Джейн Остин - Гордость и предубеждение
— Деньги! — воскликнула Джейн. — Дядюшка! Что вы имеете в виду?
— А то, что ни один человек в здравом уме не женился бы на Лидии ради какой-то сотни фунтов в год при моей жизни и пятидесяти после моей смерти.
— В самом деле, — сказала Элизабет, — это не приходило мне раньше в голову. Будут выплачены долги и кое-что останется! Конечно, тут не могло обойтись без дядюшки. Какой он у нас добрый и щедрый! Но как бы это его не разорило. Небольшая сумма тут бы не помогла.
— Ни в коем случае, — согласился отец. — Уикхем был бы круглым дураком, женись он на ней меньше чем за десять тысяч фунтов. Мне бы не хотелось думать о нем так плохо с первых же дней после того, как мы с ним породнимся.
— Десять тысяч? Силы небесные! Но разве мы могли бы вернуть даже половину такой суммы?
Мистер Беннет ничего не ответил, и каждый из них, погруженный в свои думы, не сказал ни слова, пока они не дошли до дому. Отец прошел прямо в библиотеку, чтобы написать письмо, а дочери направились в комнату для завтрака.
— Неужели они в самом деле поженятся? — воскликнула Элизабет. — Просто не верится! И мы еще должны этому радоваться! Поженятся без малейшей надежды на семейное счастье и несмотря на все пороки ее будущего мужа. Вот в чем теперь спасенье нашей сестры! Ах, Лидия, Лидия!
— Я утешаю себя мыслью, — сказала Джейн, — что он не женился бы на Лидии, если бы не питал к ней настоящего чувства. И хотя наш добрый дядя чем-то ему помог, но мне не верится, что речь могла идти о десяти тысячах или даже о чем-то к этому близком. У Гардинеров есть дети и может быть будут еще. Разве он вправе отнимать у них даже половину такой суммы?
— Если бы мы знали его долги, — сказала Элизабет, — да еще выяснили, сколько денег, согласно брачному контракту, он отложит на имя сестры, мы смогли бы точно определить, что ему посулил дядя. У самого Уикхема нет и шести пенсов за душой. Мы никогда не сможем достаточно отблагодарить дядю и тетю. То, что они решились принять Лидию под свой кров, окружить ее заботами и защитить своим добрым именем, является с их стороны такой жертвой, которая заслуживает многих лет благодарности. Она сейчас должна уже находиться у них! Если даже такое их великодушие не сможет ее по-настоящему тронуть, то она вообще не заслуживает счастья. Как только она могла посмотреть тетушке в глаза!
— Надо постараться не вспоминать обо всем, что натворили Уикхем и Лидия, — сказала Джейн. — Мне так хочется поверить в их будущее благополучие! Его согласие на брак с ней — залог того, что он начинает исправляться. Взаимная привязанность сделает их менее легкомысленными, и я надеюсь, что они заживут разумно и счастливо, так что их прежнее поведение мало-помалу будет всеми забыто.
— Их поведение было таким, — ответила Элизабет, — что ни ты, ни я, ни кто-нибудь другой не сможет о нем забыть. Об этом и говорить не стоит.
В это время обе они подумали о миссис Беннет и о том, что она едва ли что-нибудь знает о письме. И они отправились в библиотеку спросить у отца, не хочет ли он, чтобы она об этом узнала. Отец еще продолжал писать. Не поднимая головы, он равнодушно ответил:
— Поступайте, как вам будет угодно.
— А можно нам взять письмо, чтобы прочесть его маме?
— Берите, что хотите, и оставьте меня в покое.
Элизабет схватила письмо с письменного стола, и они побежали наверх. У миссис Беннет оказались в это время Мэри и Китти, поэтому письмо достаточно было прочесть один раз. После нескольких слов о получении хороших известий, оно было прочитано вслух. Миссис Беннет едва смогла совладать со своими чувствами. Как только Джейн прочла о надеждах мистера Гардинера на предстоящую свадьбу, на ее лице выразился необыкновенный восторг, и каждая следующая фраза увеличивала ее ликование. Теперь она находилась в таком же возбуждении от счастья, в каком она пребывала прежде из-за тревоги и расстройства. Ей было достаточно знать, что ее дочь выходит замуж. Забота о благополучии дочери, так же, как сожаления о ее легкомысленном поступке, совершенно не приходили ей в голову.
— Лидия, девочка моя! — воскликнула миссис Беннет. — Как это чудесно! Она будет замужем! Я ее скоро опять увижу! Выйдет замуж в шестнадцать лет! Добрый, хороший братец! Я была уверена, что этим кончится — он должен был все устроить! Если б вы знали, как мне хочется ее видеть! И душеньку Уикхема тоже! Но как же быть с туалетами? Что же нам делать со свадебным платьем? Надо сейчас же об этом написать сестре Гардинер. Лиззи, голубушка, сбегай вниз к папе и разузнай у него, сколько он на это может дать денег. Ах, нет, постой! Лучше я схожу к нему сама. Китти, позвони, чтобы пришла Хилл. Я сию же минуту оденусь. Лидия, милочка моя! Вот будет праздник, когда она к нам приедет!
