Хоу-Ки, потом, брызгая, повернул на восток и описал широкий полукруг. Серж пытался перекричать оглушительный грохот винта:
– Я всегда мечтал это сделать, Коулмэн! Проследить исторический маршрут Джека-Счастливчика и его веселой компании, первых любителей вечеринок на Кис! В книге великого историка Джона Виле я нашел ссылку на микрофильм оригинальных статей из «Патнемз» и «Харперз» пятидесятых годов девятнадцатого века. Что за компания! Веселый Уэк, Уэк-Ирландец, Красный Джим, Хромой Билл, Старый Гилберт и, конечно, заводила Джек! Они хлестали виски и ром на дальнем северном берегу Шугарлоуф-Ки. Когда выпивка кончилась, они набрали с огородов овощей и поплыли на Ки-Уэст, чтобы выменять на них еще спиртного. Только вот на обратном пути они начали пить и постоянно падали за борт…
Серж плавно завернул на тридцать градусов на юго-запад. Его обступили силуэты мангров. Он обошел Торч-Кис, Сам-мерленд и Каджоу. Луна высветила белый бок радарного воздушного шара, привязанного на высоте пятьсот футов. Катер на всех парах понесся по мелководью.
Коулмэн выбрался на берег Биг-Пайн-Ки и пошел по пустынной дороге. Его высветили фары. «Универсал» остановился и открыл заднюю дверь. Коулмэн сел в машину с вампирами.
По дорожке на Коппитт-Ки, шедшей между рядом грязных могильных камней, шлепали две пары огромных ботинок. Люди с красными резиновыми носами читали на ходу какие-то листки бумаги. Мистер Тыква остановился и зажег косяк. Затем отдал его дяде Шаловливые Ручки, асам нагнулся и дотронулся до одного из надгробий. Потом встал и вычеркнул один пункт в списке.
Клоуны ушли в темноту, передавая друг другу косяк. С другой стороны кладбища в передние ворота въехала полицейская машина.
Гас пробежался прожектором по могильным камням.
– А как точно диспетчер сказал?
– Ну, какие-то клоуны на кладбище…
Катер миновал Национальный заповедник большой белой цапли и зигзагом прошел напротив Сэддлбанч-Ки. Серж чувствовал себя в своей стихии.
– Вон там! – крикнул он. – Бока-Чика, где приземляются военные реактивные самолеты. Когда-то здесь было историческое место ныряльщиков. Дверь туалета открывалась на стоянку…
Путь катера выровнялся и пошел на северо-восток, огибая мели, которые были видны только на карте в мозгу Сержа. Теперь Серж слышал шум других моторов. Далекие огоньки рыболовецких траулеров; темные лодки контрабандистов. Он обогнул северный берег Сток-Айленда, а потом Дреджерс-Ки и Флемминг-Ки.
– Почти добрались!..
Последний поворот на юг через гавань – и прямым ходом на мерцающие огни бухты Ки-Уэст.
Дюваль-стрит, г. Ки-Уэст
Из салунов, спотыкаясь, выходили пьяные туристы. Босые беженцы просили милостыню на тротуаре перед Сент-Полом. Через Итонский перекресток проехал «универсал». Пять вампиров читали пять листков бумаги.
– Высадите меня тут.
Машина остановилась на пересечении с Грин-стрит. Коулмэн вышел, но потом засунул голову обратно.
– Кажется, восемнадцатый номер вон там. Серж меня туда часто водит.
– Спасибо!
«Универсал» повернул налево. Коулмэн отправился на восток, к цепочке баров, протянувшихся вдоль гавани. Двери всех были открыты навстречу ночному воздуху. «Черепашьи краали», «Полскорлупы». Коулмэн зашел в «Шхуну» и выбрал место, откуда открывался вид на большую пристань, расположенную параллельно ресторану. Он заказал ромовый коктейль и заглянул в бумажник. В том отделе, где люди обычно хранят фотографии семьи, у Коулмэна были купоны на скидку в барах.
Едва он допил, по воде разнеслось низкое, напоминавшее рев самолета жужжание. Оно становилось все громче, пока в ночи не появился серебристый катер. Он боком причалил к пристани; Коулмэн сбежал по лестнице из бара.
Серж отстегнулся и взял швартов.
– Коулмэн, сойди на пристань, привяжи нас.
Он повернулся и бросил швартов Коулмэну, который обернул его вокруг крепления.
Серж вылез из лодки, и они начали свой ночной тур.
На стоянке в конце пирса зажглись передние фары коричневого «плимута-дастер».
Серж долго вел Коулмэна извилистыми путями, а потом остановился и присел на бордюр между водой и Лейзи-Дей-лейн.
Коулмэн попытался добыть огонь из намокшей зажигалки.
– Почему мы здесь стоим?
– Тут секретная студия Джимми, двадцать второй номер в списке. Хочу посмотреть, кто сюда доберется первым.
– Где студия?
– Вот это простое выбеленное здание без опознавательных знаков. Похожее на большой холодильник.
