Ольга Лазорева - ЭмоLove
Марика стояла у двери, не в силах уйти. Взгляд Кирилла, который не спускал с нее глаз, притягивал ее. Песня закончилась. Она подошла к дивану, взяла пульт и выключила центр.
— Ну, ты чего? — удивленно спросил Кирилл. — У меня нет этого альбома! Давно хотел послушать.
— Я тебе спишу, — пообещала Марика и села рядом с ним. — Послушай, Кирилл, — начала она серьезным тоном, — мой отец хочет пригласить тебя в трофи-рейд. За этим он и взял твой телефон.
— Трофи? — изумился он и вдруг расхохотался. — Да ты шутишь, дарлинг! С чего бы ему приглашать бедного кукурузника участвовать в развлечениях местных воротил? Знаю я, сколько стоит просто подготовить внедорожник для подобной гонки! У моего отца есть приятель по гаражу, так у него сын автослесарь в лучшем салоне города, где все ублёвцы свои супернавороченные тачки до ума доводят. И те, кто оффроудом увлекаются, там же! Или твой папанька хочет утопить меня где-нибудь в болотах? — добавил он и заулыбался.
— Дурная шутка! — сухо заметила Марика и начала стягивать перчатки.
— Ну прости! — тут же опомнился он. — Но согласись, предложение крайне странное! Хотя пока мне его никто еще и не делал!
— Значит, так, — серьезно сказала Марика, отец увидел на одном из снимков Арсения порез на твоем запястье. Я, конечно, убедила его в том, что ты в поезде случайно ножом поранился. На что он мне рассказал, что в нашем городе, оказывается, самоубийство Ирочки уже четвертое по счету с начала года. Как он сказал, все это были эмо, все резали себе вены.
— И что? — пожал плечами Кирилл, но глаза опустил, тут же спрятав их под челку. — Не вижу связи!
— Думаю, папа решил поговорить с тобой на эту тему, — предположила она.
— Для этого вовсе не обязательно приглашать меня в трофи-рейд, не находишь? — спросил он и встал.
— Ты куда? — тут же испугалась Марика.
— Мне пора, — хмуро ответил он. — Посмотри на часы! А вдруг твоя мама раньше вернется?
И Кирилл вышел из комнаты. Марика, едва сдерживая слезы, двинулась за ним. Они спустились в гостиную. Кирилл у входной двери остановился и повернулся к ней.
— Я люблю тебя, — тихо произнес он. — И прошу, ради нашей любви, не лезь ты в это дело! Не спрашивай меня ни о чем! Я сам разберусь!
Он крепко поцеловал ее и вышел на улицу. Марика вздохнула, вытерла слезы и вернулась в гостиную. Увидев возле дивана валяющиеся раздавленные бутончики роз, она стала подбирать их, вдыхая все еще сильный аромат. Слезы вновь потекли по ее щекам. Марика понимала, что во всей этой истории кроется какая-то тайна. Она подозревала, что и отец, и Кирилл явно чего-то недоговаривают. Уходить из жизни Кириллу не было никакого смысла. Но ведь она сама в тот день видела, что он разрезал руку, и довольно сильно. И объяснить этот поступок никак не могла. Он не был ни суицидником, ни позером, но что-то заставило его это сделать. И Марика не знала ответа на этот мучивший ее вопрос.
Неделя прошла быстро. Марика с утра уезжала в лицей, потом делала уроки. У Кирилла дни проходили аналогично. Но каждый вечер они встречались в городе. Ее отец действительно позвонил ему и предложил поехать с ними в субботу. И Кирилл согласился. Марика от беспокойства места себе не находила. Видимо, из-за этого их встречи были короткими и прохладными. Кирилл, казалось, постоянно думал о чем-то своем, Марика, глядя на его отсутствующий вид, пугалась все больше.
В субботу с утра пошел сильный дождь, но все собрались в условленном месте без опозданий. Выезд назначили на семь утра. Кирилл приехал на попутке. Он был в необычайно возбужденном состоянии. Выйдя из машины и увидев Range Rover Григория Григорьевича, стоящий у дороги, он внутренне собрался и припустил по лужам к нему. За ним стояли два джипа и «уазик». Мужчины находились возле них. Они курили и о чем-то весело переговаривались. Увидев подходящего Кирилла, все враз замолчали и с нескрываемым изумлением переглянулись. Он подошел и вежливо поздоровался.
— А ты тут чего забыл, парень? — поинтересовался крупный мужчина в одежде цвета хаки и высоких болотных сапогах.
— Мне нужен Григорий Григорьевич, — ответил Кирилл.
— А, ты уже тут! — раздался мужской голос, дверь «Ровера» распахнулась, и показался Григорий Григорьевич.
Вслед за ним из машины выбрался низенький седой мужчина. Он был в куртке, болоньевых брюках и высоких армейских ботинках, туго зашнурованных.
— Не волнуйтесь, господа! — громко сказал Григорий Григорьевич. — Этот парень с нами! Зовут Кирилл.
