Пэлем Вудхауз - Том 6. Лорд Эмсворт и другие

— Сядьте! — рявкнул тот.

Эш снова сел. Весной, да еще когда вам 26, надежда живуча.

— И не дурите. Просто лакей мне не нужен.

— А, вы хотите, чтобы он шил и стряпал?

— Острота, а?

— Вероятно.

Незнакомец немного помолчал.

— Ладно, — сказал он наконец. — Оно и лучше, только нахал выдержит такое дело. Я думаю, мы сработаемся.

— А какая у вас работа?

Незнакомец пытливо вгляделся в Эша. Тот ответил улыбкой.

— Прямо не знаю, как объяснить… Я собираю скарабеев. С тех пор, как я оставил бизнес, я только ими и живу. У меня — лучшая частная коллекция. Ясно?

— Ясно, босс.

— Не называйте меня «босс»!

— Я так, по-дружески. А как вас называть?

— Мистер Питерc. Я — Дж. Престон Питерc.

— А я — Эш Марсон. Так вы говорили?..

Шекспир и Поуп уверяют, что дважды рассказанная повесть наводит тоску. Поэтому мы не сделаем этой ошибки, хотя и заметим, что версия мистера Питерса весьма отличалась от спокойной, беспристрастной летописи, которую вы читали. Графа Эмсвортского, в частности, он назвал пронырой и чучелом.

— Значит, — подытожил Эш, — надо украсть скарабея. Хорошо, но при чем тут лакей?

— А кто еще? Взломщик, да? Секретаря у меня нет, это все знают.

— Ясно. А если я попадусь, тогда что?

— Ничего. Выкручивайтесь, как можете. Мы с вами понимаем, что это — не кража, а судьи с присяжными не поймут. Да, риск большой, но и плата немалая. Пять тысяч долларов!

Эш чуть не подскочил.

— Пять тысяч! Тысяча фунтов?

— Да.

— Когда начинаем?

— Вы согласны?

— Еще бы!

Мистер Питерc расплылся от радости и даже похлопал Эша по плечу.

— Молодец! — сказал он. — Ждите в пятницу, в четыре часа, на Паддинтгтонском вокзале.

Оставалось сообщить новости Джоан. Не все, конечно, а так, главное: «Вы советовали взяться за что-нибудь этакое? Ну, что ж. Я служу лакеем».

Когда он это сказал, Джоан спросила:

— У кого?

— Американец один, такой Питерc.

Женщин учат с малолетства скрывать свои чувства. Джоан не взвизгнула.

— Не Дж. Прескот Питерc?

— Он самый. Вы его знаете?

— Я нанялась горничной к его дочери.

— А что?!

— Решила поехать на воздух. Мы с ней давно знакомы, вот она и возьмет меня в Бландингский замок.

— Но… но…

— Да?

— Какое совпадение!

— Да. А почему вы решили стать лакеем?

— Я… э… нужно для книг.

— А! Собираетесь описывать герцогов?

— Нет, нет. Скорее… э…

— Как же вы вышли на Питерса?

— По объявлению.

— Ага, ага…

— Вместе нам будет веселее.

— О, да!

Они помолчали.

— Я решил вам сразу сказать, — снова начал Эш.

— Да?

— Я — у отца, вы — у дочери…

— Да.

— Поразительно!

— О, да!

Больше ему ничего не приходило в голову. Странные люди, эти девушки, думал он.

Когда он вышел, она подбежала к двери и прислушалась. Когда дверь внизу явственно хлопнула, она кинулась на улицу.

Там она пошла в соседнюю гостиницу и спросила скорбного швейцара:

— Скажите пожалуйста, у вас есть «Морнинг Пост»?

Романтический сын Италии был рад услужить Юности и Красоте. Он исчез и вынес мятую газету. Джоан его поблагодарила.

Вернувшись к себе, она нашла объявления и дважды прочитала то, которое читал Эш. Потом поглядела в потолок и покачала головой.

— Мистер Марсон, — сказала она, — вы милый человек, но себя обскакать я не дам. Деньги нужны и вам и мне. Получу их я.

Глава V

Экспресс 4.15 мягко отошел от вокзала, и Эш уселся в уголку своего купе. Джоан, сидевшая напротив, раскрыла журнал. Дальше, в купе первого класса, мистер Питерc закурил сигару. Еще дальше по коридору, тоже в первом классе, но «для некурящих» Эйлин глядела в окно и думала о разных вещах.

