Пэлем Вудхауз - Том 13. Салли и другие
��Хорошо бы вас тоже тут больше не было.
��Увертки, вот что! Я знал, что вспомню. Думали, я не вижу насквозь ваши жалкие увертки? Эти ваши выдумки, чтобы я отрастил усы? Думаете, я не понял, что вся эта затея с усами � просто хитрость, предлог, чтобы порвать со мной и переметнуться к подколодному змею Вустеру? �Как бы мне отделаться от этого Чеддера,�� спрашивали вы себя.�� Ага, придумала!�� сказали вы себе.�� Велю ему отпустить усы! Он скажет: черта с два! А тогда я скажу: Ах, так? Ну, ладно! Тогда между нами все кончено! И дело сделано�. То-то вас наверное, неприятно поразило, когда я возьми да исполни ваше требование. Нарушило все ваши планы, точно? На это вы ведь никак не рассчитывали.
Голосом, который заморозил бы эскимоса, Флоренс проговорила:
��Дверь у вас за спиной, мистер Чеддер. Чтобы она открылась, достаточно повернуть ручку.
Но Сыр не сдавался:
��Дверь тут ни при чем. Я говорю о вас и о гнусном Вустере. Как я понимаю, вы теперь обручитесь с ним, вернее, с тем, что от него останется, после того как я растопчу его физиономию. Я прав?
��Да.
��Вы намерены выйти за этого прыща в человеческом образе?
��Да.
��Хо!
Не знаю, как бы вы поступили на моем месте, услышав такой разговор и впервые осознав, как близка опасность. Наверное, вы бы так же, как и я, сильно вздрогнули. Мне бы, конечно, следовало раньше разглядеть надвигающуюся угрозу, но я почему-то � возможно, я был слишком испуган появлением Сыра,�� ее проглядел. И теперь неожиданное объявление о моей помолвке с девицей, к которой я относился крайне отрицательно, потрясло меня до глубины души, и я, как я уже сказал, сильно вздрогнул.
Но самое неподходящее место для того, чтобы сильно вздрагивать, если хочешь остаться незамеченным и безымянным, это, конечно, гардероб в дамской спальне. Что именно на меня посыпалось вследствие моего резкого движения, сказать не могу, но вероятнее всего � шляпные картонки. Так ли, нет ли, но шум в ночной тишине был такой, как будто в подвал засыпают уголь. Раздалось восклицание, затем могучая рука, рванув, открыла дверцу гардероба, и багровая физиономия воззрилась на меня, в то время как я вытряхивал из своей шевелюры шляпные картонки,�� если это действительно были шляпные картонки.
��Хо!�� еле выговорил, наконец. Сыр, точно кот, подавившийся рыбной костью.�� А ну, вылезай оттуда, гад,�� добавил он, цапнув меня за левой ухо и дернув, что было силы.
Я вылетел, как пробка из бутылки.
14В таких случаях не знаешь толком, что сказать. Я просто сказал: �А, это ты, Сыр. Прекрасная погода, не правда ли?� Но, видимо, это было ошибкой, потому что его всего перекорежило, словно таракан за шиворот попал, и взгляд сделался еще свирепее. Мне стало ясно, что от меня потребуется уйма такта и учтивости, чтобы мы все трое чувствовали себя непринужденно.
��Ты, несомненно, удивлен,�� начал было я, но он поднял руку, словно вернулся на полицейскую службу и опять регулирует уличное движение. И произнес тихим, разве что чуточку хрипловатым голосом:
