Брет Эллис - Американский психопат

— Но, кажется, это… — начинает Анна.

Я затаил дыхание, мое лицо окаменело от напряжения.

— … дешево, — мямлит она.

Я выдыхаю.

— Так и есть. Мне крупно повезло, — говорю я, хватая воздух.

— Пятьдесят тысяч? — подозрительно спрашивает Скотт.

— Да, но мне кажется, его работа… своего рода… великолепно скомпонована, намеренно насмешливо-поверхностна. — Я замолкаю, пытаясь вспомнить пассаж, прочитанный в обозрении журнала New York. — Намеренно насмешливо…

— А у Луиса нет, Кортни? — спрашивает Анна и постукивает Кортни по руке. — Кортни?

— У Луиса… нет… чего? — Кортни трясет головой, словно пытаясь прояснить свои мысли, и широко открывает глаза, чтобы они не закрывались.

— Кто такой Луис? — спрашивает Скотт, жестом призывая официантку убрать со стола масло, которое нам недавно принесли. Что за тусовочное животное.

Анна отвечает за Кортни:

— Ее парень, — говорит она, видя, что смущенная Кортни взглядом ищет у меня помощи.

— А где он? — спрашивает меня Скотт.

— В Техасе, — быстро отвечаю я. — Он поехал в Феникс.

— Нет, — говорит Скотт. — Я спрашиваю, в какой фирме?

— L.F.Rothschild, — отвечает Анна, и, в поисках подтверждения смотрит на Кортни, потом на меня. — Да?

— Нет. Он в Р&Р, — говорю я. — Мы вроде как работаем вместе.

— А он не встречался с Самантой Стивенс? — интересуется Анна.

— Нет, — говорит Кортни. — Их просто сняли вместе на фотографии, опубликованной в W.

Я выпиваю виски, как только его приносят, и сразу же делаю знак принести еще. Я думаю, что Кортни — куколка, но никакой секс не стоит этого ужина. Разговор перескакивает с одного на другое, я смотрю на сидящую в другом конце залы великолепную женщину — блондинка, с большими сиськами, в обтягивающем платье, в атласных туфлях на золотых каблуках. Скотт принимается рассказывать мне о своем новом CD-проигрывателе, а Анна беспечно лопочет невменяемой и абсолютно безразличной Кортни что-то о новых пшенично-рисовых пирожных, с низким содержанием натрия, свежих фруктах и музыке New Age, главным образом о Manhattan Steamroller.

— Это Aiwa, — говорит Скотт. — Ты должен его послушать. Звук, — он замолкает, закрыв в экстазе глаза, жуя кукурузную лепешку, — фантастический.

— Знаешь, Скотти, Aiwa — это неплохо. — Мечтать не вредно, Скотти, — думаю я. — Sansui — это все-таки лучшее. — Помолчав, я добавляю. — Уж я-то знаю. Он у меня есть.

— Но я думал, лучше всего Aiwa. — У Скотти озабоченный вид, но недостаточно огорченный, чтобы я почувствовал удовлетворение

— Ничего подобного, Скотт, — говорю я. — У Aiwa есть цифровой пульт дистанционного управления?

— Есть, — говорит он.

— Компьютерное управление?

— M-м-м, да.

Законченный мудак.

— Там есть проигрыватель с вращающимся диском из метакрила и меди?

— Да.

Вот сволочь, да он же врет!

— Там есть… тюнер Аккофаз Т-106? — спрашиваю я его.

— Разумеется, — говорит он, пожимая плечами.

— Ты уверен? — говорю я. — Подумай как следует.

— Да. По-моему, да, — отвечает Скотт, но рука, которой он тянется за новым кусочком лепешки, дрожит.

— А колонки?

— Ну, Dantech, дерево, — слишком быстро отвечает он.

— Ну, дружок, извини. Надо блобыло брать Infinity IRS V, — говорю я. — Или…

— Подожди-ка, — перебивает он меня. — Что за V-колонки? Никогда не слышал о V-колонках.

— Я об этом — и говорю, — замечаю я. — Без этих колонок можешь с таким же успехом слушать какой-нибудь дурацкий плейер.

— А какая частота басов у этих колонок? — подозрительно осведомляется он.

— Ультранизкая пятнадцать герц, — мурлыкаю я, четко произнося каждое слово.

Это затыкает его на минуту. Анна бубнит о нежирных замороженных йогуртах и чау-чау. Я откидываюсь на стуле, довольный тем, что сделал Скотта, но он довольно быстро восстанавливает самообладание и замечает:

— Хотя какая разница, — он пытается вести себя добродушно, как будто бы ему совершенно безразличен тот факт, что его стереосистема — полное говно. — Мы купили сегодня нового Фила Коллинза. Ты бы слышал, там звучит «Groovy Kind of Love».

