Ольга Лазорева - ЭмоLove
Они схватили пакеты и устремились на перрон. Найдя нужный вагон, благополучно заняли свои места. В купе у них были нижние полки. Марика подняла сиденье и поставила под него сумку Кирилла. Пакеты с продуктами сложила на своей полке. Она была взбудоражена. Полутемное купе, в котором пока они были одни, предвкушение совместной поездки в течение целой ночи, замкнутое пространство, в котором они оказались, вызывали приятное волнение. Они встречались два месяца, но секса у них так и не было. Кирилл не настаивал, а Марика не проявляла инициативы по причине того, что была девственницей. Они даже не говорили на эти темы. Поцелуи, поглаживания, объятия пока их вполне устраивали. Любовь кружила им головы, они впадали в самый настоящий экстаз только при виде друг друга, и этого пока было достаточно.
Когда поезд тронулся, и они поняли, что так и остались одни в купе, то отчего-то почувствовали странную неловкость. Проводница принесла им белье, спросила, нужен ли чай. Марика кивнула и достала из пакета салфетки. Она деловито поправила белую льняную казенную скатерку на столике, положила на нее две расправленные салфетки, достала из пакета упаковку мини-круассанов, булочки, мясную нарезку и баночку с плавленым сыром. Кирилл, улыбаясь, следил за ее неторопливыми действиями. Появилась проводница с двумя стаканами дымящегося чая. Поставив их на стол, она заулыбалась, глядя на Марику. Потом перевела взгляд на Кирилла.
— Каникулы в школе? — спросила она.
— Ага, — кивнула Марика.
— Решили в столицу прокатиться? — продолжила расспросы проводница. — Вот странно, фамилии у вас по паспорту разные, а ведь вы близнецы, да?
— Так у нас и возраст разный, — рассмеялся Кирилл. — Как мы можем близнецами быть?
— Ну, на это я и внимания не обратила, — сказала проводница. — Но уж очень вы похожи, вот и подумала. Ладно, если что будет нужно, у меня спрашивайте. Ночью холодно еще, так что сразу покрывала могу дать.
— Спасибо, если что, мы попросим, — улыбнулась ей Марика и открыла упаковку с круассанами.
— Пока одни едете, — продолжила проводница, наблюдая за ней. — Следующая остановка через три часа.
— Вот и хорошо! — заметила Марика. — Успеем уснуть. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — ответила та и сделала шаг к двери.
— А можно к нам никого не подсаживать? — поинтересовался Кирилл и встал. — Свободных мест, кажется, много. А то устали, хочется выспаться, да и по Москве завтра набегаемся.
— Хорошо, хорошо, — торопливо ответила она. — Отдыхайте.
Проводница вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь, а Марика повернулась к Кириллу и засмеялась.
— Какой ты дипломат, — заметила она. — И так ласково с ней разговаривал. Она просто таяла.
— Выдумываешь ты все! — тихо ответил он.
Поезд в этот момент качнуло, они пошатнулись и схватили друг друга за руки. Кирилл притянул ее к себе и начал целовать, не отрываясь. Марика обмирала в его объятиях. Она обхватила его за шею и прижалась всем телом. Почувствовав его руки под своей кофточкой, вздрогнула и отодвинулась.
— Чай остынет, — тихо сказала она и села за стол, — Давай я тебе булочку сыром намажу?
Кирилл не ответил и сел напротив. Его лицо раскраснелось. Они ели в молчании. Потом Марика убрала со стола, Кирилл отнес кружки проводнице. Вернулся он с двумя цветными покрывалами.
— Зачем? — засмеялась Марика. — Тепло в вагоне, даже жарко!
— Проводница настояла, неудобно было отказаться. Думаю, не помешают, — ответил он. — А то, и, правда, вдруг замерзнем? — добавил Кирилл непонятным тоном.
— Еще чего! — сказала Марика, убирая пакеты под столик.
— Я в туалет, — сообщил он, взял полотенце и вышел из купе.
А Марика начала застилать полки. Она отчего-то никак не могла справиться с волнением. И думала только о том, что они будут всю ночь одни. Ей хотелось пойти до конца, но стыд, страх боли, последствий останавливали ее. К тому же Кирилл не был настойчивым. И впервые Марика подумала, что, возможно, у него тоже никогда не было секса. Эта мысль необычайно понравилась ей и мгновенно успокоила. Ей показалось, что если это так, то все будет намного проще для обоих. И она решила, что при случае осторожно выяснит это.
Когда Кирилл вошел в купе, она вгляделась в его лицо с удивлением. Что-то явно изменилось. И тут Марика поняла, что впервые видит его без косметики. Обычно они встречались или на улице, или в клубе, или у кого-то из эмо — друзей дома. И Кирилл, как и остальные эмо-киды, всегда был в стиле: объемная челка, черная подводка глаз, иногда блеск на губах и очень светлый тональный крем на лице. И Марика привыкла к этой картинке. Он, конечно, никогда не скрывал ни своего огорчения, ни грусти, ни обиды, и слезы легко выступали на глазах. От этого подводка часто размазывалась. Но Кирилл тут же приводил ее в порядок.
Кирилл сел напротив нее, заложил за ухо упавшую на глаза челку и приподнял подбородок. Его лицо выглядело свежим, нежным и каким-то по-детски милым. Распахнутые глаза без черной подводки казались прозрачными и глубокими. Ресницы, не склеенные тушью, выглядели пушистыми. Марика заметила, что их светлые кончики загибаются вверх. Кожа лица была чистой и нежной с легким пушком на щеках и над верхней губой. Марика смотрела на это, такое ею любимое лицо, казавшееся сейчас немного другим, и начала улыбаться. Ее неудержимо притягивали эти ясные глаза, эти нежные губы с поблескивающими тонкими колечками пирсинга.
— Знаешь, хочу тоннели поставить, — сказал в этот момент Кирилл и откинулся на стену купе, заложив ногу за ногу.
— Это же наверняка больно! — заметила она и пересела к нему на полку.
Откинув волосы, Марика помяла в пальцах мочку его левого уха, потом потянула и засмеялась.
— Представляешь, вгонят тебе расширитель, сказала она, продолжая оттягивать мочку, — и будешь так ходить пару дней. А потом еще тоннель наденешь. Долго заживать будет!
Кирилл закрыл глаза, его губы улыбались. Марика вдруг смутилась и отпустила его ухо. Он повернулся к ней. Марика не отрываясь, смотрела в его лицо, ее дыхание начало сбиваться и учащаться. Жар разлился по телу.
— Подожди! — прошептала она, резко встала и, схватив свою сумку, покинула купе.
В туалете она тщательно умылась и расчесала волосы. Приблизив лицо к зеркалу, она заглянула в голубизну своих глаз и улыбнулась, вспомнив, как проводница приняла их за близнецов. И это было неудивительно. Их прически были совершенно одинаковы, и волосы выкрашены краской одного гона, только у Марики в челке была широкая фиолетовая прядь, которую она сделала в салоне матери всего неделю назад. Глаза также были похожи и по форме, и по цвету, но у Кирилла он был более насыщенным. Отличались они и овалом лица. У Марики щеки были круглее, но для девочки это выглядело естественно. Даже одежда была похожа. Во-первых, одинаковые узкие черные джинсы, во-вторых, на Кирилле была светло-сиреневая футболка с розовым бутоном на груди, а на Марике розовая трикотажная кофточка с капюшоном, рукава которой были в черно-сиреневую полоску.
«Да, вот она, правда! — удовлетворенно подумала Марика, отстранившись от зеркала. — Мы близнецы, близнецы-неразлучники!»
Она вздохнула, достала из сумочки флакончик духов «Кензо» с тонким цитрусовым ароматом и брызнула на волосы и в Y-образный вырез кофточки.
«Что-то будет! — подумала она, чувствуя, как замирает сердце. — Но я так люблю его!»
Когда Марика вернулась в купе, Кирилл сидел на своей полке, откинувшись и закрыв глаза. Она вошла и плотно задвинула дверь, приподняв сбоку ограничитель. Кирилл не шелохнулся. Тут она заметила, что он слушает плеер. Марика села рядом, вытащила один наушник и прижала его к уху. Это была группа «Neversmile».
«Теперь на всех патронах напишут наши имена. Я запрещаю этот мир вместе с тобой или один… Я презираю этот мир и покидаю. И пусть наши дети простят, убивают и мстят, так же как мы. Я покидаю этот мир…» — пел солист, и Марика начала тихо вторить ему, прислонившись головой к плечу Кирилла. Он обнял ее и прижал к себе, мягко целуя волосы. Когда песня закончилась, Кирилл выключил плеер и повернулся к Марике. Поезд начал тормозить, и они прильнули к окну. Но там было какое-то поле. Поезд в этот момент сильно дернуло, и он начал набирать скорость. Кирилл при толчке не удержался и навалился на Марику. Они расхохотались. Но тут же замолчали. Марика стянула с него футболку и начала медленно гладить грудь, плечи, живот. Ее пальцы скользили по гладкой коже, забрались за шею, спустились чуть ниже. Она ощутила, что кожа там шероховатая, и удивленно вскинула глаза. Кирилл сидел неподвижно и смотрел на нее из-под опушенных ресниц.
— Что это? — прошептала она, забралась на полку с ногами и, наклонив его к себе, заглянула за спину.
Кирилл тихо засмеялся и уткнулся лбом в ее плечо. Чуть ниже шеи она увидела две татушки. Та, что была выше, изображала черную розу в языках красного пламени. Под ней располагалась витиеватая буква «М» внутри красного контура сердца. Нижняя татушка была явно сделана не так давно, так как выглядела намного ярче.
