Александр Ильянен - Дорога в У.
Усталость, скука, радость. Утренний снег. Урок французского. Метро. Кошка, реклама фирмы Делисс. Побалуй свою кошку. Его знакомое имя. А тот, другой, встреча на метро Смоленская, Арбат, Аня, еще один С. Ссора из-за слов. Поезд из Санкт-П. в Москву. Урок французского, история болезни. Рыжая собака. Шьен ру. Руки устало заломлены. Мой князь. Волосы и спина, цвет рубашки. Губы, глаза, кончики пальцев. Стансы к Малибран, история французской речи. Мюссе. Крестьяне, короли, поэты. Рыцари, крестовые походы, трубадуры. Святые. Профессоры университета, рациональный бред. История и. доктора Ф. Истерия доктора. Его немецкий язык. Все они красавцы и красавицы, топ-модели. Высокая мода, дно. Вокзал, разговор как в клубе у батареи туалета, розовые окна, перламутровые, три окна, розовый свет и цвет. Своды. Офицеры и джентльмены на дне, вентиляция от запаха денег. Молодые милиционеры, особенно тот другой. Болезнь века, продолжение двадцатого, двадцать первый, эсхатология ожидания, география, геология, газ, нефть, Сибирь. Запах. Дым, лес, рассказы путешественниц. Лиственницы, кедры, едем в метро с урока французского. Календарь и вековое отставание, опережение, литература путешествий, век открытий. Закрытие неизбежно как Японии на несколько веков, самураи, кодекс чести, искусство эстампов. Бумага предчувствий, тугие клавиши, шум лопаты за окном, выпал снег. Селекция звуков, от тупых до очень острых, меч самураев. Борьба это жизнь, дорогой Луциллий. Писать-то я не умею, только перевожу. Упражнение в переводе. Собственность речи. Трудность выбора слов, сложность в цветах, игре света, отражение витрин, стекол метро, машин, луж. Согласие с чувствами души. Приглашение на казнь, пессимизм примет. Сенека. Вивр, мон шер Вадим, с’э комбаттр. Это минералы, растительный и животный мир, война языков. Университет на болоте, костях, могилы известных солдат. Поле сам человек. Метро, везущее из конца в конец. Птолемеева схема, линии, которые пересекаются, изображают направление. Роза ветров, литература путешественниц. Спасение красотой. Кинороман о скуке. Изучение языков как солдат, женские имена оставлены островами в океане. Солдатский пот, название мемуаров. Ванна для мытья солдата после боя перед тем как лечь с ним спать. Ноги солдата, его усталость, гордость позади. Триумфальная арка, название книги. Черта. Воспоминание вдруг о другом романе. Дорога на Владимир. Тихо кланяюсь, вспоминая и глядя за окно. Грустно как ж., цитата из фильма Достоевского. Безумие мечей, самурайские блески клинков. Мир докторов, белое, халаты зимы. Солдаты, уроки языка, дороги. Приручение, руки, сладости. Их языки. Это упражнение, дорогой А. Спинной мозг, мои думы, мы. Дорогие дороги и дураки. Берег переводчика, даль, корабли и самолеты, небо.
Болезнь, ее история, город-герой, болото, кости, университет лекций. Мысль о себе, мрак глаз, свет, падение, дно. Блокнот путешественницы. Рассказ кинофильма, впечатление детских лет, меловой круг, ночь в церкви, Вий. Страшное дно, письмо. Поле, лес, ученик. Расположение букв, чувств. Суеверные приметы народа, путешествие в поиске слов, чувств. Второй план. Пафос, ищу объяснение в словаре. Монтень, писатель замка, такой же солдат из-под Бордо, Парижа, пробовавший писать. Только с русскою душой. Я не Эм, а неведомый еще миру И. Финн. Офицер-эссеист на родном как чужом берегу. Эхолалия чувств. Доски судьбы. Баня, гибель поэта как на войне.
