Джон Кинг - Охотники за головами (Headhunters)

Джон Кинг

Охотники за головами

(Headhunters)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Красивая игра

Картер открыл счет, и тут нечему было удивляться. Он вошел в «Юнити» с улыбочкой, не требующей объяснений. Этот грязный мудила снова их сделал. Остальные сравнивали его с «Уу Аа!» Кантоной тех времен, когда тот играл за Манчестер Юнайтед — он имел талант и способность добиваться результата, когда того требовали обстоятельства. Вслух парни этого ему не говорили, чтобы он не особо радовался. В другом месте порадуется.

Остальные четыре члена Секс-Дивизиона сидели, вертели в руках наполовину наполненные кружки, борясь с похмельем, и ждали подтверждения счета очков Картера. Если результат не подвергался большому сомнению, то все равно оставалась вроде маленькая, но важная задача — подсчет Очков. Но этот ебучий уродец собирался потянуть время, он прошествовал мимо остальных парней к бару. Заказал пинту «4Х», перекинулся парой словечек с Эйлин, стоявшей за стойкой, та одарила его теплой улыбкой, а он рассказал ей про электробритву, которая сломалась через неделю после того, как он получил ее в подарок на Рождество, а еще вот интересно, какова вероятность, что до конца недели снег выпадет, и они оба согласились, что будет славно, если все вокруг станет белым, хотя обычно в Лондоне под снегопадом понимается слякоть. В конце концов, Картер вернулся в штаб-квартиру Секс-Дивизиона, на их обычное место у окна. Уилл отправился к игровому автомату, а Картер в это время делал заказ, притворяясь безразличным, но прислушиваясь к разговору с Эйлин.

— Ну? — спросил Гарри с ноткой незаинтересованности в голосе. Он не хотел выглядеть слишком любопытным на фоне общей индифферентности команды, но любил, чтобы все факты были рассортированы, разложены по полочкам, тогда можно двигаться дальше по жизни, в голове всегда должна быть кристальная ясность.

— Что — ну? — Картер уселся на свое место, сунув руку между колен, чтобы придвинуть стул к столу, поднял кружку к губам и сделал медленный глоток, распробовал пиво на вкус, он тянул время и изо всех сил пытался разозлить остальных.

— Сколько очков ты набрал прошлой ночью, лицемерный мудила?

Картер улыбнулся своей улыбочкой «ну-хорошо-парни-я-вам-расскажу-когда-захочу-блядь-и-буду-готов», он продолжал тянуть свое пиво, театральными жестами поднимая к губам кружку. Интересно, где варили этот «4Х»? В Австралии? Австралийцы? Кузен Крокодила Данди ебет своих пивоваров в перерывах между потрахиванием овец в центре радиоактивной пустыни, резиновые сапоги, слишком большие для задних овечьих ног, прям как у этих извращенцев, которые ебут овец, такие, он слышал, водятся на шотландских островах, состригают шерсть с несчастных созданий, а потом вставляют им по самые яйца. Безумный Макс крепко держит бедное ебанутое существо, чтобы не дергалось, рядом припаркован ржавый «Харлей» с перегретым мотором. Видимо, нет, не в Австралии. Все австралийцы переместились на Эрлз Корт, а Данди впахивает за доллары янки. Он и черномазые ярдиз[1]. Он посмотрел на Гарри и Балти — жирные ублюдки — затем на Манго, на всех, кто теперь оторвался от выпивки, все замерли в ожидании его отчета. Сезон давно уже открыт, так что пора прояснить, кто на каком месте. Может, пока что рано делать выводы, как скажет Рон Аткинсон, но что может знать этот мужик с севера?

— Хорошо, парни, как вы уже, я думаю, догадались, это была ненапряжная игра, если учитывать то, какие мне противостояли противники. Мне пришлось преодолеть ничтожное сопротивление, меня пытались надуть, тыкали безупречной репутацией, и я рад заявить, что старое мастерство не подводит. Я был пьян и не помню, с чего начиналось, но, как вы можете себе представить, это была отличная работа ног, и фаем в полузащите, а потом пропахиваем бровку, немного мастерства, и ты ведешь мяч — ну и все, конец мочилова, шевелишь мышцами, наебываешь всех, они покупаются, тут же выход — двое на одного, и все, наебали вратаря. Вы знаете, как это происходит, если ты уверен в себе на сто процентов.

— Не, я не знаю, — Балти улыбнулся, пересилив мучительную головную боль и приступ раздражения — ведь меньше чем за день в этом сезоне он съехал в самый хвост, уже плетется за лидером, за ним не угнаться. Если только какой-нибудь новоиспеченный миллионер не возникнет у тебя на пороге и не предложит тебе финансовые вливания для успешного завершения чемпионата. Но разве такое бывает? Такие вещи случаются только на севере.