— Да, мне кажется, это лучшая его песня, — замечаю я, и так далее. Наконец-то мы со Скоттом на чем-то сошлись. Появляются тарелки с окунем, выглядит это жутковато. Кортни извиняется и идет в туалет. Ее нет и через полчаса, я прохожу через ресторан и нахожу ее спящей в гардеробе.

Позже голая Кортни лежит на спине, раздвинув ноги — сильные, стройные, мускулистые, накачанные ноги, — а я стою перед ней на коленях, вылизываю ей промежность и одновременно дрочу. Она кончила уже дважды, пизда у нее влажная, горячая и упругая, и я засовываю туда указательный палец; другой рукой я поддерживаю у себя эрекцию. Я слегка приподнимаю ей задницу, чтобы засунуть язык во влагалище, но она так не хочет, поэтому я поднимаю голову и тянусь к антикварному столику Portian, чтобы взять презерватив, лежащий в пепельнице от Palio, стоящей рядом с галогеновой лампой Tensor и вазочкой от D'Oro. Я открываю упаковку влажными, скользкими пальцами, помогая себе зубами, и без проблем надеваю презерватив на член.

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул, — стонет Кортни, раздвигая ноги еще шире, так что видны даже внутренности. Она ласкает себя, заставляет меня облизывать ее пальцы с длинными красными ногтями. Смазка из ее влагалища сверкает в свете уличных фонарей, пробивающегося сквозь жалюзи от Stuart Hall; она — розовая и сладкая, и, пока она еще теплая, Кортни размазывает ее по моим губам и языку.

— Давай, — говорю я, залезаю на нее сверху, элегантно вставляю хуй в ее пизду, целую ее в губы и двигаюсь в ней сильными быстрыми толчками. Мой член, мои бедра словно сошли с ума, они работают сами по себе, а оргазм уже подступает, он начинается где-то в яйцах и анусе, а потом проходит сквозь член с такой силой, что мне становится больно, и я поднимаю голову, оборвав поцелуй, но Кортни не убирает язык, она облизывает свои красные, жадные, распухшие от поцелуев губы, и хотя я по инерции продолжаю долбить ее членом, я уже понимаю… что… есть… одна проблема, но сейчас я не могу сообразить, что это за проблема… я понимаю, в чем дело, только когда мой взгляд падает на полупустую бутылку минеральной воды Evian, которая стоит на столике. Я бормочу: «Вот дерьмо», — и вынимаю член.

— Что такое? — стонет Кортни. — Ты что-то забыл?

Я не отвечаю. Встаю с кровати и, пошатываясь, бреду в ванную, пытаясь попутно снять презерватив, но он застревает, и пока я с ним воюю, я натыкаюсь на весы и ушибаю большой палец на ноге. При этом я параллельно стараюсь нащупать на стене выключатель, чтобы зажечь свет. Проклиная все на свете, я, наконец, открываю аптечку.

— Патрик, что ты там делаешь? — кричит Кортни из спальни.

— Ищу водорастворимый спермицидный лубрикант, — кричу я в ответ. — А что я, по-твоему, тут делаю? Адвил принимаю?

— Кошмар, — кричит она. — Ты что, меня… без лубриканта?!

— Кортни, — говорю я, изучая в зеркале маленький порез над губой. — Где она?

— Я тебя не слышу, Патрик, — говорит она.

— У Луиса совершенно ужасный вкус в том, что касается парфюмерии, — я беру флакон Paco Rabanne и подношу его к носу.

— Что ты там говоришь?

— Я говорю: где водорастворимый спермицидный лубрикант, — кричу я, глядя в зеркало и пытаясь найти маскирующий карандаш Clinique, чтобы смазать порез. — Где он у тебя?

— Что значит — где он у меня? — отвечает она. — У тебя что, нет с собой?

— Где этот чертов водорастворимый спермицидный лубрикант? — кричу я. — Водо! Растворимый! Спермицидный! Лубрикант! — кричу я, замазываю порез тональным кремом от Clinique и зачесываю волосы назад.

— На верхней полке, — говорит она. — Кажется.

Роясь в аптечке, я заглядываю в ее ванну и вижу, какая она убогая. Я говорю Кортни:

— Знаешь, Кортни, тебе надо бы выбрать время и покрыть ванну мраморным напылением, или установить гидромассаж. Ты меня слышишь? Кортни?

Она долго молчит, а потом отвечает:

— Да…Патрик. Я тебя слышу.

В конце концов, я нахожу тюбик за большой бутылкой — буквально, бадьей — ксанакса[14] на верхней полке аптечки, и, прежде чем хуй окончательно опадет, я успеваю нанести немного смазки на кончик презерватива, размазываю ее по латексной поверхности, возвращаюсь в спальню и запрыгиваю на кровать, а Кортни визжит:

— Патрик, еб твою мать, это тебе нетрамплин.

Не обращая внимания на ее вопли, я становлюсь на колени, сходу вставляю в нее хуй, и она тут же принимается подмахивать мне бедрами, облизывает палец и гладит им клитор. Я вижу, как мой член погружается в ее влагалище быстрыми толчками.