Эш ощущал необычную бодрость, хотя и жалел, что, купив Джоан эту штуку, лишил себя на время такого удовольствия, как беседа. Когда поезд тронулся, формально и официально полагая начало опасному приключению, он окончательно понял, что родился авантюристом. Смотрите сами: идеальный авантюрист не только силен, но и пытлив — а этого в нем хватает. В отличие от нынешних молодых людей, он с детства увлекается чужими делами. Если вы поднесете этим людям хорошее приключение, они не откажутся, но сами? Никогда в жизни! И воспитание и традиция не позволят им рисковать; ведь самое страшное для них — показаться смешными. И вот, проходя мимо дома, в котором кто-то кричит, они убедят себя, что там поет неумелая певица, а завидев девушку, за которой гонится злодей с ножом, предположат, что это — уличные съемки. Так идут они своей дорогой, не глядя по сторонам; они — но не он. Да, убедила его Джоан, но лишь потому, что страсть к новизне сочетается в нем с ленью.

Словом, он был счастлив. Поезд выстукивал марш. Джоан сидела напротив. Думая о том, что именно так и надо жить весной, Эш не знал, что спутница его просто прикрылась журналом, чтобы избежать беседы. Она, как и сам он, размышляла о ближайшем будущем, сожалея при этом, что расшевелила своего нового приятеля. Как часто в этом мире, думала она, наши действия, словно бумеранг, возвращаются, чтобы нас же ударить!

Украдкой взглянув поверх журнала, она увидела, что Эш смотрит на нее. Глаза их встретились, и, упрятав досаду в дальний уголок души, Джоан постаралась заговорить как можно приветливей. В конце концов, человек он милый, занятный, хотя они и соперники. До этой дурацкой истории он ей очень нравился. Да-да, что-то в нем такое есть, так и хочется поправить ему галстук, вызвать на откровенность, как следует подбодрить. Наверное, дело в том, что она, по своей доброте, готова помочь даже совершенно чужому человеку.

— Ну, вот, — сказала она. — Едем.

— Именно, именно, — отвечал Эш, радуясь, что она вернулась к прежней манере.

Поезд выстукивал уже не марш, а рэг-тайм. Интересно, подумал Эш, почему я так обрадовался? Мы — просто друзья, видимся в третий раз. Для дружбы этого хватит, но не для влюбленности!

Немного подумав, он все понял. Странное желание перелететь купе и поцеловать Джоан вполне естественно. По своей доброте он стремится быть как можно приветливей.

— Жалеете вы, — спросила Джоан, — что я подбила вас на такое безумное дело? Сидели бы на Арундел-стрит, писали бы свою «Палочку»…

— Нет, не жалею, — признался Эш.

— И не каетесь?

— Нет.

Джоан улыбнулась. Такой дух ей нравился. Хотя, конечно, для нее это не совсем удобно…

— Долго ли продержится ваша храбрость? — заметила она.

— Что вы имеете в виду?

Джоан заметила, что зашла слишком далеко.

— То, — быстро отвечала она, — что мистер Питерc — человек тяжелый.

Эш успокоился; он подумал было, что она разгадала его тайну.

— Да, наверное, — согласился он. — Такой… ну, вспыльчивый. У него плохой желудок.

— Я знаю.

— Ему нужен воздух. И эти упражнения не помешали бы. Джоан засмеялась:

— Вы надеетесь его убедить, чтобы он сворачивался в узел?

— Хотел бы.

— Что ж, попытайтесь.

— Вы думаете, он не послушается лакея?

— Я все забываю, что вы лакей. Вы так на них непохожи!

— Старый Питерc думает иначе. Он сказал, что у меня заурядная внешность.

Говоря это, Эш думал о том, что в жизни не видел такой прелестной девушки.

— А вот вы, — заметил он, — совсем не похожи на горничную.

— На кого же я похожа?

— На переодетую принцессу. Джоан засмеялась.

— Спасибо, мистер Марсон, но вы заблуждаетесь. Всякий узнает во мне именно горничную.

— Да? Вы такая… смелая. Никакой покорности…

— В горничных ее нет. С чего бы? Ведь они идут сразу за лакеями.

— Идут? Куда?

— К столу.

Джоан улыбнулась, увидев, как он растерян.

— Боюсь, — сказала она, — вы плохо разбираетесь в этикете своего нового мира. Вы не знали, что правила там строже, чем при дворе?

— Вы шутите?

— Нет, не шучу. Попробуйте пойти к столу не так, как положено, и посмотрите, что будет. В самом лучшем случае вас поставит на место дворецкий.

— Господи! — выговорил Эш. — Если он поставит меня на место, я покончу с собой. Объясните мне все, пожалуйста.

— Что ж, как лакей мистера Питерса вы — важная персона. Сколько бы ни было гостей, ваш хозяин — самый почетный. Значит, вы идете после дворецкого, экономки, лакея лорда Эмсворта, горничной леди Энн…

— А кто это?

— Леди Энн? Сестра лорда. Она живет там с тех пор, как умерла его жена. Да, значит, дальше — лакей Фредерика Трипвуда, потом — я, потом — вы.

— Что-то не очень важная роль!

— Важная, важная. За вами — Бог знает сколько народу.

— Всякие уборщицы и судомойки?