Чарльз Диккенс - Оливер Твист

Приключенія минувшей ночи все еще продолжали служить предметомъ преній; докторъ вошелъ какъ разъ въ то время, когда мистеръ Джайльсъ распространялся о своемъ самообладаніи, а мистеръ Бриттльсъ съ кружкой эля въ рукахъ подтверждалъ каждое слово еще прежде, чѣмъ оно произносилось его патрономъ.

— Сидите на мѣстахъ! — сказалъ докторъ, махнувъ рукой.

— Благодаримъ васъ, сэръ, — сказалъ мистеръ Джайльсъ. — Барыни приказали выдать намъ эля, а такъ какъ я не чувствовалъ склонности къ своей комнаткѣ, и предпочитаю компанію, то я выпиваю свою долю здѣсь.

Бриттльсъ далъ тонъ негромкому ропоту, которымъ присутствовавшіе дамы и кавалеры выразили удовольствіе, доставленное имъ снисходительностью мистера Джайльса. Мистеръ Джайльсъ покровительственно посмотрѣлъ вокругъ себя, какъ бы давая понятъ, что онъ не покинетъ ихъ, доколѣ они будутъ достойно держать себя.

— Какъ сейчасъ чувствуетъ себя больной, сэръ? — освѣдомился Джайльсъ.

— Такъ себѣ, - отвѣтилъ докторъ. — Я боюсь, что ваше положеніе можетъ оказаться не особенно пріятнымъ, мистеръ Джайльсъ.

— Я надѣюсь, сэръ, — сказалъ Джайльсъ съ дрожью въ голосъ:- что онъ не при смерти? Иначе я никогда больше не буду счастливъ. Я не хотѣлъ бы загубить мальчика… даже такого, какъ этотъ Бриттльсъ. Я не согласился бы за все серебро, какое есть въ графствѣ…

— Дѣло не въ этомъ, — таинственно сказалъ докторъ. — Мистеръ Джайльсъ, вы протестантъ?

— Да, сэръ, надѣюсь, — пробормоталъ мистеръ Джайльсъ, сильно поблѣднѣвъ.

— А вы, мальчикъ? — сказалъ докторъ, вдругъ обратившись къ Бриттльсу.

— Смилуйся надо мной Господь! — отвѣтилъ Бриттльсъ, вздрогнувъ. — Я… Я то-же, что и мистеръ Джайльсъ, сэръ.

— Тогда скажите мнѣ вотъ что, — произнесъ докторъ:- Вы оба скажите мнѣ: готовы ли вы присягнуть, что этотъ мальчикъ, что лежитъ наверху, — дѣйствительно тотъ самый, который былъ просунутъ въ окошечко минувшей ночью? Говорите! Ну? Мы ждемъ!

Докторъ, котораго всѣ знали, какъ благодушнѣйшаго человѣка въ мірѣ, произнесъ этотъ вопросъ такимъ свирѣпо грознымъ тономъ, что Джайльсъ и Бриттльсъ, смущенные элемъ и волненіемъ, смотрѣли другъ на друга, какъ пораженные столбнякомъ.

— Обратите вниманіе на ихъ отвѣтъ, констэбль, слышите? — сказалъ докторъ, торжественно потрясая указательнымъ пальцемъ и дотрагиваясь имъ до кончика своего носа, какъ бы для того, чтобы привлечь всю проницательность этого почтеннѣйшаго господина. — Это будетъ имѣть непосредственные результаты.

Констэбль принялъ самый мудрый видъ и взялъ въ руки свой должностной жезлъ, который былъ прислоненъ въ углу.

— Это просто вопросъ объ установленіи самоличности, какъ вы видите, — сказалъ докторъ.

— Именно такъ, сэръ, — отвѣтилъ констэбль сквозь неистовый кашель, такъ какъ онъ поторопился докончить свой эль, часть котораго попала не туда, куда слѣдуетъ.

— Въ домъ вломились громилы, — сказалъ докторъ:- и два человѣка мелькомъ увидѣли мальчика среди порохового дыма, среди суматохи и темноты. На другое утро, въ этотъ самый домъ является какой-то мальчикъ, и такъ какъ у него оказывается завязанной рука, то эти люди грубо схватываютъ его — чѣмъ подвергаютъ его жизнь большой опасности — и утверждаютъ, что онъ былъ въ числѣ громилъ. Теперь возникаетъ вопросъ: есть ли оправданіе дѣйствіямъ этихъ людей?… А если нѣтъ, то въ такое положеніе они себя поставили?

