Карлос Фуэнтес - Аура
Ты поднимаешь фотографию к свету, закрываешь белую бороду генерала и представляешь ее черной, еще не поседевшей, — да, это твое лицо, смутное, исчезнувшее, забытое, но твое, твое.
Голова кружится, в мозгу бьется далекая мелодия вальса, ты снова в сыром садике, среди душистых трав. Ноги подкашиваются, ты опускаешься на постель и лихорадочно ощупываешь лицо — а вдруг невидимая рука сорвала с него маску, под которой ты скрывался двадцать семь лет? Ты зарываешься в подушку: прячешь свою маску, чтобы ее не сорвали, ведь теперь это твое лицо (прежнее ты давно позабыл), и тебе не хочется с ним расставаться. Так ты лежишь лицом в подушку, с открытыми глазами, в ожидании того, что неминуемо должно произойти. На часы ты больше не смотришь. Эта бесполезная штука лишь искажает, задерживает время в угоду людскому тщеславию, медленные стрелки обманывают время истинное, летящее с бешеной скоростью, которую не измерить никаким часам. Жизнь, столетие, полсотни лет — как их представить, ощутить, осязать?..
Когда ты поднимешь голову с подушки, будет уже совсем темно. Должно быть, наступила ночь.
Должно быть, наступила ночь. Наверху за стеклами спешат по небу тучи, и луна никак не пробьется сквозь их упрямый заслон. Вот в просвете бледно мелькнул круглый смеющийся лик и тут же канул в черную мглу. Время настало, и нет нужды сверяться с часами. Не медли же, спускайся вниз, туда, где в сиром заточенье ждут своей поры дела и образы былого. И вот передняя, вот дверь сеньоры Консуэло и твой голос, глухой и странный после долгой тишины:
— Аура… Аура!
Ты в комнате. Вокруг темно. Ах да, ведь старухи не было весь день, и свечи догорели. В темноте ты приближаешься к кровати.
— Аура…
Тихий шелест тафты, кто-то вздыхает, ты протягиваешь руку, и твои пальцы узнают халат Ауры, а ее голос произносит:
— Не надо… не трогай меня… ляг рядом.
Ты покорно ложишься. Как страшно — вдруг старуха вернется!
— Она уж не вернется.
— Никогда?
— Силы мои иссякли. Вот и ее не будет. Больше трех дней я не могу ее удержать..
— Аура…
Ты касаешься ее плоской груди, и она тотчас поворачивается к тебе спиной, отчего голос ее звучит теперь совсем глухо:
— Нет, нет, не трогай меня.
— Аура… я тебя люблю.
— Я знаю. Ты всегда будешь меня любить, так ты сказал вчера.
— Да, всегда. Как мне хочется целовать тебя, ласкать…
— Поцелуй меня в щеку, только в щеку.
Ты гладишь ее длинные волосы, осыпаешь поцелуями милое лицо, но нет больше мочи, и руки срывают с ее слабых плеч халат, ты припадаешь к ней в неистовом порыве, а она лежит в твоих объятиях, чуть дыша, маленькая и хрупкая, и бессильно отталкивает тебя, и молит, и плачет…
Ты снова коснешься ее груди, и в этот миг слабый серебряный луч проникнет в комнату через дыру в стене, проеденную мышами, и осветит седые волосы Ауры, ее безжизненное, сморщенное, как вареная слива, личико, безгубый рот, который ты только что целовал, и десны без единого зуба; луна покажет тебе обнаженную старуху, дряхлую и немощную, сеньору Консуэло, и ты увидишь, как она дрожит, прочтешь в ее глазах восторг, и трепет, и забвенье, оттого что ты ее ласкаешь, любишь, оттого что ты тоже вернулся…
Ты спрячешь лицо в ее серебряные волосы, а когда луна уйдет за тучи, оставляя вас одних в темноте, и с нею отлетит видение, ожившая было юность, Консуэло обнимет тебя и ты услышишь:
— Фелипе, она вернется, мы вернем ее вместе. Дай мне собраться с силами, и она придет опять…
Примечания
1
— Вы где-нибудь учились?
— В Париже, мадам.
— О, мне всегда, всегда нравился французский… да… вы понимаете… я так привыкла… а потом… (франц.)
2
Поди ко мне (франц.).
3
Ей было пятнадцать лет, когда я встретил ее, и, сказать по правде, именно ее зеленые глаза и погубили меня (франц.).
4
Моя юная кукла… моя юная кукла с зелеными главами, я тебя обожал (франц.).
5
Я даже мирился с твоей ненавистью к кошкам, хотя сам так люблю этих ушлых животных… (франц.)
6
…у тебя это получалось так безобидно, так по-детски… (франц.) …ведь ты говорила, что теряешь кошек ради нашей любви, что это символическая жертва… (франц.)
7
Ты умеешь одеваться, моя нежная Консуэло, всегда в зеленом бархате, зеленом, как твои глаза. Мне кажется, ты всегда будешь прекрасна, даже и в сто лет… (франц.)
8
Ты так гордишься своей красотой — чего ты не сделаешь, чтобы всегда оставаться юной! (франц.)
9
Фотограф Мулен, бульвар Османа, 35 (франц.).
10
По случаю десятой годовщины нашей свадьбы (франц.).
