Борис Виан - Я приду плюнуть на ваши могилы

Я услышал, как она приближается; скорее, я почувствовал это, и ключ повернулся в замке. Я проскользнул в комнату и живо закрыл за собой лакированную дверь.

На Лу было потрясающее белое дезабилье, которое она, наверное, похитила у одной из «Варгас Герл». Ее туалет состоял из кружевного лифчика и крохотных трусиков в том же стиле.

– Я пришел узнать, по-прежнему ли вы сердитесь на меня, – сказал я.

– Уходите отсюда, – запротестовала она.

– А почему вы мне открыли? Кто это мог быть, по-вашему?

– Не знаю, право! Может быть, Сюзи…

– Сюзи легла. Другие слуги тоже. Вы это прекрасно знаете.

– К чему вы клоните?

– К этому.

Я подхватил ее на руки и поцеловал в соответствующем стиле. Не знаю, что делала в это время моя левая рука, но Лу отбивалась, и я получил в левое ухо такой удар кулаком, который затмил все остальные, что мне было ниспослано свыше снести до сего дня. Я отпустил ее.

– Вы – дикарь, – сказала она.

Волосы ее были причесаны нормально, они слегка растрепались, посередине шел пробор; она и вправду была отборный экземпляр. Но я пребывал в спокойствии. В этом мне помогал ром.

– Вы производите слишком много шума, – сказал я. – Джин, конечно, вас услышит.

– Между нашими комнатами есть ванная.

– Замечательно.

Я возобновил атаку и приступил к ее дезабилье. Мне удалось сорвать с нее трусики прежде, чем она снова меня ударила. Но я перехватил ее у запястья и соединил ей руки за спиной. Они очень ладно легли в моей правой ладони. Она боролась бесшумно, но яростно и пыталась нанести мне удар коленом; я обхватил ее левой рукой за талию и плотно прижимал к себе. Она попыталась укусить меня через пижаму. Мне никак не удавалось освободиться от проклятых трусов. Тогда я неожиданно отпустил ее и толкнул на постель.

– В конечном итоге, – сказал я, – до сих пор вы справлялись с ситуацией самостоятельно. С моей стороны было бы глупо перенапрягаться из-за такой малости.

Она была на грани слез, но глаза ее сверкали гневом. Она даже не пыталась вновь одеться, и я ею любовался. Гривка между ног у нее была густая и черная, блестящая, как каракуль. Я развернулся и направился к двери.

– Желаю хорошего сна, – сказал я. – Простите меня за легкий беспорядок, который я внес в ваш туалет. Я не осмеливаюсь предложить себя для приведения его в порядок, но рассчитываю получить от вас счет.

Мне трудно было быть таким хамом, однако определенные способности у меня есть. Она ничего не ответила, но я видел, как сжались ее ладони в кулаки и как она прикусила губу. Она резко повернулась ко мне спиной, и какую-то секунду я продолжал стоять, любуясь ею в этом ракурсе. В самом деле, жаль. Я вышел, пребывая в очень странном состоянии. Не стесняясь, я открыл следующую дверь – дверь Джин. Она не закрыла ее на ключ. Я уверенно направился к ванной комнате и закрыл никелированную задвижку.

А потом я снял пижамную куртку и расстался с трусами. Комната была озарена мягким светом, и оранжевые обои еще больше смягчали атмосферу. Совершенно нагая Джин лежала ничком на низкой кровати, и делала маникюр. Она повернула голову и следила за мной, пока я закрывал двери.

– Нахальства вам хватает, – сказала она.

– Да, – ответил я. – А вы меня ждали.

Она рассмеялась и передвинулась на кровати. Я сел рядом с ней и стал гладить ей ляжки. Она была бесстыдна, как десятилетний ребенок. Она села и пощупала мои бицепсы.

– А вы здоровяк.

– Я слаб, как только что родившийся агнец, – заверил я ее.

Она потерлась о мое плечо и поцеловала меня, но тут же отодвинулась и вытерла губы.

– Вы идете от Лу. От вас пахнет ее духами.

Я не подумал об этой проклятой привычке. Голос Джин дрожал, и она старалась не смотреть на меня. Я схватил ее за плечи.

– Вы неразумны.

– От вас пахнет ее духами. – Вот видите!..

– Я должен был извиниться, – сказал я. – Я ее немножко обидел.

Я подумал о том, что Лу, может быть, еще стоит на три четверти голая посреди своей комнаты, и это меня еще больше возбудило. Джин заметила это и покраснела.

– Это вас смущает? – спросил я.

– Нет, – прошептала она. – Могу я потрогать вас? Я вытянулся на постели и заставил ее лечь рядом со мной. Ее руки робко шарили по моему телу.

– Вы очень сильный, – сказала она тихим голосом.

Мы теперь оба лежали на боку лицом друг к другу. Я легонько толкнул ее и повернул на другой бок, а потом придвинулся к ней. Она легко раздвинула ноги, чтобы помочь мне.