* * *Осенний ветер, свеча и подсвечник из стихотворения. Лестница, соборность. Икона, свеча, ветер. Университет, потом автобус, касания и взгляды, учебник психиатрии, военного искусства, старые журналы, сны. Памятник кораблям. Огонь, вода. Клаузевиц, Жомини. Голос, голова, допотопное человека. Ступни, спина. Помощь маленькой девочки из Москвы. Осенний бульвар. Здесь Октябрьская набережная во все сезоны. Маски и голоса. Женщина в туалете словно это в Японии. Спина и платье. Клиника военно-полевой терапии, куда мы отправились вчера для. Три точки. Бумага с подписью и печатью, как положено. Просим обследовать перед увольнением. Обследовать нас. Процесс. Замок. Кляйне проза. Дневники, Смерть в санатории. С. это Венеция кино, почвы и судьба. Все смешалось в бедной голове, как будто есть богатая голова? Золото, парча, все остальное. Голос гондольера из кассетного приемника. Тиражирование страсти для других нас. Люди театра, клиника военно-полевой терапии, ранде-ву на следующей неделе. Потом, прощай оружие страсти. Пока отсрочка, название романа Сартра. Тошнота учебника философии. Монография об Идиоте семьи, о Жане Жене, святом клоуне. Процесс, письмо на белом, ожидание, коридоры. Профессор права в университете, трудовое законодательство поется как греческая опера. Сжатые кулаки, голос, который слышат последние ряды, успех. Взрывы в парижском метро, пожарные, премьер-министр. Его голова греческо-римской статуи. Римский гражданин в воздухе событий. Птицы, собаки, мелкие паразиты. Воображение города, их и нас. Парадигма страстей, единственное возможное. Огонь, вода. Еще песок, ветер, деревья. Снова лужи, свеча на окне, чтение страницы, голос греческого театра. Римские граждане, гетеры. Проконсулы, платные туалеты, милиция без собак и коней. Солдаты, матросы. Война с англичанами, дожди, деревня. Война, огонь. Фильм о Жанне, ее лицо, душа, мысли. Одежда костра, куст. Колокольчики, ветер с моря, Китай. Автопортрет Арто на афишке театра. Фон дней, дно. Сон. Интерпретация бреда, картезианский прием. Пол дороги, сам путь, колодцы памяти. Дневные и ночные звезды, видимое невидимо. Первое впечатление от клиники: старушки вместо цербера, врач, молодая женщина, секретарша, компьютер, помнач. Гардероб, наше волнение, наша одежда. Эти полуподвалы, коридоры, разговор с подполковником без маскхалата. Золото: молчание телефона. Ноу ньюс гуд ньюс. Перевод пословиц и поговорок про себя в голове. Речь профессора, его белая рубашка, красный галстук. Речь римского трибуна. Школа риторики, Париж, средние века. Потом Возрождение, гуманизм. Потом крах гуманизма, барокко, Просвещение, маньеризм, рококо, Пруссия, Россия, снега и сани, сени, изба. Снега как потоп вокруг. Статья и речь о рукописи, которую можно и нельзя продать. Интерпретация фундаментальных текстов: рождение и свобода, свобода труда. Ветер, пыль, война. Рабство головы, рук, ног. Каждому свое. Ветер, пыль, вода. Темные места, их освещение тысячью свеч, голос из внутренностей как свет. Сценическое движение, речь, опять упражняюсь в толковании. Св. Гора, белые и розовые слоны, воздух. Пещеры учености, индийские миссионеры. Бездна, глаза Н.Ф. из киноромана. Блеск и лучики смеха оттуда же.
* * *Сквозь дым, Пушкинская улица, у индейских художников в ожидании зимы. Русский сезон, девушки, платья. До этого был перформанс с лекцией на философском факультете. Как в фильме Преступление и наказание: низкие и мощные своды, где бежал герой. Подиум и кафедра. Наше выступление: Дима Г. Читал Девушку и смерть Горького, девушки истязали платья, я держал платья девушек. Как в я. театре девушки играли роль мужчин. Публика были ученые дамы и господа, настоящая публика.
Потом было кафе, где мы обсуждали фильм Между садом и адом. С.С., его Инга, мои девушки, главные персонажи, Дима, мой ученик, камера-ман, Валентина, коммерческий директор без платка и пальто. Пиво на Менделеевской линии, пять. Ехали в троллейбусе номер семь по Невскому, чуть не потерял зеленый пакет с пьесой, стихами, письмами. Швейцарки, подруги и сестры художников из Ш., Пушкинская, потом Борей, пивной бунт.
Череп, художественный объект, волосы, лица как в кино. Распределение роли шести испанских собак, свободных, добрых и злых, младенцев, девушек, шести или семи солдат. Зоя и Ольга.
Бомонд, хундшвайнерай, иль порчиле, ля поршери, Швайншталл. Сказка про свинопаса. Русская мечта о радио, вертолете, до этого о паровозе, особенно о ракете Циолковского, особенно о блохе. Русские мечтатели, ученые, изобретатели. Лес, дом ученого, преподавателя математики, берег Оки. Сад, георгины, девушки за оградой, их платья, особенно мысли, души.
Собаки страсти, молчащий телефон, теряетесь в догадках, искушаете судьбу, поете песни, не раскрывая рта, даже не двигая губами, плачете руслом сухой реки, влага уходит под землю, становится чистейшей и прохладной водой, ее ищут, находят, утоляют жажду, спрятанная вода источника. Она ждет как раковина неправильной формы, перевод с португальского, взрыв здания в Сан-Луи, лекция профессора, клевета на виноградники Арля. Восхищение профессором права, его костюм, белая рубашка, красный галстук. Его голос, без волос и платья, без головы. Пантомима.
Черные пистолеты страсти, колодцы неба, город путешествующих швейцарских девушек-токсиколожек. Их токсикофилия. Жертвы и маньяки, их одежды, крайние состояния. Опыт. Прохождение через умы и души артистической б. вместо ананасной воды, другая мертвая. Живые имена, осока, голые ноги. Боязнь уколоться, страсть к воде. Нежность. Взгляды тех любовников за столиком сзади, их лица, мускулы, атлетизм чувств девушек. Все смешалось, пиво, чипсы, разговоры, программка посещения кладбища, репертуар могил, номер тринадцать: П.И.Чайковский. Десять: Римский-Корсаков. Всех не упомнишь. Письмо в Швейцарию на черно-белой программке. Токсикомания иностранцев, любовь к Манхэттену, арт-клубу на Фонтанке, гардероб как в театре, список гостей, цветы зла. Между садом и адом, название фильма-балета или фильма-оперы. Разрушение декораций, которые уже построены: мост в Швейцарию к художникам. Беседка увитая немыслимыми цветами, настурциями, коготками. Анютины глазки на клумбе. Память об Осеннем бульваре, девушка с одноименными глазами. Строительство моста Швейцария Санкт-Петербург. Египетские и римские труды, пот и слезы, краска кинороманов. Возведение высокого и прочного моста в далекую Швейцарию, акведук, с водопроводом и другими коммуникациями, спутниковой связью, скоростной железной дорогой, висячими садами.
