Гарольд Роббинс - Камень для Дэнни Фишера

— Но я бы им был, если бы не сломал коленную чашечку, — горячо возразил Сэм.

Отец пожал плечами. — Мими так захотелось. И не мое дело было указывать ей. Она могла выходить замуж за кого угодно, зачем мне было вмешиваться?

Лицо у Сэма пылало. Теперь он совсем рассердился. — А когда же ты должен был вмешиваться? Когда тебе это удобно? Ведь ты поступил совсем иначе, когда Дэнни...

— Оставь, Сэм, — вмешавшись, быстро сказал я. Это было наше с отцом дело. Ему совсем ни к чему было встревать в нашу ссору.

Сэм воинственно повернулся ко мне. — Почему это я должен бросить? — спросил он. — Я ведь тоже причастен к этому. На этом деле я потерял кучу денег. — Он упрямо уставился на отца. — Все было прекрасно до тех пор, пока пацан слушался тебя, но когда он не захотел этого, он сразу стал никчемным. А ты все-таки не отказался от тех денег, что он приносил в дом за бокс. Те пять сотен, которые он оставил вам в ту ночь, когда ты не пустил его домой, стоили мне пяти тысяч, а ему чуть ли не стоили жизни. Ты что, об этом не знал?

У отца побледнело лицо. Он чуть ли не виновато посмотрел на меня. — Сын имеет право слушать то, что ему говорит отец, — настаивал он.

— Право — да, — сказал Сэм, — но он не обязан делать то, что ему говорят. Я никогда не позволю себе так поступить со своими детьми что бы они не делали, верно или неверно. Они не просили меня выпускать их на белый свет. И если они нужны были мне, то я обязан помогать им независимо от того, согласен ли я с ними или нет.

Отец протестующе взмахнул рукой. — И слышать этого не хочу, — сказал он. — Еще посмотрим, что будешь делать ты.

— Да уж не дождешься, чтобы я выгнал своих сыновей, — отрезал Сэм.

Отец некоторое время смотрел на него, лицо у него при этом сильно побледнело. Затем он молча вышел из комнаты.

Я глянул на Сэма. Лицо у него все еще горело. — Зачем ты это сделал, — спросил я. — Это же все впустую.

Сэм только махнул рукой. — Мне уже надоело слушать старика. Он всегда и во всем прав. Мне надоело слушать его упреки в твой адрес, чего он от тебя ждал, и как он разочаровался в тебе.

— Ну и чего же ты расстраиваешься? — спросил я. — Ты-то здесь не при чем. Он же говорит обо мне.

— Теперь он уже знает, что я хотел сделать из тебя боксера, — сказал Сэм, — и он таким образом отыгрывается на мне потому, что ты послушался меня, а не его. Когда-нибудь я все-таки докажу, что он во многом был не прав.

Я поглядел на Сэма, затем отвернулся и закурил. — Никогда у тебя этого не получится, — сказал я через плечо. — Его никогда не удастся в чем-либо переубедить. Послушай меня. Уж я-то знаю. Он ведь все-таки мне отец.

Глава 11

Я глянул на часы и прошел по небольшой ремонтной мастерской. Механик настраивал один из сигаретных автоматов. Он ухмыльнулся мне.

— Через пару часов он заработает, г-н Фишер.

— Не торопись, — ответил я. — Нет смысла выставлять его снова.

Механик понимающе кивнул. — Поступлений нет?

Я покачал головой. — Во всем грузовике ни одной сигареты. — И я молча пошел дальше.

И это еще мягко сказано. Вот уже скоро шесть месяцев как сигареты стало труднее добыть, чем деньги, и как только появлялся слух, что будут давать сигареты, выстраивались очереди. Если бы я в свое время не позаботился и не предугадал, что будет нечто в этом роде, то сейчас уже прогорел бы. Но я угадал верно, и с помощью нескольких человек, которые были не прочь заработать, сумел поднакопить товару. Как я себе представлял, проиграть нельзя было в любом случае. Я всегда могу пропустить их через автоматы. Но появилась нехватка, и теперь я стал одним из немногих торговцев, у кого были запасы. Теперь настала моя очередь делать деньги.

Я сунул голову в маленькую комнату в задней части мастерской, которая служила мне конторой. — Сэм Гордон еще не звонил? — спросил я сидевшую там девушку.

Она качнула головой. — Нет, г-н Фишер.

— Ладно, дай мне знать, когда позвонит, — сказал я и вернулся в мастерскую. Сэм позвонит, я знаю, что позвонит. Он обязан сделать это независимо то того, хочет ли он или нет. Я чувствовал себя довольным. Если эта нехватка продлится еще немного, то я сделаю мешок денег. Тогда я действительно смогу хорошо устроиться после войны. Мне нужно набрать достаточно денег на этой операции, чтобы захватить все лучшие места в городе.

