Хантер Томпсон - Страх и ненависть в Лас-Вегасе (Новый перевод)
Ни одно из которых не прокатило бы в тюремном дворе. Да и какого чёрта? К чему подробности? Я повернулся к своему обвинителю, невысокому молодому клерку с широкой улыбкой на лице и жёлтым конвертом в руке.
– Я звонил вам в номер, – сказал он. – А потом заметил вас на улице.
Я кивнул, уже не в силах сопротивляться. Теперь Акула стояла рядом, но я даже не видел смысла класть туда сумку. Доигрался. Приехали.
Клерк по-прежнему улыбался: «Вам только что пришла телеграмма. То есть, как бы не вам. Она на имя Томпсона, но написано «вручить Раулю Дюку». Вы понимаете, о чем речь?
У меня закружилась голова. Слишком много всего и сразу. Свобода, тюрьма, потом снова свобода – и всё за полминуты. Я пошатнулся назад и облокотился на машину, ощупывая дрожащей рукой складки белой брезентовой крыши. Клерк, по-прежнему улыбаясь, тыкал в меня телеграммой.
Я кивнул, не в силах сказать ни слова. «Да, – наконец выговорил я. – Понимаю». Я взял конверт и вскрыл его:
Молния
хантеру томпсону
через рауля дюка
номер люкс 1850
гостиница минт лас-вегас
позвони мне немедленно повторяю немедленно новое задание с завтрашнего дня тоже лас-вегас не уезжай тчк национальная конференция окружных прокуроров приглашает на четвертый семинар по наркотикам и психотропным веществам в гостинице дюны тчк звонили из роллинг стоун нужна статья 50 тысяч слов большой гонорар все расходы оплачены включая образцы тчк заказаны номера в гостинице фламинго и белый кадиллак тчк всё готово подробности по телефону звони немедленно срочно повторяю срочно
доктор гонзо
– Охуеть! – пробормотал я – Не может быть!
– Хотите сказать, это не вам? – клерк вдруг занервничал. – Я посмотрел Томпсона в книге постояльцев. Его там нет, но я решил, что он работает с вами.
– Так и есть, – выпали я. – Не волнуйтесь, я ему передам.
Я закинул сумку на переднее сиденье, намереваясь уехать, пока не истекла отсрочка приговора. Но клерк не унимался.
– А что с доктором Гонзо?
Я уставился на него, предоставив ему возможность полюбоваться своим отражением в зеркальных стеклах очков.
– С ним всё в порядке. Но у него скверный нрав. Доктор ведёт все наши дела, вся финансовая отчетность на нём.
Я быстро уселся в машину и приготовился отчаливать. Клерк засунул голову внутрь.
– Нас смутило то, что на этой телеграмме из Лос-Анджелеса стоит его подпись, а по нашим данным он должен быть в гостинице, – он пожал плечами. – Кроме того, телеграмма адресована постояльцу, который у нас не записан … так что задержки было не избежать. Я надеюсь, вы понимаете …
Я кивнул, желая побыстрее свалить: «Вы поступили правильно. Никогда не пытайтесь разобраться в журналистских телеграммах. В половине случаев мы шифруем сообщения, особенно с доктором Гонзо».
Он снова улыбнулся, но в этот раз какой-то странно: «Скажите, а когда доктор проснётся?»
Я напрягся: «Проснётся? То есть?» Он замялся.
– В общем, управляющий, мистер Хим, хотел бы с ним побеседовать, – Теперь его улыбка определенно превратилась в злобную ухмылку. – Ничего такого. Мистер Хим всегда лично знакомится с постояльцами с крупным счетом … там просто поболтать, пожать руку, ну вы понимаете.
– Разумеется, – ответил я. – Но на вашем месте я бы не стал беспокоить доктора, пока он не позавтракает. Он очень грубый человек.
Клерк осторожно кивнул.
– Но сегодня он выкроит время? Ближе к обеду?
Я понял, куда он клонит.
– Послушайте, в телеграмме всё наоборот. Она от Томпсона, а не для него. В «Вестерн юнион» видимо напутали.
Я сунул ему в лицо телеграмму, зная, что он её уже прочёл.
– На самом деле, это срочное сообщение доктору Гонзо, который сейчас наверху, о том что Томпсон едет из Лос-Анджелеса на новое задание, – Я помахал телеграммой, отгоняя его от машины. – До свидания, мне нужно на трассу.
Он отошел, а я включил первую передачу. «Спешить некуда, – крикнул он вслед. – Гонка уже закончилась»
– Только не для меня, – я дружески махнул ему рукой.
– Звоните если что! – крикнул он, пока я выезжал на дорогу.
– Обязательно! – крикнул я в ответ.
Я влился в транспортный поток. Проехав несколько кварталов по Главной улице не в том направлении, я развернулся и направился на юг, в сторону Лос-Анджелеса. Но размеренно и неторопливо. Спокойно, главное выехать за пределы города … .