Мужчины от неожиданности расхохотались.
— Гриша! 3ачем нам этот щенок? — без обиняков поинтересовались они.
— Он поедет со мной и Савелием. Так надо! — сухо проговорил тот.
И все сразу замолчали, окидывая сжавшегося Кирилла внимательными взглядами. Он был одет в джинсы, толстовку с капюшоном и кроссовки. Григорий Григорьевич нырнул в машину и бросил ему высокие резиновые сапоги и брезентовую куртку.
— Я так и знал, что ты оденешься неподходяще, — пробормотал он.
— Спасибо, — ответил Кирилл и переобулся. Затем на толстовку натянул куртку.
— Ты, Гриш, ему еще челочку обрежь! — посоветовал кто-то.
И все вновь дружно расхохотались. Кирилл достал из кармана толстовки кепку, натянул ее, убрав под нее челку, и развернул козырьком назад.
— Устраивает? — с вызовом спросил он.
— Ого! А парень-то с гонором, — заметил Савелий. — Ну, это и хорошо.
— Что, мужики, по машинам? — громко спросил Григорий Григорьевич. — Пора и в путь!
— Давно пора! — хором поддержали его.
— Забирайся, — сказал Григорий Григорьевич Кириллу. — Савелий Иванович — мой штурман. Прошу любить и жаловать.
Кирилл приблизился к «Роверу» и невольно присвистнул, изучая внушительный дорожный просвет примерно в полметра.
— Удивлен? — довольно констатировал Григорий Григорьевич. — Просвет аж 42 сантиметра и вce благодаря колесным редукторам. Ты в этом хоть что-нибудь понимаешь?
— Я отцу часто помогаю в гараже, — ответил Кирилл. — Правда, у нас старенький «Москвич».
— И что? «Москвич» тоже машина! — заметил Савелий Иванович и положил Кириллу руку на плечо, — Вся электропроводка нашей делалась заново, управление многими приборами и агрегатами переведено в «ручной» режим и вынесено на панель приборов. К тому же у нас спутниковая навигация GPS и радиостанции двух диапазонов.
— Да! — закивал Григорий Григорьевич.
— А ведущие мосты? — деловито осведомился Кирилл.
— Ведущие мосты с колесными редукторами от внедорожника вагонной компоновки Volvo laplander, — ответил тот.
— Они, между прочим, используются как на «гражданке», так и в войсках НАТО и силах ООН, — важно проговорил Савелий Иванович.
— Круто! — восхитился Кирилл. — Поехали?
— Ишь, не терпится! — расхохотался Григорий Григорьевич и забрался в кабину на водительское место.
Савелий Иванович занял место штурмана. Кирилл устроился позади них возле механической лебедки.
«Ровер» поехал впереди колонны. Через несколько километров они свернули с трассы и направились напрямую через степь к видневшемуся довольно далеко лесу. Машина сразу заходила ходуном, и Кирилл вцепился в спинку сиденья.
— Там ручка, — сказал Савелий Иванович, повернув к нему голову. — Держись крепче! Почва просто каша.
Кирилл тут только заметил металлическую ручку, торчащую из обивки сиденья, и уцепился за нее. Машину подбрасывало на ухабах, комья грязи летели из-под колес, но Григорий Григорьевич скорости не сбавлял. Когда они въехали в смешанный лес, то скоро засели в огромной луже, заполненной талой водой, сплошь покрытой размокшими прошлогодними листьями. Лужа оказалась глубже, чем решил Савелий Иванович, и «Ровер» забуксовал, наклонившись на один бок. Савелий Иванович тут же выбрался из машины и провалился почти по пояс в ледяную воду. Но его это не смутило. Он с трудом побрел к кузову. Григорий Григорьевич последовал его примеру. Среди кривоватых берез сбоку от них в нескольких метрах показался один из джипов. Он остановился.
— Гриш, помощь нужна? — крикнул высунувшийся из кабины мужик.
— Нет! Проезжай! — прокричал в ответ Григорий Григорьевич и начал толкать машину.
Кирилл посидел в растерянности, потом решил им помочь. Он выбрался, провалился в воду по пояс и вскрикнул о неожиданности.
— А ты куда?! — прикрикнул на него Григорий Григорьевич. — Сиди в салоне!
— Ага, как же! — зло ответил Кирилл. — Вы тут корячиться будете, а я сиди в машине!
Он пробрался к ним и начал толкать что есть силы, наваливаясь плечом. Машина качалась, потом сдвинулась.
— Поднажали! — отпыхиваясь, сказал Савелий Иванович. — Дело пошло! И — эх!
Они удвоили усилия и вытолкнули машину на край впадины. Григорий Григорьевич быстро забрался на водительское место. Мотор взревел, и — «Ровер» выполз из лужи. Кирилл нырнул в салон и занял свое место. Его трясло от такой резкой физической нагрузки, но в душе был азарт. Савелий повернулся к нему и посоветовал снять мокрые носки и намотать портянки.