– Вы мне сделаете больно.

– Ни за что, – сказал я.

Я просто касался пальцами ее грудей, идя снизу к соскам, и чувствовал, как она дрожит всем телом. Ее круглые горячие ягодицы плотно легли между моих бедер; она дышала все чаще.

– Хотите, я погашу свет? – прошептал я.

– Нет, – сказала Джин. – Лучше – так.

Я отнял левую руку от низа ее тела и отвел ей волосы у правого уха. Многие просто не знают, что можно сделать с женщиной, целуя и покусывая ей ухо; это замечательный маневр. Джин стала извиваться, как угорь.

– Не делайте так.

Я тут же перестал, но она схватила меня за запястье и обняла с неожиданной силой.

– Сделайте так еще.

Я начал медленнее и почувствовал, как она напряглась вдруг, а потом расслабилась и уронила голову. Рука моя скользнула вниз по ее животу, и я понял все. Я стал осыпать ее шею беглыми летучими поцелуями. Я видел, как напрягается ее кожа по мере того, как я приближался к груди. А потом я вошел в нее так легко, что не знаю даже, заметила ли она это прежде, чем я начал движение. Все дело в том, как совершенны приготовления. Но она освободилась легким движением поясницы.

– Вам не нравится? – спросил я.

– Поласкайте меня еще. Ласкайте меня всю ночь.

– Так я и намерен действовать, – сказал я. Я опять овладел ею, на сей раз – грубо. И кончил, прежде чем она получила удовлетворение.

– Вы меня с ума сведете…, – прошептала она. Она перевернулась на живот, спрятав голову между локтей. Я поцеловал ее поясницу и ягодицы, а потом встал над нею на колени.

– Раздвиньте ноги, – сказал я. Она ничего не сказала и мягким движением раздвинула ноги. Рука моя скользнула между ее бедер, я прокладывал себе дорогу, но ошибся в направлении. Она опять напряглась, но я настаивал.

– Я не хочу, – сказала она.

– Встаньте на колени, – сказал я.

– Я не хочу.

А потом она выгнула талию и подогнула колени. Она по-прежнему прятала голову между рук, и я постепенно добрался, куда хотел. Она ничего не говорила, но я чувствовал, как поднимается и опускается ее лоно и ускоряется ее дыхание. Не отпуская ее, я откинулся на бок, увлекая ее за собой, и когда я захотел увидеть ее лицо, слезы текли из-под ее закрытых век, но она сказала, чтобы я в ней остался.

XIV

Я вернулся в свою комнату в пять утра. Джин не пошевельнулась, когда я отпустил ее, она была обессилена. Ноги мои были не совсем тверды, но мне удалось выбраться из постели в десять утра. Думаю, что ром Декса помог мне. Я залез под холодный душ и попросил Декса немного побоксировать со мной. Я думал, как чувствует себя Джин. Что до Декса, то он слишком приналег на ром: на расстоянии двух метров от него ужасно несло. Я посоветовал ему выпить литра три молока и сыграть партию в гольф. Он думал встретиться с Джин на теннисной площадке, но она еще не вставала. Я спустился к завтраку. Лу одиноко сидела за столом; на ней была плиссированная юбочка и замшевая куртка поверх блузки из светлого шелка. Мне действительно ее хотелось. Но в то утро я чувствовал себя умиротворенным. Я поздоровался с нею.

– Доброе утро. Тон ее был холоден. Нет, скорее – грустен.

– Вы сердиты на меня? Приношу вам свои извинения за вчерашний вечер.

– Думаю, вы ни в чем не виноваты, – сказала она. – Таким уж вы уродились.

– Нет. Таким я стал.

– Меня ваши истории не интересуют.

– Вы не в том возрасте, когда мои истории могут быть интересны…

– Я заставлю вас пожалеть о том, что вы сейчас сказали, Ли.

– Хотел бы я знать, каким образом.

– Не будем больше об этом говорить. Сыграете сет со мной?

– С удовольствием, – ответил я. – Мне необходима разрядка. Она не удержалась от улыбки, и, как только завтрак был закончен, я последовал за нею на корт. Эта девица не могла долго сердиться.

Мы играли в теннис до полудня. Я больше не чуял под собою ног, и все вокруг стало казаться мне окрашенным в серые тона, когда с одной стороны появилась Джин, а с другой – Декс. Они были в столь же плачевном состоянии, что и я.

– Привет! – сказал я Джин. – Я вижу, вы в форме.

– Вы на себя поглядите, – огрызнулась она.

– В этом виновата Лу, – заявил я.

– А в том, что старину Декса надо лопатой собирать, тоже я виновата? – запротестовала Лу. – Вы перепили рома, вот и все. О, Декс! От вас несет ромом за пять метров!

– Ли сказал – за два, – живо возразил Декстер.

– Я так сказал?

– Лу, – сказал Декс, – сыграйте со мной.