Высшая ведьма - Рейчел Гриффин
Я пытаюсь не обращать внимания на тревогу в его голосе, но она преследует меня, пока мы с Джошем идем к хижине. Джош собирает вещи и оставляет мне номер телефона и адрес, если я вдруг захочу связаться с ним.
– Так, на всякий случай, – говорит он, хотя мы оба знаем, что я не стану этого делать.
После его ухода я подхожу к окну и смотрю наружу. Беру Сумрака на руки, чешу ему голову и прижимаю к груди.
Если я пойду по пути, который мне предлагает Пейдж, мистер Харт и руководство школы, я поддамся своей магии. Стану говорить, что это нормально, когда люди гибнут из-за нее.
Но я не согласна.
И поэтому через одиннадцать месяцев, когда все ведьмы укроются от полного солнечного затмения, я останусь снаружи и буду стоять в тени луны. Я утрачу связь с солнцем и лишусь магии. И никто больше не погибнет из-за моей силы.
Я решила так поступить с тех пор, как узнала о затмении. Полное солнечное затмение происходит довольно редко, но скоро оно случится здесь. Ни за что не упущу такую возможность.
Ведьма может лишиться магии, если попадет под полное затмение или ее силы истощатся. Многие ведьмы погибают от истощения, но если другие увидят это, то придут на помощь, поэтому такой план мне не подходит.
Говорят, что истощение подобно агонии и невыносимой боли. Но все же куда больнее хоронить родителей. И лучшую подругу.
Я переживу и начну все заново.
Может, пойду в школу теневых и заведу настоящих друзей. Узнаю о вещах, которые мне интересны, а не буду практиковаться в магии, которая только и делает, что все отнимает у меня.
Я еще не знаю, что выберу, но у меня хотя бы будет выбор.
Глава 4
«Затишье перед бурей – всего лишь миф. Это просто мгновение, когда ты думаешь, что ничего не произойдет».
– Всему свое время
Я все еще вижу северное сияние, хотя оно было несколько недель назад. Перед глазами вспыхивают зеленые, голубые и фиолетовые огни, как молния вспыхивает в облаках.
Оно появилось во всех соцсетях – теневые выкладывали одну фотографию за другой. Они думали, это прекрасное чудо природы, а не сигнал того, что атмосфера становится неустойчивой. Теневые доверяют нам, и оттого они беспечны. Им и в голову не приходит, что происходит что-то не так.
И как это ни прискорбно признавать, нам нужно их доверие.
Мы говорили им, что нам становится тяжело, но они ответили, как отвечали всегда: «Мы знаем, что вы справитесь. Вы всегда справляетесь». И это правда. Когда теневые хотели расширять свои владения, развивать самые неприступные уголки на планете, мы предостерегали их не делать этого, предупреждали, что у нас может не хватить магии. Но они не слушали, уверенные, что мы просто осторожничаем. А когда мы говорили, что некоторые земли неприветливы, но они все равно шли туда, нам приходилось помогать им, чтобы никто не погиб. И мы справлялись.
Но все недавние события – лесные пожары и северное сияние – лишь капля в море. Мы видим, как море ширится. Смотрим внимательно, пытаясь контролировать приток воды. Но когда-нибудь оно выйдет из берегов, и мы не сможем остановить его.
Мы так долго жили мирно с теневыми, так долго защищали их, что они подумали, будто мы устроили для них потрясающее световое представление. Но мы не можем защищать их ценой нашего дома. И не станем. Если они хотят выжить, им придется сделать такой же выбор.
Десять минут назад закончилось собрание. Было много объявлений. Тяжелый и напряженный час, который я с трудом выдержала. Северное сияние окутало школьный городок туманом тревоги, который сложно не заметить. Все, даже учителя, очень нервничают.
Я вся вспотела под парадной мантией. Атласная ткань тяжело висит на плечах. На фоне темно-синего цвета мои рыжие волосы смотрятся еще ярче. Я убираю несколько волосков с ткани. Оранжевый, багровый, изумрудный и небесно-голубой шелк шали обмотан вокруг моей шеи, отягощая меня чужими ожиданиями.
Это единственная полосатая шаль, которую сделала Восточная школа солнечной магии за всю свою историю.
Я не спеша иду к ферме. Солнечный свет льется сквозь ветви деревьев и отражается от старых кирпичных зданий и дорожек, заливая камень ярко-желтым цветом нарциссов.
Несколько осенних ведьм собирают яблоки в саду. Они о чем-то болтают, бросая плоды в холщовые мешки, свисающие с плеч. Часть меня хочет присоединиться к ним, поддаться соблазну и просто собирать яблоки. Но это слишком опасно.
Магия – глубоко личное понятие. Она переплетается со всеми эмоциями ее обладателя. Из-за того, что моя сила такая яростная и мощная, тренировок недостаточно для ее выхода. Она накапливается и накапливается, а когда давление становится слишком сильным, ищет другой путь, чтобы вырваться, и притягивается к моим близким, потому что узнаёт мою эмоциональную привязанность к ним. Такая же привязанность у нее ко мне.
Но никто не может выдержать ее мощи.
Одни вообще не владеют магией, как мои родители, другим же ведьмам, как Никки, просто не хватает сил, чтобы противостоять ей.
Так или иначе, они погибают.
Поэтому я не могу сближаться с другими, не могу взращивать сильные чувства – чтобы моя магия не ощутила этой связи.
Осознать, что ты кого-то любишь, как заметить солнечный ожог на коже – ты не понимаешь, когда это точно произошло, но знаешь, что пробыл на солнце слишком долго.
Поэтому я как можно меньше общаюсь с другими.
Со всеми.
Когда показывается ферма, я сбавляю шаг. Мисс Сантайл стоит рядом с мистером Хартом и каким-то незнакомцем. Я собираю всю волю в кулак, чтобы не развернуться и не уйти прочь. Мисс Сантайл работает директором школы с тех пор, как меня зачислили сюда двенадцать лет назад. Мне было тогда пять. Меньше всего мне хочется, чтобы она наблюдала за моей тренировкой. Будто от этого у меня лучше получится.
Ряды зеленых стеблей простираются передо мной до самого леса, рядом с которым стоит ферма. Земля мягкая и рыхлая, а солнце заливает пшеничное поле справа от меня, окрашивая его в золотистый цвет. Вдали высятся горы, и на мгновение я чувствую умиротворение.
Я ступаю на поле и кидаю сумку между рядами сельдерея. Снимаю полосатую шаль и мантию и кладу их на сумку. Моя бледная кожа покраснела, и руки пошли красными пятнами. Футболка промокла от пота.
– Мисс Сантайл хочет посмотреть на наше занятие, – говорит мистер Харт.
По его тону
