Философия футуриста. Романы и заумные драмы - Илья Михайлович Зданевич
7. Уже в процессе верстки настоящего издания в марсельском архиве Зданевича была найдена любопытная бумага – судя по всему, сделанный самим Зданевичем эскиз надпечатки на почтовые марки, на котором написано “Константинополь” по-французски и по-грузински и так же, на двух языках, указана стоимость в ю пиастров (на обороте листа есть уменьшенные до размера марки отпечатки – один с этого эскиза, другой – с номиналом в 30 пиастров).
8. Речь идет о находящемся у южного начала Босфора (по соседству с Галатой и недалеко от бухты Золотой Рог) квартале Топхане, где располагались пушечные заводы.
9. О статьях Зданевича в защиту лазов см. комментарии к гл. I.
10. В Париже в то время жила Елена Можневская, сестра опекуна матери И. и К. Зданевичей Кирилла Можневского. В 1920 г. и, очевидно, до начала 1921 г. там жил и Кирилл, который вернулся в Тифлис в марте 1921 г. через Константинополь, где братьям удалось встретиться. В следующий раз они увиделись только в 1967 г.
11. Вариант: “чижик”.
12. 26 – сумма численных значений букв слова, означающего имя бога (Яхве) на иврите.
8
1. Речь идет об имеющей множество вариантов матросской, затем революционной частушке со словами “Эх, яблочко, куда котишься…“, очень популярной во времена Гражданской войны. Есть и ее вариации, распространившиеся среди беженцев-белоэмигрантов. См., например:
Прежде красились мы
Бриллиантами,
А теперь мы живем
Эмигрантами!
Куда, яблочко, спешишь,
Куда котишься,
Никогда ты домой
Не воротишься.
Лагерь тут, лагерь там,
Все мы русские,
Молодцы стерегут
Нас французские!
(См.: Краснов П.Н. Последние дни Российской империи: В з т. Т. з. М.: Техномарк, 1996. С. 49; другой вариант белоэмигрантской частушки о “яблочке катящемся” см. в: Калинин И.М. Под знаменем Врангеля //Белое дело: Избранные произведения: В 16 кн. Кн. 12 ⁄ Cocm., науч. ред. и комм. С.В. Карпенко. М.: Российск. гос. гуманшп. ун-т, 2003. С. 322–323).
2. Основой для образа поэта Владимира Яблочкова, по всей видимости, послужил константинопольский и парижский приятель Зданевича, изображенный в “Письмах Моргану Филипсу Прайсу”: “Поэт и поэт во всех отношениях, писавший отличные сонеты и называвший себя мистическим марксистом, лохматый фантаст, бедняга, болезненный, Володя Свешников” (Зданевич И.М. Письма Моргану Филипсу Прайсу. С. 159; в тексте “Писем” он выведен, прежде всего, как персонаж, мечтавший об обретении Россией Царьграда и участвовавший в подготовке его захвата; на с. 160–161 см. их разговор с Ильяздом о Тютчеве, появляющийся в более развернутом виде в “Философии”). Владимир Сергеевич Свешников (1902–1938, псевд. Владимир Кемецкий), сын белого офицера, поляк по матери, был вывезен из России родителями в гимназическом возрасте (ср. дальше в тексте романа рассуждения о “гимназичестве” Яблочкова, на обороте рукописи есть черновая запись: “он протянул визитную карточку, на ней… значилось: Владимир Яблочков, гимназист”). Также живший в Константинополе, а затем в Париже поэт и критик Ю.К. Терапиано (1892–1980) вспоминал: “Свечникова <так!> (молодой человек неопрятного вида, не без таланта) я знал в начале 20-х годов. Он вскоре вернулся в Сов. Россию” (см.: “…B памяти эта эпоха запечатлелась навсегда”: Письма Ю.К. Терапиано к В.Ф. Маркову (1953–1966) /Публ. О.А. Коростелева и Ж. Шерона // Минувшее: Исторический альманах. 24. СПб.: Atheneum; издательство “Феникс”, 1998. С. 335). Переехав в 1921 г. в Париж, Свешников вместе с Б. Божневым, А. Бингером, Б. Поплавским и др. участвовал в известном начинании Зданевича – группе “Через” (см. о нем также в очерке Зданевича “Борис Поплавский”, включенном в кн.: Поплавский Б. Покушение с негодными средствами: Неизвестные стихотворения и письма к И.М. Зданевичу ⁄ Сост. и предисл. Р. Гейро; подг. текста и комм. Р. Гейро и С. Кудрявцева. М.; Дюссельдорф: Гилея; Голубой всадник, 1997). Б. Поплавский, назвавший Свешникова “нежнейшим миннезингером”, посвятил ему несколько стихотворений, а также не увидевшую свет свою поэтическую книгу “Дирижабль неизвестного направления” (ее полная версия, сохранившаяся благодаря уцелевшим гранкам и верстке 1927 г., готовится книгоиздательством “Гилея” к публикации). Во Франции Свешников занимался политической деятельностью, придерживаясь левых, прокоммунистических взглядов. Был выслан из Франции, переехал в Берлин, где участвовал в работе Югендбунда (немецкого комсомола). В 1926 г. был репатриирован в СССР, где, проехав по стране, был поражен и разочарован атмосферой литературной и художественной жизни, о чем в 1927 г. подробно написал в Париж, убеждая тех, кто намерен вернуться в СССР, ни в коем случае этого не делать (см.: Ливак Л. “Героические времена молодой зарубежной поэзии”: Литературный авангард русского Парижа (1920–1926) // Диаспора: Новые материалы ⁄ Отв. ред. О. Коростелев. Т. 7. СПб.; Париж: Atheneum-Феникс, 2005. С. 195–196). Вскоре был арестован по обвинению в шпионаже и отправлен в Соловецкий концлагерь. В 1937 г. был арестован вторично и расстрелян под Воркутой.
Происхождение фамилии Яблочков, возможно, связано с известным русским электротехником, изобретателем дуговой электрической лампы переменного тока (“свечи Яблочкова”) и системы электрического освещения (“русский свет”) Павлом Николаевичем Яблочковым (1847–1894). Для Зданевича при поиске подходящей фамилии для персонажа, скорее всего, сыграл роль такой ассоциативный ряд: Свешников (или Свечников, как иногда, в том числе и сам Зданевич, писали его фамилию) – свет, свеча – свеча Яблочкова (см. также в гл. ю, где, будто электрическая лампа, “под куполом в золоте плавал розовый шар Яблочкова”).
3. Халки (тур. Хейбелиада) –
