Записки заскучавшего сумасшедшего - Уэйн Хаксли

Уэйн Хаксли

Записки заскучавшего сумасшедшего

Пролог

Ты крикнула: так это же записки сумасшедшего, я их уже читала, это скучно

«Пикник»

В порыве осознания квинтэссенции безысходности бытия вскочил Человек, схватил за горлышко почти пустую бутылку дешевого портвейна и совершенно безжалостно разбил ее об угол потрескавшегося от времени стола, а после воскликнул, цитируя Лермонтова:

– «И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, такая пустая и глупая шутка!»

Человек совершенно не ожидал от себя столь экспрессивной выходки, ибо голос его был хрипловат и тих, а манеры сдержанные, но несколько надменные.

Нежно приласкал герой самодельную «розочку» взглядом, острые грани которой привлекательно, и даже несколько сексуально поблескивали от горящей желтой лампочки, обгаженной мухами. Человек увидел в этой игре света любовь высших сил (хоть никогда в какого-то конкретного Бога и не верил), что даруют ему абсолютную свободу и блаженное Ничто.

Человек поднес возлюбленную острием к шее, желая слиться воедино в последнем танце, но, вдруг, у самого его уха раздался чистый, высокий, звенящий женский голос:

– Милый, неужели ты хочешь стать просто нефтью? Вечность ведь не пахнет ничем, ты ошибался. Ты променял бытие человеком на гениальный разум и множество талантов, но так и не оставил после себя ничего, кроме разбитых сердец и сломанных надежд – эгоист.

В ответ Человек громко и впервые за несколько лет искренне рассмеялся, а после решительно полоснул тонкую бледно-желтую кожу ровно под кадыком. Алая кровь брызнула на пожелтевшие зеленые обои с безобразными розовыми цветами, а Человек в агонии вдохновения начал выводить сначала первые буквы, а после и полноценные предложения своей Истории.

Записки о свободе

Воробьиная, кромешная, раскаленная, хриплая

Неистовая стая голосит во мне

Воробьиная, кромешная, раскаленная, хриплая

Неистовая стая голосит во мне

Вечная весна в одиночной камере

«Гражданская оборона»

Всю свою жизнь я искал истинной свободы. Какими идеями меня только не пытались изнасиловать, нещадно вторгаясь в давно воспаленный мозг. Так вот, теперь я скормлю вам отрыжку из синкретизма своих идей.

Что такое свобода? Свобода – самый большой страх человечества. Люди бегут от свободы, сковывая себя бесконечными ограничениями. Что есть нормы морали? Привилегия разума или цепи на твоей свободной воле? А задумывался ли ты, почему для тебя это «хорошо», а это «плохо»? Чем определяются твои границы морали: социумом, образованием, религией? А, может, ты насколько дерзок, что решил определить свою мораль сам?

Так вот, мой милый, твоя свобода заключается в выборе необходимой морали здесь и сейчас: таких выборов и вариантов в течение твоей жизни бесконечное множество, и они не должны подчиняться определенной системе, иначе ты становишься рабом того, чью систему ты принял. Самое ущербное – быть рабом у самого себя: ты ставишь рамки и, словно рыбка гуппи, плаваешь в аквариуме, хотя, кажется, вокруг тебя огромный мир.

Добро и зло есть следствие свободы выбора – первого выбора в библейской истории человечества. Акт неподчинения как свободное действие есть начало мышления. Новорожденные дети повторяют путь Адама и Евы, когда впервые нарушают волю Родителя – это первый сигнал о проявлении их личной свободы. Возможно, более в своей жизни они ее не проявят, но искра эта горит в каждом.

Так почему же человек боится? Свобода – самая болезненная клетка. С шипами. Раскаленными. Обмотанными колючей проволокой, что терзает плоть твоего разума. Перед тобой раскрывается безграничная вселенная возможностей, но… тебе этого не нужно. Почему? Потому что ты не видишь смысла: когда можешь все (в пределах законов физики, разумеется), это самое ВСЕ более не интересно. Скучно, попросту, и посему падаешь в пропасть апатии, а жизнь начинает приносить боль. Мыслящее существо не может быть свободным – естественный защитный механизм эволюции от страха небытия.

Твой разум способен генерировать огромное количество событий и их исходов: берешь нитку и начинаешь тянуть, но только не с начала, а с конца – желаемого исхода событий. Но уверен ли ты, что то, что хочешь – действительно твое, а не надиктованное кем-то/чем-то желание?

Знаешь, друг, даже когда ты лежишь на дне пропасти, можно углубиться еще, была бы заточенная лопата. Пустота станет тебе милой, когда ты бросишь тщетные попытки заполнить ее чем-то «человеческим». Оставь лишь мысль: «думы окаянные» – универсальная таблетка от апатии. Истинная свобода равна бесконечности мысли: прямая, из каждой точки которой отходит еще одна прямая, из каждой точки которой отходит еще одна прямая и так далее. Та самая клетка – это осознание ограниченности разума, рамка, которая появляется, когда ты ломаешь предыдущую. Ограничения рвутся – больно. Когда ты истинно свободен, не стремишься «выйти за грань», ведь ты уже там. Каждое следствие имеет причину, все взаимосвязано, и связи эти в твоих руках, пожалуйста, управляй ими, как пожелаешь. Но, помни, когда ты свободен – ты опасен для окружающих, и каждый, кто к тебе прикоснется, поспешит отстраниться, дабы не подхватить опасный вирус и, не дай Боже, не стать рабом хаоса, что отличается от навязанной стереотипами системы. Свобода – первый шаг к становлению Сверхчеловеком.

Самая большая ошибка в достижении любой цели, в том числе и свободы, – думать, что у тебя есть время, ведь со смертью закончится абсолютно все, ни останется тени ни твоей мысли, ни твоей свободы.

Записки о добре и зле

Мы начали водкой утром,

Мы кончили ночью в постели.

И трудно, трудно прятаться в тень

И быть молчаливым и мудрым.

Наутилус Помпилиус

Мы живем в удивительно сером мире: ты можешь найти любой оттенок, но никогда не увидишь чистый белый или черный цвет. Давай смотреть на мир плоско, скучно и однобоко, как ты, мой милый, привык.

Так вот, добро у тебя наверняка ассоциируется с чем-то героическим, альтруистическим и бесконечно справедливым, аки Ленин на броневике. Позволь мне разрушить твою иллюзию: ты стремишься быть героем исключительно для кого-то, даже если под этим «кем-то» подразумевается все человечество. Частности в нашем с тобой диалоге не важны. Так вот, становясь героем, ты лишь пытаешься искусственно создать смысл жизни, ведь ты вечный странник, что исполняет чужую волю.

А еще, прекрати уже тешить свое самолюбие, оправдывая любые поступки альтруистичностью Великой цели. Твоя мечта не стоит ничего, пока не наберешься смелости признать, что все сделанное – лишь эгоизм: ради удовлетворения потребности не быть в скуке и не сожрать свой разум изнутри черепной коробки.

И мучеником ты тоже быть не сможешь, ибо корень любого