Констэбль глубокомысленно кивнулъ головой и сказалъ, что, если это по закону, то какъ это назвать хотѣлось бы ему знать?

— Я спрашиваю васъ еще разъ, — загремѣлъ докторъ:- можете ли вы подъ торжественной присягой подтвердить самоличность этого мальчика?

Бриттльсъ съ сомнѣніемъ взглянулъ на мистера Джайльса; мистеръ Джайльсъ съ сомнѣніемъ взглянулъ на Бриттльса; констэбль приложилъ руку къ уху, чтобы уловить отвѣтъ. Обѣ служанки и лудильщикъ вытянули головы, прислушиваясь. Докторъ окидывалъ всѣхъ проницательнымъ взглядомъ. Вдругъ у воротъ послышался звонокъ и въ то же время звукъ подъѣхавшихъ колесъ.

— Это сыщики! — закричалъ Бриттльсъ, повидимому почувствовавшій сильное облегченіе.

— Кто? — вздрогнулъ въ свою очередь докторъ.

— Полицейскіе агенты, сэръ, — отвѣтилъ Бриттльсъ, беря свѣчу:- мы съ мистеромъ Джайльсомъ послали за ними въ Баустритъ утромъ-же.

— Что-о! — вскричалъ докторъ.

— Да, — сказалъ Бриттльсъ:- я послалъ кучера и удивляюсь, что они не пріѣхали раньше, сэръ.

— Вотъ какъ? — Ну, такъ будь же прокляты….. ваши повозки, которыя ползутъ по черепашьи! — сказалъ докторъ, уходя прочь.

XXXI. Глава, въ которой создается критическое положеніе

— Кто тамъ? — освѣдомился Бриттльсъ, пріотворивъ дверь, но не снимая цѣпи и выглянулъ, заслонивъ свѣчу рукой.

— Отворите дверь, — раздался за дверью мужской голосъ. — Прибыли агенты изъ Бау-Стрита, за которыми вы посылали сегодня.

Весьма успокоенный этимъ отвѣтомъ, Бриттльсъ распахнулъ дверь и очутился лицомъ къ лицу передъ осанистымъ господиномъ въ пальто, который молча вошелъ и вытеръ ноги о половикъ съ такимъ невозмутимымъ видомъ, какъ будто онъ здѣсь жилъ.

— Пошлите кого нибудь вмѣсто моего товарища, молодой человѣкъ, — сказалъ агентъ:- онъ остался въ одноколкѣ смотрѣть за лошадью. Есть у васъ здѣсь конюшня, куда ее можно будетъ поставить на пять или десять минутъ?

Бритльсъ отвѣтилъ утвердительно и указалъ на требуемое строеніе. Осанистый мужчина вернулся къ воротамъ и помогъ своему спутнику поставить одноколку на мѣсто, а Бриттльсъ свѣтилъ имъ, исполненный благоговѣнія. Послѣ этого они вернулись въ домъ, и, будучи направлены въ гостинную, сняли предварительно свои пальто и шляпы, давъ этимъ возможность разсмотрѣть себя внимательнѣе.

Тотъ, который стучалъ въ дверь былъ дородный человѣкъ средняго роста, лѣтъ пятидесяти; у него были коротко обстриженные блестящіе, черные волосы, небольшіе бакенбарды, круглое лицо и острые глаза. Другой былъ костлявый, имѣлъ рыжую шевелюру и носилъ сапоги съ отворотами; у него было непріятное лицо и вздернутый, зловѣщаго вида носъ.

— Скажите вашему барину, что пріѣхали Блэтерсъ и Деффъ, — произнесъ полный господинъ, приглаживая волосы и кладя на столъ пару ручныхъ кандаловъ. — А! Добрый вечеръ, сэръ. Могу я вамъ сказать нѣсколько словъ наединѣ.

Это относилось къ мистеру Лосбирну, который вошелъ въ ту минуту. Докторъ сдѣлалъ Бриттльсу знакъ удалиться и, приведя дамъ, закрылъ дверь.

— Вотъ хозяйка дома, — и докторъ сдѣлалъ жестъ въ сторону мистриссъ Мэйли.