Уилл вернулся к столу и остался стоять. Картер порой наступает на его больные мозоли, но он промолчит, подождет, пока этот велеречивый ублюдок не нахвалится всласть и не заткнется. Уиллу не нравилась идея соревновательного футбола, не нравилось, когда красивая игра превращалась в бизнес. Он не такая шлюха, как все они. Секс — это его личное дело. Даже будучи ребенком, он не выдавал своих тайн, скрещивал на удачу пальцы и никому ничего не рассказывал. Но когда он стал участником игры, он должен следовать правилам, иначе все будут смотреть на него как на идиота. Вот что делает с людьми пьяная минутная слабость. Решение было принято предыдущей ночью, и если он забьет на это дело, его заклеймят позором.

Он останется верен своим идеалам и не изменится в угоду вульгарной коммерции. Да хуй с ними, с остальными, а он будет играть так, как велит сердце, играть, как Осей Ардилес, хоть он и Уилл из Брентфорда, играть по-бразильски, жонглируя апельсинами на пляже Рио. Что значило оказаться внизу таблицы, ведь он — не Пеле, а Ардилес — вообще аргентинец, что хуже, чем этот Тоттенхэм, у этих сейчас апельсинов и так выше крыши, незаменимый витамин С, но, по крайней мере, так они не упадут в низшую лигу. Ничего, он справится со своей репутацией лузера, зато его уважают за то, что он придерживается своих убеждений, впрочем, пора забыть про Рио, он попытался просочиться обратно в паб, раздавленный этим грязным лондонским небом, понятно, что это не та игра, в которую стоит играть самозабвенно.

— Давай быстрей, а? — это было адресовано скорее кружке с «Гиннессом», нежели Картеру. — Пока ты закончишь со своим отчетом, у меня все пиво замерзнет.

— Четыре очка.

— Четыре?

— Четыре очка. Именно это я и сказал. Так оно и было. Мне повезло. Я ожидал получить три, а получил бонус за хорошее поведение.

— Ты засадил этой девице в жопу?

— Все верно. Одно очко за то, что погоняла мне лысого, два за еблю, три за отсос и четыре за то, что я всадил ей свои шесть дюймов в задницу.

Уилл покачал головой, с сарказмом изобразив благоговение, это было больше похоже на насмешку, чем на истинное сомнение. Балти улыбнулся и зевнул, повертел затекшей шеей. Гарри сделал глоток, нахмурился, посмотрев на пол, на смазанный рисунок, замысловатую сеть из блеклых красных и черных линий с вплетенными желтыми, какое-то время он переваривал эту информацию, затем отправил ее в анналы памяти. Манго — единственный, кто не позволит этой неудержимой секс-машине вкусить момент славы, провозгласить культ себя любимого. Если он хочет страдать херней и трахать телок в жопу, то тогда это его проблемы. Он, должно быть, скрытый пидорас. Представить невозможно, что телка — сама — в первый раз в постели добровольно пойдет на это. Если только ты ей не заплатишь.

— Ты ебучий гнойный бандитский пидор.

— Точно, — Картер уставился Манго прямо в глаза, его голос звучал не слишком расположенно. — Четыре очка в кармане, а девице тоже досталось перцу, теперь на пару дней она выпадет из жизни. Она тоже весьма довольна. Ты думаешь, я стал бы ебать ее в зад, если бы мне не светили очки? Это тотальный футбол. Я как ебучие голландцы. Йохан Кройфф и Неескенс. А еще немножко Руди Крол и Джонни Реп. Я продолжаю традицию. Та же херня с этими приглашенными игроками. Только помаши бабосом, и вот уже эти черные шлюхи лезут в окна и требуют своей доли из английского бюджета. Вот чем гордится Аякс. Зажали в кулаках свои гульдены и потихоньку юзают темный африканский континент, или, по крайней мере, голландские колонии. Особое блюдо — Джакарта гадо-гадо — в перерыве между таймами. Тотальный ебучий футбол. Амстердам — это нечто. Голландцы знают в этом толк.

— А что, Кройфф и Неескенс тоже пидорасы? — спросил Гарри, озадаченный таким выпадом, от этого всего голова шла кругом, летела к орбите, черное и красное взорвет ему на хер весь мозг, интересно, что за хуйня это гадо-гадо. — У Кройффа есть сын. Стыд-то какой, такой блестящий футболист, футболист года в Европе, обладатель Золотого Мяча, и так далее. Я и не знал, что он пидор гнойный.

— Да он не пидор, несчастный ты еблан, я тебе говорю о футболе.

— Как раз тотальный футбол вообще не в этом, — вдруг проснулся Балти, на роже — кривая самодовольная усмешка. — Тотальный футбол — это когда атакует вся команда, а вратарь — единственный, кто остается в тылу, «чистильщик». И так тебе засчитывается больше голов, чем противнику. Они просто выходят на поле и играют, и срать они хотели на то, сколько пропустили. Они не соблюдали правил системы, они делали, что хотели. Без правил. Истинный, свободный футбол. Если противник забивал им пять, то голландцы забивали шесть, выигрывали и, счастливые, возвращались домой. Внушительная жизненная позиция. Как и команда бразильцев с Пеле, Тостао, Жаирзиньо. Вспомни Кипера Феликса. Он был прекрасен.