Надо свернуть с дороги, где меня никто не увидит, постоять и подумать над телеграммой от моего адвоката. Телеграмма настоящая, в этом я был уверен. В ее тоне явственно проступала неподдельная срочность, здесь ошибиться было нельзя …
Но я был ни в настроении, ни состоянии оставаться в Лас-Вегасе еще на неделю. Только не сейчас. Нельзя столько искушать судьбу в этом городе … а я дошёл до края. Теперь ко мне со всех сторон подбирались мерзкие хищные твари; я уже чуял их запах.
Да, определенно пора уезжать. Мои шансы здесь упали до нуля.
Теперь, без спешки двигаясь по бульвару Лас-Вегаса со скоростью 50км/ч, я мечтал о местечке, где бы отдохнуть и оформить решение. Оно, разумеется, уже было принято, но мне требовалась кружка-другая пива, чтобы обмыть сделку и заглушить один мятежный нерв, проводивший дурные вибрации … .
Придется с ним разобраться. Потому что всё-таки был кое-какой довод в пользу того, чтобы остаться. Предательский, глупый и безумный во всех отношениях – но нельзя было не увидеть извращенную иронию препохабнейшей картины: гонзо-журналист, на, возможно, последней стадии наркотического психоза приглашается на освещение Конференции окружных прокуроров по наркотикам и психотропным веществам.
Ещё нездоровым блеском светилась мысль жестоко кинуть один отель в Лас-Вегасе, но не бежать обреченно от возмездия в Лос-Анджелес, а прокатиться по городу, поменять красный «Шевроле» на белый «Кадиллак», поселиться за счет журнала в другом отеле и затесаться в толпу полицейских со всей Америки, пока они будут втирать друг другу про Проблему Наркотиков.
Опасное безумие, но именно такую затею поддержал бы настоящий знаток работы на грани. Ибо где в последнюю очередь будет местная полиция искать наркомана и мошенника, только что выставившего на деньги отель в центре города?
Правильно, на Конференции окружных прокуроров по борьбе с наркотиками в фешенебельном отеле на центральном проспекте … . у «Дворца Цезаря» в сверкающем «Куп де вилле» … на вечеринке для наркоагентов и их жён в «Дюнах».
В самом деле, лучше места не найти. Но только не мне. И уж точно не моему адвокату – очень заметный человек. По одиночке, у нас бы, может, и получилось. Но вместе никак, мы спалимся. Слишком много взрывоопасных реактивов в этой комбинации; искушение учинить жесть и ахуй окажется непосильным.
И тогда, конечно, нам конец. Никто не даст нам пощады. Проникнуть под прикрытием в стан агентов, работающих под прикрытием, значит принять правила игры всех шпионов: «Как всегда, если вы или любой другой сотрудник организации попадет в руки противнику, министр будет отрицать всякую связь … и т.д. и т.п.»
Нет, это уж слишком. Граница между безумием и мазохизмом начала расплываться; пора возвращаться … заняться делами, взять тайм-аут, отсрочить приговор … как угодно.
А что? Время выходить из игры приходит рано или поздно: а уж подсчитывать убытки или выигрыш – это как повезёт.
Я ехал неспеша, выискивая подходящее место, где с утра пораньше можно посидеть за кружкой пивка и собраться с мыслями … Спланировать это противоестественное отступление.
11. ААААА, Мама, неужели это конец? … На дне Лас-Вегаса; снова амфетаминовый психоз?
Вторник, девять утра … Сейчас, сидя в кафе «У дикого Билла» на окраине Лас-Вегаса, я всё понял. Дорога в Лос-Анджелес только одна – автострада 15, прямая трасса без проселков и объездных путей – скоростной заезд через Бейкер, Барстоу и Берду, затем выезжаю на Голливудское шоссе и прямиком в безумие и забвение: безопасность и анонимность, ещё один фрик в Царстве фриков.
Но пока ближайшие пять-шесть часов я буду заметной мишенью на этой поганой дороге – единственный красный кабриолет между Монтаной и Тихуаной … мчащий по пустынному шоссе под управлением полуголого деревенщины, которого с распростертыми объятьями ждут в дурдоме. Что лучше – надеть лилово-зеленую гавайскую рубашку или не надевать ничего?
В этой чудовищной машине не спрятаться.
Невесёлая предстоит поездка. Даже бог солнца отвернулся. Скрылся за тучи впервые за три дня. Солнца нет вообще. Небо серое и скверное.
Въезжая на автостоянку «Дикого Билла», которую так просто не найдешь, я услышал рёв над головой и, задрав голову, увидел, как в километре над шоссе, оставляя за собой дымный след, взлетает большой серебристый ДС-8. Интересно, Ласерда на борту? А репортер «Лайф»? Есть ли у них все нужные снимки? Все факты? Выполнили ли свои обязанности?