Старшая дочь попыталась было остановить ее восторженные излияния, напомнив матери, сколь многим они обязаны мистеру Гардинеру.
— Счастливая развязка, — добавила она, — наступила только благодаря его доброте. По-видимому, он помог мистеру Уикхему значительной суммой.
— Ну что ж, это вполне естественно! — ответила миссис Беннет. — Кому же и позаботиться о ней, кроме родного дяди? Если бы у него не было семьи, его деньги достались бы мне и девочкам. А не считая подарков, мы от него впервые что-то получим. Но я так рада, так рада! Еще немного — и у меня будет замужняя дочь!.. Миссис Уикхем! Как это прекрасно звучит. А ведь всего только в июне ей исполнилось шестнадцать! Джейн, голубушка, я так разволновалась, что наверно не смогу ничего написать. О деньгах мы поговорим с папой позже. Но платье нужно заказать сию же минуту.
И она начала подробно обсуждать достоинства муслина, кисеи и батиста и хотела уже отправить обширный заказ, когда Джейн с некоторым трудом объяснила ей необходимость повременить с этим до того, как будет получено согласие мистера Беннета. Один день задержки, как объяснила Джейн, не имел большого значения, и благодаря превосходному расположению духа миссис Беннет оказалась на этот раз более сговорчивой, чем обычно. В ее голове возникали все новые планы.
— Как только я оденусь, — заявила она, — я тут же поеду в Меритон, чтобы сообщить о наших новостях сестрице Филипс. А на обратном пути можно будет навестить еще и Лукасов и миссис Лонг. Китти, беги вниз и прикажи заложить карету. Воздух, я уверена, будет мне очень полезен. Девочки, что вы хотите, чтобы я для вас сделала в Меритоне? А вот, наконец, и Хилл. Хилл, дорогая, вы слышали, какие у нас чудесные новости? Мисс Лидия выходит замуж! И вам всем подадут чашу с пуншем, чтобы вы как следует повеселились по случаю ее свадьбы.
Миссис Хилл, разумеется, пришла в восторг, и Элизабет вместе с другими выслушала ее поздравления. После этого Элизабет, утомленная суетой, ушла к себе в комнату, чтобы обо всем спокойно подумать.
Положение Лидии было достаточно плачевным. Однако следовало радоваться, что она не попала в худшую беду. И Элизабет этому радовалась. Заглядывая в будущее, нельзя было ждать для Лидии ни семейного счастья, ни обеспеченности. Но вспоминая, чего все они только два часа тому назад боялись, Элизабет не могла не оценить всех преимуществ такого исхода дела.
Глава VIII
Мистер Беннет уже давно собирался начать что-то откладывать от своих доходов. При этом он смог бы постепенно скопить некоторую сумму и обеспечить будущее своих дочерей, а также и жены на случай, если бы ей довелось его пережить. И сейчас он с особой остротой почувствовал, насколько разумной была бы такая экономия. Если бы он прежде подобным образом исполнил свой долг, Лидия не была бы теперь обязана своему дяде выкупом доброго имени и чести. И тогда приобретение в качестве супруга самого дрянного молодого человека во всей Великобритании было бы обставлено вполне подобающим образом.
Мистера Беннета серьезно огорчало, что это сомнительное счастье будет целиком оплачено из средств шурина, и он твердо решил выяснить израсходованную сумму и при первой же возможности вернуть долг. Когда мистер Беннет женился, он предполагал, что можно не стремиться к экономии, так как подразумевалось, что у супругов должен родиться наследник. Став совершеннолетним, сын закрепил бы имение за семьей, обеспечив будущее вдовы и младших детей. Но, одна за другой, на свет появились пять дочерей, а сына все не было. Миссис Беннет сохраняла уверенность в предстоящем рождении наследника еще в течение многих лет после того, как родилась Лидия. В конце концов от надежд пришлось отказаться, однако копить деньги было уже поздно. Миссис Беннет не была бережлива по натуре, и только нежелание ее мужа влезать в долги не позволяло им расходовать средств больше, чем они получали от своего имения.
Свадебным контрактом за миссис Беннет и ее детьми было закреплено пять тысяч фунтов. Распределение денег между детьми зависело от решения родителей. Такое решение предстояло сейчас принять, по крайней мере, относительно Лидии. И у мистера Беннета не возникало колебаний по поводу условий, предложенных мистером Гардинером. Выразив самым любезным, хотя и кратким, образом свою признательность шурину за его доброту, он далее одобрил предпринятые мистером Гардинером шаги, а также подтвердил свое согласие выполнить взятые от его имени обязательства. Раньше ему не пришло бы в голову, что он может выдать дочь за Уикхема — даже, если бы сам Уикхем захотел на ней жениться — при столь незначительных затратах. Учитывая стоимость содержания Лидии, ее карманные расходы и частые денежные подарки, которые дочка получала от матери, его годовой доход уменьшался не более чем на десять фунтов.