– И Баффет там действительно пишется?
– Ага, только никому не говорит, – сказал Серж. – Я просек это место два года назад, когда услышал, что они вот-вот начнут записывать новый альбом. И точно, сюда начинают подъезжать крутые тачки. Люди подозрительно смотрят по сторонам и ныряют внутрь. Я узнал всех членов группы и самого папочку. И решил, что вот он, мой шанс.
– Какой шанс?
– Поучаствовать в записи. Всегда хотел попасть на обложку диска. И вот я хватаюсь за дверь, пока кто-то не закрыл ее за собой, и забегаю внутрь. Ты не поверишь, сколько на записи народу! Техники, дополнительные музыканты и миллион ассистентов, которые разносят кофе и слойки. Все наступали друг на друга, и я решил не путаться под ногами, приткнулся сзади, у трех микрофонов рядом с клавишными. Через десять минут парень за микшером сдал меня охране. До того все думали, что я пришел с кем-то другим. Охранники спросили, что я тут делаю. Я говорю: «Я в подпевке». На меня навалились шестеро. Джимми стоял в сторонке и смотрел в ноты. Когда мы сшибли тарелки, он наконец поднял глаза. Меня уже подняли и быстро понесли к двери. А я кричу: «Ладно, Джимми! Я вижу, когда мне не рады! Кстати, у тебя давно не было хитов, как «Он уехал в Париж». Давай выпускай очередную звуковую какашку…» Помню звук удара о тротуар…
– Кто-то идет.
Они посмотрели через дорогу. Из темноты вышла голая женщина с листком бумаги. Она остановилась, прикоснулась ладонью к белому зданию и ушла, вытаскивая из-за уха ручку.
– Я знал, что она способная. – Серж встал. – Пошли оттянемся.
Они вернулись на Грин-стрит и зашли в бар с гигантским морским окунем над дверью.
– Тот самый «У капитана Тони»! – догадался Коулмэн.
– Когда-то это заведение называлось «Слепая свинья», а потом стало самым первым «Слоппи-Джо». – Серж втянул носом воздух. – Чувствуешь, как история в нос шибает? Видишь дерево, которое растет через крышу? В начале века, когда еще проводились публичные казни, оно было «висельным». А там, у бильярдного стола, смотри, что на полу.
– Могила?
– Ее обнаружили, когда строили бар, и поэтому просто налили вокруг цемента. Вот табурет Эрика Клэптона, вот – Джона Гудмана, вот – Нила Даймонда. Все приходят к капитану Тони! Однажды сижу я тут, и вдруг мимо дверей марширует толпа в военной форме. Несколько минут спустя – обратно.
– И кто это были?
– Кубинские военные дезертиры. Постоянно к нам бегут, как тот парень, что посадил в местном аэропорту свой «МиГ». Эта группа привела патрульную шлюпку прямо в гавань, и никто ее не заметил. Они не знали, к кому обратиться, и бродили по туристскому району с заряженными автоматами. Никто не обращал внимания, потому что все привыкли к здешним странностям. В конце концов они зашли к капитану Тони и сдались гитаристу.
Коулмэн посмотрел на старое фото на стене.
– А это кто?
– Капитан Тони в молодости, рыбачит с Эрнестом Хемингуэем. А это постер к фильму, который сняли о жизни Тони. Нет, я в трансе!
– Почему?
– Все с ним встречались, кроме меня! Я просто обязан поговорить с капитаном! Ему уже далеко за восемьдесят – последнее связующее звено между современной жизнью и историей. Чего он только не делал – перевозил контрабандой спиртное и оружие, а потом завел салун, где бывал сам Теннесси Уильяме. Он даже мэром был одно время. Знаешь, какой у него девиз?
– Нет.
– Да вон, написан на футболках, что здесь продаются. «Все, что в жизни нужно, – это мощная потенция и большое эго. Мозги не значат ни хрена». Я, конечно, не согласен, хотя мысль интересная.
В бар зашла Скунсовая Обезьяна с куском бумаги и приложила руку к висельному дереву.
– На втором снимке Тони какой-то старый, – заметил Коулмэн.
– Он и есть старый. Хотя про потенцию он верно сказал. Женщины по-прежнему слетаются к нему в поразительном количестве. Все в наших краях наслышаны об этом феномене.
«Плимут-дастер» остановился у бордюра за «Быком и свистком». Армейские ботинки взобрались по старой деревянной лестнице на второй этаж, прошли по площадке и поднялись еще на один пролет. На крыше находился салон для отдыха без одежды. Правда, в некоторые рабочие дни посетителей не было, как сейчас, но все равно можно было посмотреть на Дюваль-стрит с высоты птичьего полета. Армейские ботинки пересекли крышу. Дверь на самый верх была закрыта стулом. Руки в перчатках собрали складное ружье и прикрутили глушитель. Вскоре ствол лежал на черепицах на краю здания. Серж и Коулмэн появились в зоне прицела. Они проходили мимо уличного художника, рисующего карикатуры. К ним подбежали вампиры.