Я вернулся в мастерскую и стал наблюдать за механиком. На скамейке позади него лежала газета, и я взял ее. — Как дела на войне? — рассеянно спросил я, перелистывая страницы.

— Довольно туго, — ответил механик. — Не очень-то нацисты поддаются.

— Победим, — сказал я, не очень-то задумываясь о войне. И стал размышлять о том, согласится ли Сэм на ту цену, которую я предполагал.

Глубоко вздохнул. Должен, не то ему нечего будет продавать в своих концессиях.

Я глянул на заголовки. Немцы отступали из Франции, а третья армия Паттона преследовала их по пятам. — Победим, — повторил я.

— Конечно победим, — г-н Фишер, — ответил механик таким тоном, каким говорят подчиненные с начальством.

Я уперся поудобней спиной о верстак и продолжал листать газету. В глаза мне бросился заголовок. — Местное управление торговли заявляет, что недостатка с сигаретах нет. — Прочитав заметку до конца, я ухмыльнулся.

Как же нет недостатка, если масса людей крутит самокрутки.

В газете приводилась цитата заявления управления, где говорилось, что во всем виноваты спекулянты. Недобросовестные люди придерживают табачные изделия на складах и поставляют их на черный рынок вместо того, чтобы пустить по обычным каналам торговли.

Я чуть ли не расхохотался. Интересно, что бы они стали делать, если бы у них была такая же возможность зашибить деньгу, как у меня, пустили бы они товар по обычным каналам? Черта с два! Они бы стали делать то же, что и я: скупать, накапливать и продавать по максимуму. Не так уж часто удается получить такую возможность, и я не такой уж дурак, чтобы продавать их по обычной цене, если можно получить вдвойне или даже больше.

— Ну вот, порядок, г-н Фишер, — окликнул меня механик.

— Хорошо, Гас, — ответил я. — Если тебе больше нечего делать, можешь быть на сегодня свободным.

— Спасибо, г-н Фишер, — благодарно ухмыльнулся тот и повернулся к аппарату. — Жаль, что нет достаточно сигарет, чтобы они не простаивали, — заметил он.

— Да уж, — улыбнулся я в ответ. — Жаль. Жаль. Но, может, не стоит беспокоиться. Управление утверждает, что недостатка в сигаретах нет.

Тот кивнул. — Читал я это, — сердито буркнул он. — Все эти проклятые спекулянты. Они не дают честным людям, как мы, заработать себе на хлеб.

Я согласился. Он совершенно прав. Глядя, как он снимает халат, я подумал, а что бы он сказал, если бы узнал, что припрятано у меня. Он, вероятно, завопил бы «караул». Вот такой он простофиля. Я порадовался, что у меня хватило ума держать их на частных складах подальше от мастерской.

Таким образом никто и не знал, что у меня есть.

Послышался голос девушки. — Вам звонит г-н Гордон.

— Иду. — Я бросил газету на лавку и поспешил в конторку. Взял трубку. Девушка стала прибирать на столе бумаги и не обращала на меня внимания.

— Привет, Сэм, — сказал в трубку.

— Почем нынче чинарики на черном рынке, Дэнни? — спросил он. Я хмыкнул в трубку. — Полегче, Сэм, полегче. Ты ведь знаешь, как я чувствителен. Ты оскорбляешь мои чувства.

— Ничто не может оскорбить твоих чувств, — резко ответил Сэм, — кроме упущенных деньжат!

— Ну разве так пристало говорить своему единственному шурину, — поддел я его. — Особенно тогда, когда я пытаюсь оказать тебе услугу?

— Чушь! Я знаю тебя, — ответил Сэм уже почти по-дружески. — Так почем они у тебя сегодня?

— Да по разному, — уклончиво ответил я. — Сколько тебе надо?

— Пять тысяч ящиков, — ответил Сэм.

Я только свистнул. — О, да это много дыму. Думаю, что можешь получить по три с полтиной за штуку.

— Три с половиной доллара за коробку? — трубка чуть не треснула от его крика.

— А чего ты шумишь? — спокойно оказал я. — Твои девчонки берут полдодлара за одну пачку, а то и больше. — И я говорил со знанием дела.

Все эти годы работы у него не прошли для меня даром. Эти хорошенькие полуодетые крошки, шнырящие по ночным клубам с сигаретными лотками и почти голым задом, знают как выудить денежку.

— Три с четвертью, — заторговался Сэм. Ну сделай мне одолжение. В конце концов, если бы не я, у тебя не было бы всей этой шарашки.

— Три с половиной, — настаивал я. — Я о тебе самого высокого мнения, и я все еще должен тебе шесть кусков, но четвертак есть четвертак. — И это верно. Я до сих пор еще не отдал Сэму долг, потому что выручку полностью тратил на обустройство новых мест.

— Ну же, Дэнни, — просил Сэм.

— Куда тебе их доставить? — спросил я, не обращая внимания на его интонацию. Я знал, что эта цена ему по карману. Сэм сейчас греб деньги как никогда раньше.