Мистеръ Блэтерсъ поклонился. Получивъ приглашеніе сѣсть, онъ поставилъ шляпу на полъ и, присѣвъ на стулъ, далъ Деффу знакъ сдѣлать то же. Этотъ послѣдній джентльменъ, повидимому, не столь привыкшій къ обществу или не столь принужденно себя въ немъ чувствовавшій, сѣлъ послѣ цѣлаго ряда неуклюжихъ движеній и съ нѣкоторымъ смущеніемъ взялъ въ ротъ набалдашникъ своей трости.

— Такъ вотъ насчетъ этого грабежа, — началъ Блэтерсъ. — Каковы обстоятельства дѣла, сударь?

Миістеръ Лосбернъ, повидимому, желавшій выиграть время, началъ длинный и сопровождавшійся большими отступленіями разсказъ. Гг. Блэтерсъ и Деффъ слушали съ самымъ многозначительнымъ видомъ и иногда обмѣнивались кивкомъ.

— Я не могу, конечно, ничего опредѣленнаго сказать, пока не осмотрю самаго мѣста, — сказалъ Блетерсъ. — Но мое мнѣніе таково — и я едва ли ошибусь — что тутъ работали не «земляки». А, Деффъ?

— Конечно нѣтъ, — отозвался Деффъ.

— То есть, если перевести, изъ вниманія къ дамамъ, слово «землякъ», то вы полагаете, что это покушеніе не было произведено сельчаниномъ, а лондонскимъ грабителемъ? — съ улыбкою спросилъ докторъ.

— Да, сударь, — отвѣтилъ Блэтерсъ. — Вы все разсказали, что вамъ извѣстно?

— Все.

— Ну, а что это за мальчикъ, о которомъ судачатъ слуги? — сказалъ Блэтерсъ.

— Онъ не при чемъ, — отвѣтилъ докторъ. — Одинъ изъ слугъ съ перепугу вообразилъ, что онъ причастенъ въ ночному покушенію на разбой. Но это не можетъ быть — попросту нелѣпость.

— Всякую нелѣпость легко устранить, — замѣтилъ Доффъ.

— Онъ говоритъ совершенно правильно, — произнесъ Блэтерсъ, одобрительно кивая головой и беззаботно играя кандалами, какъ парою кастаньетъ. — Кто этотъ мальчикъ? Что онъ о себѣ сообщилъ? Откуда онъ явился? Не упалъ же онъ съ неба, сэръ?

— Конечно нѣтъ, — отвѣтилъ докторъ, кинувъ безпокойный взглядъ на дамъ:- я знаю его исторію. Но… прежде чѣмъ говорить объ этомъ, вы, вѣроятно, предпочтете осмотрѣть то мѣсто, гдѣ пытались пробраться громилы?

— Разумѣется, — сказалъ Блэтерсъ:- сначала мы осмотримъ помѣщеніе, а затѣмъ допросимъ прислугу. Таково наше обычное дѣлопроизводство.

Принесли огня и гг. Блэтерсъ и Деффъ, въ сопровожденіи мѣстнаго констэбля, Бритлса, Джайльса и прочей прислуги отправились въ маленькую комнату въ концѣ корридора, выглянули изъ окошка, затѣмъ обошли по лужайкѣ и заглянули въ окошко, затѣмъ имъ дали свѣчу для осмотра ставни, потомъ фонарь для изслѣдованія отпечатковъ ногъ на землѣ, затѣмъ принесли вилы, чтобы ощупать кусты. Произведя всѣ эти опыты, за которыми зрители слѣдили съ затаеннымъ дыханіемъ, они вернулись въ домъ, и тутъ мистеръ Джайльсъ и Бриттльсъ начали испещренный всякими ужасами отчетъ о своемъ участіи въ приключеніяхъ предшествовавшей ночи, который имъ пришлось повторить разъ шесть, при чемъ сначала они противорѣчили одинъ другому не болѣе, какъ въ одномъ важномъ пунктѣ, а подъ конецъ — не болѣе, какъ въ двѣнадцати. Придя къ такому итогу, Блэтерсъ и Деффъ приказали всѣмъ удалиться и, запершись вдвоемъ, держали совѣтъ, столь таинственный и торжественный, что въ сравненіи съ нимъ консиліумъ врачей, обсуждающій самый запутанный вопросъ медицины, показался бы ребяческой забавой.