Жизнь идет - Никита Сергеевич Буторов
– В этом я не сомневаюсь.
– Ну располагайтесь, остальные гости должны быть с минуты на минуту.
Хозяин дома был прав. Буквально через пять минут начали прибывать все новые и новые лица, с очень немногими я оказался знаком, с большей же частью нет, но часто встречал их лица на обложках всяких газет от светских до политически направленных изданий. Одеты все со вкусом и с иголочки. Потихоньку Лоренцо, практически известный всем, как оказалось гостям, познакомил меня с прибывшими. Я был прав – политики, чиновники, именитые журналисты, художники собрались здесь. Бизнесменов Чезаре чуть ли не с порога завел в свои сети, вряд ли они вырвутся, пока он не получит от них желаемого. Настоящая акула своего дела.
Достаточно приятна живая музыка разбавляла шум всевозможных разговоров. Официанты батальонами врывались в залы вынося еду поднос за подносом. Бокалы невозможно было опустошить, шампанское, вино, виски и все что душе угодно пополнялось мгновенно, будто по мгновению волшебной палочки. Вечер приобретал черты известнейших вечеринок Тотти.
Пока длился весь разогрев, я успел поболтать с чиновником из партии «свободная Италия» о проблемах миграции. Он мне подробно изложил, как мигранты из Африки пробираются в страну и что от них сплошные проблемы, главной из которых является получение ими гражданства. Его партия выступает за экстрадицию всех жаждущих стать новыми гражданами, так как количество и качество поступающих кадров велико, но профессионализм их не впечатляет. Рассуждать о таких проблемах мне особо не хотелось, так что я молча дослушал его и видимо поняв это по моим глазам, он сам откланялся.
Закончив разговор с политиком, я хотел найти Лоренцо, но он уже отплясывал с какой-то дамой, так что решил его не отвлекать. Вместо этого поднялся на крышу, где так же во всю пылало веселье. Вид отсюда надо сказать открывался прекрасный, справа Ватикан блестел своим светом, слева барахтались воды Тибра, шампанское немного вскружило голову, так что пришлось даже ослабить узел галстука. Тысячелетний город весь объятый электрическим огоньком придавал особый шарм всему происходящему.
– Извините у вас не найдется зажигалки?
– Простите, не курю.
– Очень жаль. Наслаждаетесь красотой?
– И ловлю свежий воздух, внизу жарковато.
– Понимаю, я сам ошиваюсь здесь из-за духоты огромных комнат. Будем знакомы, меня зовут Энрике.
– Кальяс, к вашим услугам.
– Что ж Кальяс, как вам Рим?
– Я так сильно не похожу на местного?
– Любой проживший в этом городе всю жизнь, отличит приезжего с первого взгляда. К тому же не один итальянец не начнет разговор на английском. Так каково ваше впечатление?
– Превосходны, Рим превзошел все мои ожидания, отчасти даже поработил меня. Смогу ли я теперь влюбиться в кого-то еще – загадка.
– Я рад это слышать. Многие приезжие не пытаются отыскать душу, они лишь глазеют на достопримечательности и ищут кусок пиццы. О вас я такого сказать не могу.
– Почему же?
– Пожалуй главный мой аргумент, вы стоите здесь и наслаждаетесь видами, в место того чтобы отплясывать внизу с самыми видными людьми страны. Человек приехавший просто поглазеть так не поступит.
– Интересная мысль. Кем вы работаете?
– Как бы выразился мистер Чезаре, дармоедом. Так он отзывается о всех творческих людях. Я режиссёр.
– Надо же, не думал, что мистер Тотти так не любит искусство.
– Здесь не чему удивляться. Бизнес проявляет интерес к нашей сфере, только когда есть деньги. В иных раскладах она ему мало интересна. А Тотти истинный сын такой идеи. Эти званные вечера мишура, просто так ему удобнее проворачивать свои делишки.
– Да, я заметил. Как только появились финансовые светилы, он сразу прибрал их к своим рукам.
– Иначе, наверное, нельзя. А кто же вы в этой жизни?
– Безработный, но я предпочитаю статус скитальца.
– Забавно, часто эти два понятия идут рука об руку. Скитальцы всегда ищут что-то. Какова же ваша цель, чего вы жаждите найти?
– Красоты.
– Похоже поиски ваши скоро подойдут к концу. Где как не в Риме обрести ее, поверьте старому прохвосту.
– Надеюсь вы правы.
– Не сомневайтесь, она сама найдет вас здесь, как только придет время.
– Тогда у меня к вам встречный вопрос. Не только странники ищут свою цель, но и все люди на свете. Какова же ваша?
– У меня ее нет, я наслаждаюсь тем что дала мне судьба, иное меня мало интересует.
– От чего же?
– Все просто, то что должно настигнуть меня случиться, зачем же тогда пытаться отыскать это? Лучше просто дождаться случая, который сам направит меня на путь.
Неожиданно меня окликнул Лоренцо. Видимо наконец его силы иссякли.
– Здравствуйте Энрике, сколько лет сколько зим, вижу вы уже познакомились с моим другом.
– Привет Лоренцо, да мы познакомились с мистером Кальясом.
– Отличный малый, правда? Извините меня, но мне нужно его забрать.
– Зачем? – Спросил я, немного разочарованный от столь резко прерванной беседы.
– Представить Федерико Голини, тебе обязательно нужно с ним познакомиться.
– Что ж тогда не будут вас держать. Удачи вам.
– Спасибо, друг, прошу за мной.
Девушка так и осталась стоять на балконе.
Как оказалось, Голини занимается моей позаимствованной идей у Стамбульских коллег. То же хочет протолкнуть ее в Неаполи, и когда узнал, что я здесь, попросил Лоренцо нас познакомить, думал я смогу ему чем-то помочь. Но я изложил свою историю ему в деталях и предупредил, что я не лучший пример, так что интерес его быстро угас и он тактически ретировался по каким-то важным делам.
Наконец Чезаре закончил со своими жертвами, отпустив их в свободное плавание. Это означало настоящее начало вечеринки: дела сделаны, настало время закрепить успех.
Когда я впервые прочел «великого Гэтсби» мне он показался безумно приторной книженцией, даже слащавой. Момент с аварией конечно не много разбавил сказочность рассказа, но все-таки я отнес труд Фицджеральда к разряду очередных распиаренных американских писак потерянного поколения. Но будучи здесь, вечеринки Гэтсби ожили на моих глазах: не прекращающаяся музыка, толпы всевозможных танцовщиц, армия официантов готовая исполнить любой каприз, море алкоголя и конечно танцы.
Люди не останавливались. Всюду было движение и покой полностью утратил свою тихую власть в этом доме. Отдохнуть можно было лишь в самых укромных местах, просто не предназначенных для большого числа народу.
Здесь не было никаких различий, каждый равный друг другу. Да и откуда бы им взяться, веселее создано что бы отбросить все не ладности будничной жизни, и какая разница кто в этот момент находится рядом – обычный трудяга или президент мира,
